Виктория Гетто - Волк. Стая
Они движутся очень быстро, но всё-таки успеваю подставить подножку одному, сбить ударом ноги второго, но тут что-то рвёт меня в бок, а затем я слышу гром выстрела. Вот же… Больно… Почему-то земля покачивается. Машинально прикладываю руку к боку, отнимаю и с удивлением рассматриваю кровь на ладони. Меня зацепили? Поднимаю глаза – передо мной крутится Льян, словно волчок. Один из нападающих, в которого она всадила пулю, лежит на камне, покрытом снегом, который быстро тает под лужей крови, вытекающей из тела. Рёска орудует коротким стилетом, который до этого прятался где-то в одежде. Но тут второй из нападающих, не обращая внимания на меня, подпрыгивает к ней сзади, занося короткую кривую саблю над её шеей. Что?! Не обращая внимания на слабость, прыгаю, вытягивая вперёд руки. Одна из них хватает за отведённую наотмашь правую руку, вторая – за левое плечо, колено упирается в спину врага, изо всех сил, чувствуя, как что-то рвётся и хлюпает внутри, рву тело на себя. Хруст, туша обмякает, тем временем рёска заканчивает со своим противником – стилет уже вспорол ему трахею, и он, шатаясь и зажимая руками горло, из которого хлещет кровь и пузыри, делает несколько шагов назад, натыкается на меня, и мы оба валимся на мостовую. И, уже погружаясь во мрак, я слышу дикий крик Льян:
– Помогите! Помогите кто-нибудь!
Вроде хлопают двери? Но липкая темнота обволакивает меня, а камень мостовой вдруг становится мягким и тёплым…
Сквозь вату беспамятства ощущаю руки, которые меня несут, дёргают одежду. Точнее, я всё чувствую и слышу, но не могу открыть глаза и произнести ни слова. Дикая слабость, которая говорит, что я потерял много крови. Кто-то разжимает мне губы, и в рот тоненькой струйкой льётся густая жидкость, отдающая солью и сахаром одновременно. Глотаю из последних сил, слышу, словно сквозь стену, гул голосов, только не могу разобрать ни слова. Кто-то возится возле раны, её всё время дёргает и печёт. Не могут никак оставить меня в покое! Человек ранен, а вы тут шумите! Но вскоре всё утихает, только чьё-то слабое дыхание сбоку от меня. А я, похоже, уже дома и даже в постели, потому что узнаю знакомые запахи, и ощущение чистой постели приятно ласкает кожу. Как же хочется спать… Не хочу противиться этому чувству и снова погружаюсь во тьму. Только на этот раз не липкую и противную, а мягкую и ласкающую…
Прихожу в себя уже тогда, когда за окном светло. Утро? День? Кто его знает. Возле постели сидит Льян. Глаза красные, опухшие. Ревела? Очень похоже. Хлопаю глазами – веки поднимать тяжело. Значит, что? Большая кровопотеря. И во рту сухо, да ещё металлический привкус. Какой гадостью они меня поили? При виде моих открытых глаз рёска слетает со своего стула и падает мне на грудь. Больно же, зараза!!! Шиплю сквозь пересохшие губы, которые обметало. Твою ж… Наконец соображает, ойкает, отскакивает, потом кричит непонятно куда:
– Очнулся! Сьере барон пришёл в себя!
И тут начинается… Вопли, крики, ахи и охи. Откуда только столько народу набралось?! Мири, Рорг, Рат Миро, Гарм Тор, совершенно незнакомые люди. Кровать обступают плотной стеной, и мне даже становится тяжело дышать. Перехватываю взгляд Рорга, несколько раз из последних сил хлопаю глазами. До него доходит, проталкивается не слишком вежливо через толпу, наклоняется ко мне.
С трудом выталкиваю из себя:
– Гони их всех отсюда… Быстрее…
Несколько мгновений смотрит на меня, потом понимает, что я в своём уме, и начинается… Возмущённые вопли, жалобы, стенания… Постепенно всё утихает. Снова открываю закрытые перед очисткой помещения глаза – пусто. В секторе появляется лицо Рорга.
– Воды…
Спустя мгновение мне в рот льётся чистейшая холодная вода. Просто небесное блаженство!!! Я пью и не могу напиться. Как же хорошо! Наконец Рорг убирает флягу, опускает мою голову обратно на подушку. Облегчённо вздыхаю и спрашиваю:
– В замок не сообщали?
– Сказали.
– И?..
– Там паника. Управляющая в истерике.
– Правильно. Нельзя светить её перед Льян. Она слишком близко ко двору.
Рорг понятливо кивает.
Теперь можно и остальное.
– Скажи Льян – пусть ищет тех, кто привёл этих троих сюда. Не верю, что они тут единственные. Наверняка они где-то останавились, кто-то их кормил, поил и согревал. Рёска у нас из Службы безопасности, так что ей поручение – найти лёжку.
– Сделаем.
– И пусть озаботится заказом металла. Она в курсе. Чем быстрее – тем лучше.
Рорг вновь кивает.
В сержанте я уверен не на сто – на все двести процентов! Если сказал, значит сделает.
– Продолжать все работы по укреплению города и бухты. Льян пусть поговорит с сапёрами и начнёт готовить форты под пушки. Ввести круглосуточное патрулирование.
Ух… Неожиданно начинает снова болеть бок. Дёргаюсь, но тут Рорг извлекает из стола некий агрегат, в котором я узнаю инъектор. Самый настоящий человеческий инъектор из стандартной пилотской аптечки!
– Мне сказали, вы знаете, что это такое, командир.
– Угу. Давай сюда. И вытащи мою руку из-под одеяла.
Несколько движений, моя лапа лежит поверх ткани.
– Приставь ствол к бицепсу.
Сержант послушно исполняет мои приказания.
– Нажми на алую пуговку.
– Огоньки какие-то. Красный. Синий. Красный. Зелёный.
– Угу. Теперь жми на курок.
– Сьере…
– Жми, тебе говорю! Но держи крепче! Не убирай!
Пожав плечами, мужчина делает нехитрые манипуляции. Лёгкое шипение – и сразу рана начинает чесаться. Тёмные боги! Это же регенерин!
Рорг между тем бурчит:
– Доса капитан сказала, что это от императора на крайний случай. Если сейчас не крайний, то тогда какой?
– Успокойся. Лучше помоги мне отлить…
Рорг совершенно спокойно извлекает утку из глины, подсовывает под меня, что выдаёт немалую сноровку в этом деле. Ну так сколько он заштопал на ребятах дырок и народу выходил!.. Ох, как же хорошо! Словно заново родился! В голове шумит, появилась жажда и голод.
– Позови сюда бургомистра, и больше никого. И гони Льян заниматься делом. Нечего слёзы лить. Скажи, вечером пообщаемся.
Рорг кивает и выходит. Слышу сквозь толстое деревянное полотнище двери раскаты его баса. Затем топот множества ног. Двери приоткрываются, осторожно ступая, едва ли не на цыпочках входит Рат.
– Подойдите ближе. Сьере бургомистр, кричать мне сейчас тяжеловато…
Тот подходит, наклоняется, почтительно замирая.
– Сьере Миро… Необходимо организовать лов рыбы.
– Лов рыбы?!
Он эхом повторяет мои последние слова, потом рвёт застёжку кафтана на груди, словно ему тяжело дышать.
– Но мы никогда не занимались этим зимой! Все корабли на берегу…
– Сьере бургомистр, это приказ. И я не требую ничего невозможного. У нас на островах ловят круглый год. А зимы у нас куда суровее! Так что это реально.
