Ерофей Трофимов - Гладиаторы
— Я не буду тебя хватать, — услышал он в ответ, и растеряно вздрогнул, неожиданно сообразив, что пёс слышит практически всё, о чём он думает.
— Значит, ты всегда слышишь всё, что я думаю? — растеряно спросил он, решив проверить свою догадку.
— Да, — ответил пёс, не отрываясь от мосла.
— Охренеть! — охнул Матвей, вспомнив некоторые свои мысли при виде дочки генерала. – Значит, и по поводу Даны ты тоже всё слышал ?
— Да. Она самка, ты самец. Ты её хочешь, — равнодушно ответил Рой, продолжая уничтожать кость.
— Тогда, я хочу попросить тебя, никому об этом не говорить, — окончательно растерявшись, пролепетал Матвей.
— Почему? — повернулся к нему пёс, на несколько секунд оторвавшись от лакомства.
— Ну, у людей не принято, открыто показывать свои желания. Кроме того, она, дочь генерала, — пробормотал Матвей, поражаясь абсурдности ситуации.
Он, человек, проводник, вынужден объяснять своей собаке правила поведения в человеческом обществе. Сюрреализм. На Роя, его ответ не произвёл никакого впечатления. Продолжая обрабатывать кость, пёс, после короткого молчания ответил:
— Я говорю только с тобой, или с тем, на кого ты показываешь.
— Слушай, а ведь ты стал говорить значительно лучше, приятель, — неожиданно понял Матвей.
— Да. Когда мы говорили с врагом, и нам сделали больно, я вдруг попал в твои мысли и многое узнал, — с тяжёлым вздохом ответил Рой.
— Значит, допрос твари подействовал на нас как катализатор, и наше единение усилилось? — растеряно спросил Матвей.
— Я не совсем понял, то, что ты сказал, но теперь, я могу услышать тебя на любом расстоянии и в любое время, — задумчиво ответил Рой, склонив на бок тяжёлую голову.
— Тогда давай договоримся, что ты никогда, никому не расскажешь, то, что услышишь в моих мыслях, — ответил Матвей, лихорадочно соображая, как теперь быть.
— Не расскажу, — ответил Рой и, помолчав, неожиданно спросил:
— А почему другие собаки не слышат людей? И почему другие люди не слышат собак ?
— Всё дело в том, что ты не обычный пёс, — растеряно, протянул Матвей, не зная, как объяснить Рою его происхождение.
— Почему не обычный? — тут же последовал вопрос.
— Ты родился не так, как рождаются все собаки. Точнее, ты и твои браться и сестра. Вы все. Люди в белом, внесли изменения в ваши тела, когда вы были ещё совсем крошечными, и поэтому, вы росли на много быстрее, и стали вот такими.
— А зачем они это сделали? — не унимался Рой.
— Нам нужны собаки. Взрослые, и умеющие сражаться с врагом. Щенки растут очень долго.
— И что будет завтра ?
— Завтра? Ну, мы пойдём к генералу, и будем искать тех, кто может тебя услышать.
— Нет. Завтра и потом, — пояснил Рой, и Матвей неожиданно понял, о чём он.
Пса интересовало его будущее, но, судя по всему, он так и не научился правильно оперировать абстрактными понятиями. Если прошлое, это то, о чем он помнил и знал, то есть, его жизненный опыт, то будущее, это то, что он просто не мог представить. Рой знал, что после дня будет ночь, а после ночи снова наступит день, и в определении проводника, это и есть завтра.
Но дальше, понятие будущего ему было не доступно. Это могло создать определённые трудности в их дальнейшем общении, но сейчас, Матвея интересовало другое. Он был молодым, полным сил мужчиной, и даже то, что на земле бушевала война, не могло избавить его от естественных потребностей организма.
С момента гибели семьи, прошло почти четыре года, и с тех пор у него не было женщин. Служа в СКС, он забивал все чувства постоянными схватками и чувством опасности, но теперь, оказавшись в прямом подчинении у генерала, все эти потребности снова стали выступать на первый план. А самое главное, что на базе СКС практически не было женщин, тогда как здесь, на центральной базе, их было больше чем нужно.
Получалось, что вздумай он сойтись с кем‑то из них поближе, и этот пёс будет в курсе всего происходящего. Нужно было срочно искать выход из создавшейся ситуации. Поднявшись, Матвей прошёл на кухню и, заварив травяной чай, уселся за стол. Тем временем, Рой, покончив с выданным мослом, вошёл на кухню и, усевшись у стола, коротко сказал:
— Не думай.
— Что? — не понял Матвей.
— Не думай, если не хочешь, чтобы я слышал, — пояснил пёс, широко зевая.
— Легко сказать, — усмехнулся Матвей. – Но, похоже, это единственный выход.
— Да, — решительно согласился Рой.
— М–да уж. Связал нас чёрт одной верёвочкой, — грустно улыбнулся Матвей.
— Что это значит? — тут же последовал вопрос.
— Это значит, что мы с тобой до самой смерти будем вместе, и никому другому рядом с нами места просто не будет, — пояснил Матвей, неожиданно для себя сделав такое странное открытие.
— А самки? — недоумённо спросил Рой.
— А ты готов допустить, что здесь появится самка? — насторожено спросил Матвей.
— Если они будут у меня, то почему они не могут быть у тебя? — вполне резонно спросил Рой.
Матвей смотрел на своего пса, раскрыв рот, а когда осознал, что тот ему ответил, громко, от души расхохотался. Умный кобель очень ловко загнал его в простую по своей сути ловушку. Хочешь иметь нормальные отношения, обеспечь их мне. Условие простое, а самое главное, вполне выполнимое. Ведь он сам недавно заявил, что им нужны собаки.
Досмеявшись до слёз, Матвей кое‑как успокоился и, допив чай, вышел на крыльцо, перекурить. Ночное небо, усыпанное звёздами, было очень красиво, но с тех пор, как стало ясно, откуда на землю свалились пришельцы, Матвей перестал с пиететом относиться к этому глобальному украшению. Космос вообще, и звёзды в частности стали для него символом всех бед, обрушившихся на землю.
Усевшись на крыльцо, он выкурил одну за другой две сигареты и, заперев двери, отправился спать. Разбудил их требовательный стук в дверь капитана Миши. Точнее, разбудил он Матвея. Рой давно уже услышал гостя, и поднявшись, звучно зевнул, всем своим видом показывая, что не имеет никакого желания куда‑то ехать.
Впустив капитана, Матвей поставил на плиту чайник и отправился умываться. Режим постоянной охраны был снят после того, как генерал увидел Роя в работе. Сообразив, что действительно перегнул палку, Лоскутов изменил своё решение, приказав Мише обеспечивать их охрану только днём. Именно поэтому, теперь каждое утро, капитан, вместе со своей группой заезжал за ними прямо домой.
Собравшись, и попив чаю, они погрузились в машину, и отправились на базу. Генерал уже ждал их. Едва Матвей выбрался из машины, как он сходу указал ему на стоящих у командирской палатки людей, и коротко приказал:
— Это первая партия. Как закончите, приведут следующих.
— Где будет производиться проверка? — спросил Матвей, растерявшись от такого напора.
