Андрей Ливадный - Туманность Ориона
— Вычистить оба корабля! Живо!
* * *
Получив короткую передышку в событиях, Вадим отвел взгляд от экрана.
Диск-кристалл продолжал судорожно взмаргивать индикатором записи. Рорих, который присел на скошенный край терминала, подозвал Ваби и что-то негромко сказал ему на ухо. Карлик кивнул и исчез в соседней комнате.
— У них много кораблей? — наконец спросил Эрни, нарушив тягостную тишину.
— Я видел пять.
— И все, как я понял, обшиты этой новой броней?
Вадим неопределенно пожал плечами.
— А у нас? — настаивал Рорих.
— У нас их нет, Эрни. Земля под действием санкций. Элианский протокол, слышал о таком?
— Нет, — покачал головой Рорих и добавил: — Я бы на твоем месте поискал по помещениям Хакима.
— А что?
— Я знаю этого отморозка. Он сейчас наверняка беседует по ГЧ с Ганио.
— У нас нет возможности отследить канал.
— Зато можно услышать, что говорит Бешеный.
* * *
Аль Максуд действительно говорил в этот момент по ГЧ. И Рорих, и Полуэктов — оба знали ганианский в той мере, чтобы обойтись без переводчиков.
Нетрудно было догадаться, о чем идет речь по отрывистым, нервным фразам, которыми обменивался Хаким с невидимым абонентом:
— Нет… Он раскрыл нашу станцию. Что? Это не мое дело, Ванг Шиист! Я воин, а не торгаш!
На несколько минут в отсеке, откуда велись переговоры, наступила тишина. Хаким молча слушал, кивая.
— Хорошо. Мне нужны люди. Я устал играть в прятки. Да, все корабли укомплектованы. Нет. Я сломаю им хребет! Я заберу их флот и уведу его в туманность!
Опять наступила пауза, но теперь она оказалась очень короткой.
— Э, они не воины! — это произнес Хаким. — Я спущу их орбитальные станции им же на голову! Все, я сказал!
Похоже, что сопротивление на том конце связи было сломлено.
— Я ухожу в туманность, к флоту. Свяжусь оттуда. — Аль Максуд раздраженно хлопнул ладонью по панели связи, заставив ее огоньки судорожно, заполошно взморгнуть.
Некоторое время он стоял, опираясь руками о приборную панель, и его мутный, отсутствующий взгляд был направлен в темные глубины погашенного экрана, где жило его смутное, искаженное отражение.
Справившись с обуревавшими его эмоциями, он наконец выпрямился и произнес, обращаясь в никуда:
— Анвар, Юсуф, вы еще долго там будете возиться? Мы уходим!
* * *
Рорих подошел к окну, чуть отодвинул занавеску, выглянув на улицу.
— Уходить надо, Вадим, — произнес он. — Скоро тут не останется ни одного свободного корабля. Дай бог, чтобы наш фрахт не отменили… — Он обернулся, посмотрел на Полуэктова, мысленно представляя, как медленно уходят со своих орбит, падая в бездонную синь атмосферы, орбитальные заводы-станции, по которым только что грозился ударить Хаким Аль Максуд, и добавил:
— Это, по-моему, уже не гладенький форс-мажор, а война?
Глава 13
Для сбора в случае непредвиденных обстоятельств Покровский назначил одну из точек внутри Туманности Ориона, на границе газопылевых облаков и чистого внутрисистемного пространства, окружавшего пронзительно-голубую звезду.
При вычислении места рандеву учитывался дрейф «Альфы», и потому Вадим не был шокирован, увидев на просветлевших после гиперпространственного перехода экранах величественный контур первого колониального транспорта Земли.
Зато на Рориха это произвело неизгладимое впечатление.
Вряд ли Эрни мог с точностью знать контур «Альфы», но сам вид семикилометрового космического корабля, уже завершившего свой виток вокруг трех планет и теперь удалявшегося в сторону светящихся облаков газа и пыли, производил неизгладимое впечатление.
— Что это, Вадим?!
Полуэктов был занят сканированием окружающего корабль пространства.
Фагов вроде бы не наблюдалось.
— Это «Альфа», — ответил он, поворачиваясь к экранам. — Первый колониальный транспорт, стартовавший с Земли в 2207 году.
Эрни с трудом верил своим глазам.
Это было потрясающе… невероятно.
Вадим, взглянув на экраны обзора, тоже почувствовал, как медленная дрожь крадется вдоль загривка.
Огромные ворота вакуум-створов, расположенные по всему периметру вращающегося корпуса «Альфы», были плотно закрыты!
— Что-то случилось? — спросил Рорих, заметив, как побледнел Вадим.
— Будем надеяться, что нет. Похоже, мы не первые, кто прибыл в точку сбора. Включи связь, Эрни, и пусть Ваби на всякий случай не дремлет там в блистере.
— Он никогда не дремлет, — ответил Рорих, отъезжая вместе с креслом к панели, откуда осуществлялось управление связью. — Мне нужны частота и позывные. Там есть кто-то на борту?
— Вероятно… — ответил Вадим, называя нужные цифры.
Сомкнутые ворота шлюзов могли означать лишь то, что Покровский отправил сюда группу, которая смогла реанимировать установку термоядерного синтеза «Альфы».
«Только бы не ганианцы…»
— Борт, говорит Ноль-семнадцать-два. Передаю данные для опознания. Прошу определить коридор сближения.
Названные Рорихом цифры были позывными Полуэктова. Если на борту Покровский или его люди, они ответят.
— Ноль-семнадцать-два, слышу вас. Попрошу капитана Полуэктова подойти к терминалу связи.
Вадим встал, подошел к устройству передачи данных.
Несколько секунд ушло на сканирование и передачу файлового пакета. Потом внезапно вспыхнул включившийся экран, и на нем возникло лицо Покровского.
— Рад видеть тебя, Вадим.
ЧЕРТ ВОЗЬМИ, ОН ТОЖЕ БЫЛ РАД ВИДЕТЬ ГЕНЕРАЛА!..
* * *
— Н-да… — просмотрев полную запись событий с диска-кристалла, Покровский встал, меряя по привычке шагами пространство рабочего отсека. — Теперь мне становятся понятны многие нюансы нашего сегодняшнего положения, — признал он. — А оно, кстати сказать, почти безвыходное… Вот так-то…
Вадим, слушая генерала, невольно продолжал озираться по сторонам.
Неужели это была та самая «Альфа», по темным, разгерметизированным отсекам которой он, как чумной, носился всего несколько месяцев назад?!
— Я отправил сюда группу технических специалистов спустя несколько дней после твоего возвращения на Землю, — пояснил Покровский, перехватив блуждающий взгляд Вадима. — Но сейчас не до этого… Эй, господин Творец! — повысив голос, позвал он.
За приоткрытыми дверями отсека возникло движение. Джой Скриммер в какой-то степени пришел в себя за две недели, прошедшие после отлета с Дансии.
— Вот, господа, тот самый деятель, о котором упоминал покойный Гамаюнов, — отрекомендовал Покровский вошедшего. — Это он работал на Аль Максуда, создавая для него виртуальные миры. И именно его намеревались убрать люди Андрея Генриховича.
Джой побледнел. Такие рекомендации ему пришлись не по вкусу.
— А что ты хотел? — сурово спросил у него Покровский. — Думал, Интерстар безлик, Сеть все спишет?
— Я… Я ведь уже говорил, что понятия не имел!…
— Говорил… — согласился Покровский. — Ты не знал, этот Гамаюнов, напротив, — отлично знал, что делает, а оба вы продавали за деньги все остальное человечество вместе с его историей, памятью, словом, со всеми потрохами!
— Андрей Георгиевич, — перебил Покровского Вадим. — Я все еще не совсем понимаю, при чем тут виртуальные миры? Зачем они понадобились ганианцам? Какой смысл во всей этой возне с Интерстаром?
— Смысл есть, причем огромный! Даю на отсечение что угодно, ганианцы сами ни за что бы не додумались до такой схемы! Они умеют играть на наших слабостях, на разобщенности, алчности, страхе, наконец! Везде находятся люди, готовые продать им свои мозги за сотню-другую кредитов!
Покровский обернулся к Скриммеру и приказал, кивнув на терминал:
— Продемонстрируй их схему добычи металлического водорода, Творец!
Джой покорно поплелся в кресло.
Надев тонкий обруч виртуальной связи, он обернулся и пояснил:
— Когда Андрей Георгиевич рассказал мне об этом месте, я вспомнил созданные мной несколько лет назад реальности и подумал: должен же быть практический смысл в их существовании! Я создавал структуру миров, их декорации, а туда по виртуальным каналам связи должны были приходить некие личности, с тем чтобы управлять механизмами, модели которых я также программировал в определенных точках фантомных миров.
Пальцы Джоя быстро пробежали по сенсорам клавиатуры.
Расположенный рядом объемный монитор, явно доставленный сюда техниками Покровского, ожил, демонстрируя заставку общего входа в сеть Интерстар.
— Мы сейчас сидим на собственном канале, который создает смонтированный на «Альфе» генератор ГЧ, — вполголоса пояснил генерал.
* * *
Джой не мог обижаться на Покровского. Все, что говорил Андрей Георгиевич, было правдой.
