Александр Афанасьев - Зона заражения
Вот такой расклад.
Только говорят: скажи Аллаху о своих планах. Повесели его.
От отеля Салакзай направился к себе на виллу. Для продолжения банкета. Он так замордовал водителя, приказывая гнать быстрее, что тот едва не слетел с дороги, ведущей от отеля в город. Дорога была узкая и опасная, и слететь вниз можно было запросто.
А Нурмухаммед, довольный только что обманутым простаком, приказал его не беспокоить и уснул.
Салакзай, приехав к себе домой, с удовольствием увидел микроавтобус, стоящий у ворот. Это значит, что бача, танцующих мальчиков, к нему уже доставили…
Ночью амир Салакзай, довольный проведенным вечером, встал с толстенного одеяла на полу, на котором он спал, и пошел в другую комнату. Там для него всегда был готов стол, на котором что-то да было. Амир Салакзай родился в нищей семье, голодал с детства и сейчас ел при малейших признаках голода.
Он зажег свет, чтобы посмотреть, что есть и выбрать, на несколько мгновений он ослеп из-за резкого перехода от темноты к свету. А потом что-то с силой хватило его по голове, словно палкой, и он начал падать, удивляясь, почему его не держат ноги. Он вспомнил родную провинцию и ледяную воду, в которую он однажды попал, и она понесла его, а он не умел плавать. Вот и сейчас вода подхватила и понесла его, и с каждой секундой она была все холоднее и холоднее…
Наутро Нурмухаммед проснулся, позавтракал и приказал ехать на базар, потому что именно там находился главный обменный пункт Хавалы в Кабуле. Так получилось, что в Кабуле не было сотовой связи, и о том, что произошло ночью, он не успел узнать. Равно как и о слухах, распространившихся по Кабулу со скоростью лесного пожара.
Ему подали «Кадиллак», один из немногих оставшихся в Кабуле еще с давних времен, бронированный. Спереди и сзади пристроились машины охраны, на них были пулеметы. От отеля машины тронулись в город, на головной противно работала крякалка. Водитель у Нурмухаммеда был козырный – раньше, очень давно, он возил президента Афганистана.
Пробираясь через сутолоку улиц, амир позвонил в Кейптаун по спутниковому и уточнил, каковы сегодня цены на технические алмазы. Это надо было для работы сегодня – Хавала в основном использовала алмазы для трансграничной транспортировки. Технические всегда нужны, а за счет веса их можно легко спрятать. И не случится с ними ничего – хоть что сделай.
Цены были хорошие.
С легким сердцем Нурмухаммед прибыл в офис и принялся за работу. Время было уже к обеду, когда в кабинет вошел один из его людей.
– Хозяин!
Нурмухаммед недовольно поднял голову от компьютера. Первый час на работе его нельзя было беспокоить никому.
– Чего тебе.
– Беда, хозяин!
Опять кто-то сбежал с деньгами, подумал Нурмухаммед. Ну что за люди пошли…
– Подождать нельзя?
– Эта беда такая, которая не может подождать. На рынке плохо говорят, хозяин! О вас!
Нурмухаммед презрительно скривился.
– Собака не может не лаять, на то она и собака. На то она и собака. Выберите самого говорливого и залейте в рот кипяток.
– Они говорят, что это вы убили амира Салакзая, хозяин.
– Что?! – вскочил Нурмухаммед. – Что ты говоришь, идиот!
– Они говорят, что это вы убили амира Салакзая, хозяин.
Нурмухаммед обернулся к окну. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – плохо дело. Торговцы спешно закрывались, сворачивали торговлю.
– Остаешься за старшего. Запри все сейфы. Говори всем, что кара постигнет не только их, но их семьи, если они посмеют тронуть что-то.
– Да, хозяин. – Вакиф был смертником и осознавал это. Если ты украдешь деньги Хавалы, Хавала найдет и зверски расправится с тобой. Но за смерть ее людей вряд ли что-то будет. Люди, они и есть люди.
Нурмухаммед бросился в приемную, потом вернулся, схватил ноутбук… Снова выскочил.
– Зовите машины! Пусть едут сюда! Немедленно, мы уезжаем!
Глухой грохот взрыва на улице подсказал – начинается.
Нурмухаммед снова бросился в кабинет.
Ширился рев… тот самый рев многих сотен глоток, от которого у опытного человека начинает лить по спине холодный пот. Нурмухаммед едва успел отшатнуться от окна, как оно глухо загудело от попаданий пуль. Стекло было бронированным, тройным, из специального пластика, но Нурмухаммед понимал, что ему конец. Разъяренная толпа пуштунов не выпустит его с рынка, и остановить ее некому. Нет ни армии, ни полиции… нет никого, кроме Аллаха.
Нурмухаммед, шаркая ногами, как старик, вышел из кабинета, и в лицо ему глянул пистолетный ствол.
– Аллаху Акбар!
Последнее, что увидел Нурмухаммед за черной дырой пистолетного ствола, было лицо начальника своей охраны. Потом пистолет плюнул огнем, и больше он уже ничего не видел.
Труп выбросили из здания, пуштуны, опознав в нем убитого врага, с гиканьем протащили его по улицам Кабула, а то, что от него осталось, бросили в мусорную яму, где на мясо тотчас набросились крысы. Их враг, точнее, тот, кого они считали врагом, был мертв, дело было сделано и честь восстановлена.
Почти год спустя
Бывший Кыргызстан, Нарынский район
Территория Нарынского каскада ГЭС
12 февраля 2037 года
Ф-ф-ф-ф-у-у-у-у…
Разрыв минометной мины – столб земли справа, всего в нескольких метрах от тяжелого пикапа «Поларис». Землей ударило по капоту, не выдержало, пошло трещинами лобовое стекло.
– Ни хрена!
– Выбей его на… – заорал находившийся за рулем Шарк.
Сидевший рядом с ним Пан уперся ногой и вывалил стекло на капот вместе с остатками мерзлой земли. Злой ветер ворвался в кабину пикапа, смесь ветра, песка, пыли и снега. Даже респираторы и очки помогали хреново, в конце концов надо было дышать.
– Движуха справа!
Не было понятно совершенно ничего – и со стрельбой здесь тоже надо было быть поаккуратнее. Местные племена, а здесь они обладали очень большим влиянием, дали согласие сотрудничать и предоставить своих воинов для активных мероприятий. В этом месте нецивилизованного мира племенное ополчение легализовывалось под видом спортивных команд по кок-бору или козлодранию – азартной игры на лошадях. Оружие в этой игре не использовалось, но при этом оно у всех было. Местные ваххабиты в союзе с пришлыми алимами и амирами издали баян о недопустимости игры в козлодрание как игры азартной и противоречащей шариату. Тем самым они вызвали глухое общее недовольство происходящим, а так как здесь выполнялось только то, что можно было реально проконтролировать, в козлодрание все равно играли, только на горных площадках, а не на виду. И сделать с этим ваххабиты ничего не могли.
– …твою мать, всадники! До хрена!
– Свои?!
– А х… их знает…
– Не стрелять!
– Давай пулемет!
Пану, бывшему польскому коммандос, нашедшему в Легионе убежище от обвинения в убийстве, передали новенький укороченный ПКП[124], и он высунул ствол в окно, матерясь про себя, что нет ничего, на что можно было бы поставить или опереть – и теперь ему предстоит держать пулемет на руках…
– Грузовик! Е…ь, грузовик!
Навстречу на большой скорости шел китайский самосвал с высокими бортами, над кузовом – белый с черным флаг «велайята». Увидев мчащийся навстречу пикап, он начал тормозить.
– Цель на час!
Пан открыл огонь прямо из кабины, бронебойные пули моментально пробили самодельную бронезащиту, грузовик начало разворачивать…
– Держись, б…!!!
Грузовик развернуло, но он каким-то чудом не перевернулся, а пересек дорогу под углом девяносто градусов и полетел вниз, под откос насыпи. Уже там он начал переворачиваться, из высокого кузова летели джихадисты, и местные, и пришлые, и конники, увидев это, начали сворачивать, чтобы посечь джихадистов саблями и автоматным огнем.
Стоявший в кузове пулеметчик подхватил лежащий рядом многозарядный гранатомет «Арбалет» и успел выпустить несколько гранат в сторону идущего под откос самосвала.
– Конные сворачивают в нашу сторону!
– Не стрелять!
Мир летел насквозь, в безумии снежной поземки, они уже выскочили на финишную прямую, был виден город, конечно, город – это красиво сказано, но по местным меркам это город. Дорогу перекрывала баррикада из горящей машины, и от нее разбегались, строча из автоматов, пацаны-халифатчики.
– Огонь!
Пан уже вел огонь из своего пулемета короткими злыми очередями, а впереди снова вставали разрывы мин и трассеры летели навстречу через снежную круговерть. Все знали, что город этот прилично охраняется, джихадисты построили тут систему укреплений на подступах, включающую в себя и окопы, и закопанные в землю трубы, по которым можно передвигаться, меняя позиции и в которых можно укрыться даже от артиллерийского огня. Справа открылась зенитная установка, открыла огонь, и их пулеметчик, развернув пулемет, тоже открыл огонь. Разница в том, что на их пикапе стоит гиростабилизированная платформа и огонь получится не в пример точнее.
