Крис Райт - Шрамы
— Нет, — Хан снова поднялся. — Кем бы ты ни был, ты не Магнус. Ты даже говоришь не как он.
Магнус пожал плечами.
— Верь, во что хочешь. Возможно, я не Магнус. Я привык быть им, это точно, но может быть то, что считается моей личностью не то, чем она была. Часть меня обитает в другом месте — на голой скале в другом конце космоса. Часть меня здесь, сохраняясь, подобно зловонию над трупом. Я не могу уйти полностью, еще не время. Думаю, сначала должно что-то случиться. Может быть это ты, а может быть ты никогда не должен был быть здесь. Я предпочитаю второе — ты всегда был непредсказуемым.
— Я пришел, чтобы отыскать друга, — произнес с неприязнью Хан. — Думал, что бы ни случилось, я могу прийти к тебе за советом.
Магнуса эти слова задели.
— Не будь строг, Каган. Здесь обитает только часть меня, прячась в тенях. Лучшая часть где-то в другом месте, размышляя над более возвышенными делами. Скоро он, или я, или мы примем решение.
— И каким оно будет?
— Я не знаю. В самом деле, не знаю. Лоргар почти ежедневно просит меня, напоминая о том, что натворил здесь Русс. Он думает, что мы родственные души. Очень трогательно.
Магнус на миг замолчал и уставился на свои мерцающие руки.
— Тем не менее, иногда я все еще думаю, что может быть какой-то путь назад. Я вижу его в виде лабиринта, и все, что я должен сделать — это найти путь через него. Возможно, Император простит. Если он пережил то, что я выпустил на волю, то, может быть, простит.
Затем призрачный глаз Магнуса снова метнулся к Хану.
— Ну а ты, Джагатай? Каков твой выбор?
Хан покачал головой.
— Мы те, кто мы есть — не рабы.
Магнус засмеялся.
— Не самый лучший выбор. Ты должен выбрать.
— Если то, что ты говоришь — правда, значит мечте конец. Каждый Легион останется сам по себе.
— Так нельзя.
— Гор — испорчен, Император — тиран.
— Верно подмечено.
— Тогда я ни за кого.
Магнус снова засмеялся, хотя в голосе слышалась горечь.
— Это похоже на огромную темную звезду, окольцованную огнем. Она притянет тебя, шаг за шагом, пока не станешь вращаться вокруг нее вместе с остальными братьями. Даже у тебя, Джагатай, нет таких быстрых кораблей, чтобы сбежать от нее. Даже твои Белые Шрамы не уйдут.
Хана тошнило от смрада смерти и пепла. Его клинок холодно блестел в почти абсолютной тьме.
— Мы можем уйти от всего живого.
— Но они не живые, не так, как мы. Я не лгу, брат. Выбери. Мы снова встретимся, как союзники или же враги, так что ты можешь решить прямо сейчас.
Сбитый с толку Хан пристально посмотрел на Магнуса.
— Кем ты стал? — спросил он, не в состоянии больше скрывать ужас в голосе.
— Кем всегда был предназначен стать, — ответил Магнус, печально глядя на него. — Но у тебя все еще есть выбор, брат. Не ошибись.
Когда-то помещение было великолепным, впрочем, как и все те, через которые они прошли. Цинь Са остановился, обратив внимание на разрушенное убранство. Постепенно мысли о произошедшем на Просперо становились гнетущими.
Арвида долго вел их через опустошенный город. Пока они шли, землю стало трясти чаще, появлялись трещины, погребая уже разрушенные стены. Легионеры миновали провалы, которые уходили далеко вниз, и чьи глубины пламенели, словно расплавленные железо. Казалось, целые кварталы провалились под землю, исчезнув в дымящихся воронках.
Они оказались среди руин огромной аудитории. Над воинами возвышались ионические колонны, поддерживающие наполовину разрушенный купол. Вдоль колоссальных стен тянулись мраморные книжные шкафы, хотя их содержание сгорело дотла. Пол устлали обломки, а каждый из трех дверных проемов был заблокирован импровизированными баррикадами.
— Немногое могу вам предложить, — сухо сказал легионер, хромающей походкой пройдя к старому каменному трону в центре комнаты. У сына Магнуса был изможденный голос.
Цинь Са и остальные остались на ногах.
— Сколько времени ты здесь? — спросил глава кешика.
Арвида покачал головой.
— Без понятия.
Он постучал по шлему.
— Хроно вышел из строя. Каждый день одно и то же. Теряешь счет.
Цинь Са оглядел помещение. Возможно, старая библиотека. Он попытался представить, как она выглядела раньше.
— Других нет? — спросил Белый Шрам.
— Я никого не нашел, — легионер Тысячи Сынов поднял на него глаза. — Я был сержантом Четвертого братства.
— А твое отделение?
— Погибли.
— Что случилось?
— Я спрашиваю себя о том же, — Арвида сделал долгий, отфильтрованный шлемом вдох. — Если ты хочешь знать, почему эту планету сожгли, я не могу ответить. Я прибыл после окончания боев. Поэтому я все еще жив. Но я бы предпочел сразиться с Волками. Погибнуть и пролить немного крови, чем прятаться в руинах, несведущий и бесполезный.
— Избегая этих… существ?
— Да, психонойен. Или скорее тех, кем они стали. Они тоже изменились. Стали осколками, призраками. Просперо затянуло в эфир, чего и следовало ожидать. В небесах пылает аура. Это последствия катастрофы. Иногда я слышу голоса погибших. Поначалу я следовал за ними, надеялся на что-то. Затем перестал. Теперь остались только голоса. Я даже не думаю, что они в самом деле существуют.
Цинь Са внимательно наблюдал за Арвидой. Сила колдуна была огромной, даже для ему подобных, но он говорил едва ли не шепотом.
— Когда ты в последний раз ел?
— Как я и говорил, хроно отказал. Давно.
Цинь Са дал знак одному из воинов кешика. Тот открыл отсек доспеха, вынул пищевой контейнер и протянул Арвиде.
Легионер Тысячи Сынов взял его и вложил в отсек под нагрудником. Механизмы доспеха сделают остальное — медленно введут питательные вещества в кровь, восстановив то, что было необходимо. По крайней мере, физически.
— Ты знаешь, что нам нужно вернуться, — сказал Цинь Са.
— К своему примарху? Я бы не беспокоился за него. Он может сражаться с ними. Трон, да он был создан сражаться с ними.
Арвида медленно покрутил плечами, словно ощущая, как к истощенным мышцам возвращается чувствительность.
— Я пытался выбраться отсюда. Внизу что-то есть. Единственный оставшийся источник энергии. Они каждый раз отгоняли меня.
— Что там?
Уроженец Просперо пожал плечами.
— Под площадью Отражающие Пещеры. Возможно, часть Магнуса все еще существует там. Он многое создал, включая врагов.
Цинь Са проверил дисплей шлема. Связи с флотом по-прежнему не было, но воин мог бы передать пакет данных.
— У нас корабли на орбите. Целые братства. Если нам нужно прорваться…
— Он вернется. Не рискуйте жизнями. Убраться с этого мира — единственный выход, — Арвида посмотрел на Цинь Са, и что-то во взгляде выдало его отчаяние. — И возьмите меня с собой.
Командир кешика снова проверил вокс-связь.
— Если я получу сигнал, то вызову подмогу, — сказал он. — Но когда ты восстановишь силы, мы вернемся на площадь. Я не оставлю его.
Арвида кивнул, словно знал, что собирался сказать Цинь Са прежде, чем тот это сделал.
— Отлично. Как хочешь. Но дай мне немного времени. Мне оно необходимо, если ты хочешь получить хоть какой-то шанс. Я не пирид, это не моя дисциплина.
— И какая же твоя?
Арвида сухо и горько рассмеялся.
— Видение будущего, — ответил он. — Оно пригодилось, не так ли?
Торгун шагал по посадочной палубе «Звездного копья» к ждущим на рельсовых направляющих «Грозовым птицам». Легионер был облачен в полный доспех, лицо скрыто за угловатым шлемом. Рядом шествовал аналогично экипированный Хибу-хан. За командирами шли сотни воинов их братств, лязгая ботинками по палубе.
— Он провалился, — сказал Хибу.
— Ты о чем? — спросил Торгун.
— О твоем плане. Братство Бури. Их хан встречался с Джемуланом. Хасик недоволен.
Торгун почувствовал укол гнева.
— Это была его просьба.
Хибу тихо рассмеялся, хотя смех за вокс-решеткой отдавал металлом.
— Это не имеет большого значения. Известия уже разошлись — на десятках фрегатов идут споры. Шибан всего лишь один из несогласных, но скоро их станет очень много.
— Что ему сказал Джемулан?
— Кто знает? События разворачиваются слишком быстро. Хасик завладел «Бурей мечей», а я захвачу «Чин-Зар». Если в наших руках окажутся капитальные корабли, остальные подчинятся.
Торгун повернулся к Хибу.
— А что с Каганом?
— Что ты имеешь в виду?
— Если он не увидит истину?
Хибу усмехнулся.
— Ты слышал доводы говорившего — Гор и Каган всегда придерживались одних взглядов. Что он может сделать, если его флот будет единодушен. Он согласится с тем, что мы сделали. Увидит правоту в наших действиях. — Хибу повернулся к нему. — Ты сделал свой выбор. Не сомневайся в нем, брат. Он был верным.
