Бен Бова - Орион в эпоху гибели
Установив над ним контроль, я надел ему мысленные шоры, заслонившие от коня жутких дьяволов, и стремглав погнал его к ближайшему карнозавру, думая лишь о безопасности Субудая. Драконы уже алчно перемалывали своими сокрушительными челюстями упавших людей; крики жертв перекрывали шипение чудовищ.
Сзади донесся дружный вопль, подобный рыку разъяренного льва, земля задрожала от громового топота тысяч копыт. Все телохранители Субудая очертя голову ринулись из леса на выручку своему предводителю.
Мое восприятие перешло на иной отсчет времени. Все движения в мире вокруг меня замедлились. Погнав своего напуганного конька прямо в когти к ближайшему карнозавру, я увидел пузырьки слюны между его саблевидными зубами, увидел, как щели зрачков рептилии, напавшей на Субудая, обратились ко мне, заметил, что всадник на драконе тоже переключает внимание на меня.
Карнозавр взмахнул могучей когтистой лапой, целя в меня, но я, выскользнув из седла, упал на землю, не выпуская меча из рук. Когти дракона взметнули коня в воздух, пропоров в боку животного глубокие борозды. Кровь забила фонтаном.
Для меня все происходило в замедленном темпе, я видел это будто во сне. Карнозавр еще не успел добить коня, когда я нырнул под его когтями, очутившись между задних ног дракона, и всадил ятаган ему в пах, вложив в удар всю свою силу.
И тотчас же клон, вереща, свалился вниз со стрелой в груди. Я оглянулся через плечо. Рептилия еще не долетела до земли, а Субудай уже накладывал на лук новую стрелу, по-прежнему сжимая поводья зубами, оскаленными то ли в ухмылке, то ли в гримасе ярости.
Карнозавр начал заваливаться на бок, и мне пришлось стремительно отскочить, чтобы не попасть под его труп, грохнувшийся с такой силой, что затряслась земля. Мой меч застрял у него в паху, так что я бросился к окровавленным останкам монгола и подхватил лук, выпавший из рук воина лишь после его смерти.
Теперь вся тысяча приблизилась на расстояние выстрела и осыпала карнозавров градом стрел. Монголы отважны, но не безрассудны. Их главной задачей было спасение своего джихангира. Как только они убедились, что Субудай вне опасности, то отступили и атаковали врага стрелами.
Лучники быстро и методично отстреливали рептилий-наездников. Карнозавры – дело другое. Монгольские стрелы жалили гигантских тварей, не причиняя им особого вреда. Ящеры наскакивали на мучителей, но те галопом бросались врассыпную, чтобы тотчас же возобновить обстрел. Это смахивало на корриду – громадных чудовищ брали измором; их кровь мало-помалу вытекала на траву, лишая их сил и отваги.
Пока метавшихся, рычавших карнозавров обстреливали со всех сторон, я вскочил на оставшуюся без седока лошадь и последовал за Субудаем, который присоединился к своим людям. Он ни на мгновение не выпустил лука из рук, то и дело оборачиваясь на скаку, чтобы послать стрелу назад, хотя конь мчался галопом.
Несчастные бестии пытались сбежать от полчища юрких врагов, но в душах монголов было не больше жалости, чем страха. Они неотступно преследовали карнозавров, осыпая их стрелами, пока звери не замедлили бег и не обернулись к истязателям.
И тогда разыгралась финальная сцена битвы: монгольские ратники ринулись на ослабевших, утративших проворство карнозавров, горяча своих резвых лошадок. Словно темнокожие суровые Георгии-победоносцы, они пронзали копьями совершенно реальных, шипевших, извивавшихся драконов.
Я поехал обратно, чтобы вытащить свой меч из тела дракона, а Субудай подскакал к останкам на пригорке и спешился, чтобы осмотреть трупы демонов.
– Они действительно похожи на мангусов, – заметил он.
Я бросил взгляд на останки клона Сетха. Открытые глаза рептилии холодно таращились в пространство. Из тела торчали древки трех стрел, ржаво-красную чешую залила кровь. Когтистые конечности чудовища застыли навек, но все равно выглядели опасными и угрожающими.
– Они не люди, – проронил я. – Но они смертны. Они умирают точно так же, как мы, и кровь их так же красна, как наша.
Субудай посмотрел на меня, потом устремил взгляд дальше – туда, где на траве бок о бок лежали тела погибших монголов, и пробормотал:
– Убиты пять. Сколько же у врага этих драконов?
– Сотни, – ответил я, глядя, как воины ломают ветки кустов вокруг пригорка, складывая погребальный костер. Вспомнив о ядерном колодце Сетха, позволявшем ему совершать скачки в прошлое, я добавил: – Наверно, он может добыть новых, чтобы покрыть боевые потери.
– А город укреплен, – подхватил Субудай.
– Да, Если пятеро человек встанут друг другу на плечи, то не достанут до верха стен.
– А эта стычка – всего лишь разведка боем. Вражеский полководец пытается выяснить, много ли у нас людей и каковы мы в бою. Когда его разведка не вернется, он узнает второе, но первое останется ему неведомо.
Я понурил голову. Субудай – мудрый полководец, но не догадывается, что Сетх был очевидцем битвы, наблюдая ее глазами своих клонов.
– Ты должен отправиться обратно и привести сюда всю мою армию, – решил Субудай. – И побыстрее, Орион, пока враг не понял, что у нас всего тысяча человек – за вычетом пятерых.
– Нынче же ночью, мой повелитель Субудай.
– Хорошо, – буркнул он. Я уже собирался повернуться, когда он протянул руку и сжал мое плечо. – Я видел, как ты бросился на чудовище, когда мой конь встал на дыбы. Ты прикрыл меня собой, когда я был более всего уязвим. Весьма отважный поступок, друг Орион.
– Я полагал, что так будет разумнее всего, мой повелитель.
Он улыбнулся. Этот седобородый монгольский полководец с заплетенными в косицу волосами, с лицом, лоснившимся от пота жаркой битвы, человек, покорявший города, истреблявший противников тысячами, улыбнулся мне отеческой улыбкой.
– Подобная отвага и разум заслуживают награды. Чего ты желаешь от меня, человек с запада?
– Ты уже вознаградил меня, мой повелитель.
– Уже? Как это? – Он изумленно раскрыл свои черные глаза.
– Ты назвал меня другом. Иной награды мне и не надобно.
Он тихонько хмыкнул, кивнул и повел меня к своему шатру, уже раскинутому воинами. На заре мы поужинали вяленым мясом, запивая его кумысом. Затем встали бок о бок у погребального костра, дабы достойно проводить погибших монголов в небесную обитель.
Мое лицо застыло, превратившись в недвижную маску. Уж я-то знал, что эта обитель богов – всего-навсего прекрасный мертвый город в далеком будущем, город, покинутый богами из страха за свою жизнь. Больше нет богов, способных защитить нас. Мы можем полагаться лишь на самих себя.
– А теперь, – провозгласил Субудай, глядя на угасавшие угли погребального костра, – приведи мне армию.
Поклонившись, я зашагал прочь от лагеря. Переместить целую армию с семьями и полным обозом будет нелегко. Пожалуй, без помощи Ани или других творцов мне не справиться. Но я попытаюсь.
Закрыв глаза, я послал себя обратно в сумрачный, холодный город, к деревянным избам и убогим землянкам. Но ничего не произошло.
Я сосредоточился сильнее. Никакого результата.
Запрокинув голову, я взглянул на звезды. Шеол едва мерцал жалким огоньком, напоминая о былой яркости. И тут я понял, что Сетх перекрыл мне путь в континуум, как перекрыл его Ане во время нашего первого визита в это время и место.
Он поймал меня в ловушку вместе с Субудаем и неполной тысячей воинов.
В моем сознании зазвучал его шипящий смех. Я завел Субудая в западню. Сетх намерен удержать нас здесь, чтобы перебить всех до единого.
36
Вернуться к Субудаю я не мог. Я не осмелился бы взглянуть ему в глаза. Он доверился мне, решив, что я отведу его в землю обетованную, где его народ сможет жить в мире и покое, как только одолеет чужаков, завладевших этим краем. Он верил мне, называл другом – как же я скажу, что заманил его в смертельную ловушку?
Это мое упущение, моя вина. Я не смогу взглянуть в закаленное в битвах лицо монгольского полководца, пока не поправлю дело. Или не погибну.
От Сетха я узнал один факт беспредельной важности: энергия – ключ к могуществу. Отрежь врага от ее источника, и он станет беспомощен, как ребенок. Мой враг черпает энергию из ядерного колодца, ведущего прямо к расплавленному ядру Земли. Я должен добраться до него и как-нибудь уничтожить.
Колодец находится в самом сердце крепости Сетха. От лагеря Субудая до нее не меньше дня пути. Я должен добраться туда, и побыстрее, пока враг рода человеческого не обрушил на монголов все свое адово воинство.
Но штука-то заключалась в том, что я отрезан от своего источника энергии. Сетх поставил барьер между мной и небом, мешавший мне воспользоваться энергией, струившейся от Солнца и звезд. И совершенно не важно, накрыл ли он небольшим куполом меня и то, что меня окружало, или обернул весь земной шар мерцающим занавесом, преграждавшим путь энергии звезд. Главное, что я отрезан от источника мощи, необходимой мне для битвы с Сетхом. Остается лишь одно: добраться до его собственного ядерного колодца и либо уничтожить его, либо воспользоваться им.
