Анатолий Матвиенко - Нижняя Москва. Война на уничтожение
– О чем задумался, Трофим Семеныч?
– Да так, ваше высочество, ни о чем особенном.
– Хватит врать-то. Кстати, воевода, ничем серьезным не болеешь? Сейчас я отключу заклятия, облепившие твой седой котелок, как черви покойника. Медицинское, прости, тоже.
Тот схватился за сердце:
– Кардиостимулятор у меня.
– Да ну! Тебе ж всего-то около шестидесяти, проще сердечко подлатать. Ну-ка, подойди ближе. Да не ссы…
Неизвестно, чего больше испугался воевода – ковыряний в его ауре или казарменной грубости, которую князь сохранил в неизменном виде с внутренних войск. Неожиданно полегчало.
– Ага, дружище. Сидел на длинном поводке. Как только вздумаешь рыпнуться – сразу плюха под ребра прилетала. Сейчас на тебе не осталось вообще никаких чар. И как?
– Отлично!
– Значит, у тебя отменное здоровье, раз столько лет выносил издевательства. Не переживай, я на тебя свои чары положу. Не такие вредные, но тоже поводок.
– Да, ваше высочество.
– Не буду давить волю магией. Просто задаю вопросы и по ауре отслеживаю искренность. Этот детектор лжи никто никогда не смог обмануть. Ты знал о заговоре Венцеслава?
– Частично.
– В каком объеме?
– СБ получала сведения, что наследник исподволь вербует людей на ключевых постах.
– Князю сказали?
– Соколов сообщал неоднократно.
– И что Всеслав?
– Даже радовался. Говорил – наконец-то убогий политикой заинтересовался.
– Даже так! А настоять, противодействовать вы не пробовали?
– Поводок мешал, ваше высочество. Максимум, что я мог, – не вредить стране. А чуть против Венцеслава замышлять, сразу под ребрами прихватывало. Да и не мог я до конца поверить, что он решится отца убрать.
Артем увидел метание огней в ауре.
– Опа, соврал. Не верил, но подозревать начал.
– Только в мае! И что делать? Всеслав за сына горой, Соколов в том же положении, что и я. Вы – у черта на рогах.
– И ты решил поберечь здоровье.
– А что оставалось?
– Потом тебе припомнили метания. До поры до времени не ликвидировали, но от службы отстранили.
Демченко развел руками: мол, что я мог сделать?
– За десять минут до твоего появления мне доложили о смерти Соколова. Самоубийство, мать его ети. Поэтому, друг мой ситный, помогавший мне, пусть и не по своей воле, быстро рассказывай, как на духу.
– Чтобы не было причин ликвидировать и меня, – понимающе кивнул воевода. – Слушайте.
Из часового фонтана грязи о делишках и спецоперациях СБ, а также килобайтов информации из высших коридоров власти, не предназначенной для ушей оперов, но попавшей в них, так как тех ушей очень много, Ярослав сделал определенные выводы. Как всегда, вопросов больше, чем ответов. Первое. Опять из-за кулис выглядывают кукловоды с непонятными намерениями. Воцарение на Руси выходца из верхнего мира – это сбой в их планах или блестящее завершение многоходовой операции? Или промежуточный финиш, за которым последуют новые непредсказуемые ходы. Второе. Если Соколов имел подобную информацию, не совсем понятно, за что именно его грохнули и насколько в опасности Демченко. Бывает, что человек является носителем знания, которому совершенно не придает значения, а для другого разглашение смерти подобно. Тогда одним прекрасным утром тот носитель просыпается без головы и в полном недоумении – за что его убрали.
Некоторые кусочки пазла, извлеченные из расползающейся ауры покойного княжича, начали складываться в общую картину. Венцеслав с детства был любовником Вяземского. Из-за педерастии оставался холоден к Ляле и другим женщинам, хотя его бойфренд пребывал в браке, оставил кучу детей и периодически имел любовниц. Цепочка заговоров, в которые был вовлечен старший сын Ярославны Эрик, а также Венцеслав, Вяземский и десятки других известных и доныне не установленных лиц, была замечательна тем, что каждый имел собственный план, не стыковавшийся с замыслами других. Поэтому, вероятнее всего, занятие престола нынешним князем, может статься, не результат единого замысла, а итог массы несогласованных действий. В этом еще долго разбираться.
– Трофим, кто убил Венцеслава?
– Физически – Ляле.
– Я тебя снова в отставку отправлю, информатор хренов. За двадцать минут до начала церемонии неустановленная женщина татарской национальности дала ей пистолет «страйк», идентифицированный как утраченный погибшим офицером на поле боя еще в татарскую войну. Следишь за мыслью? В особо охраняемый периметр, куда не имеет права попасть муха-диссидент, пронесли заряженное оружие, патрон в стволе, переводчик на автоматический огонь.
Демченко почесал лоб, на котором от плотного общения с начальством проступил пот.
– Они сделали ставку на измученную и потому психически неуравновешенную женщину. Не надежно, если не сказать – глупо. Она и пристрелила-то его потому, что все глаза и камеры смотрели на вас с кузеном. Иначе охранник перехватил бы руку до выстрела.
– Мелко смотришь. За пятнадцать минут до опускания короны на его беспутную голову ко мне в верхнем мире подошел могучий маг, который без труда открыл дорогу в Софийский собор. Я скорее себе руку отрежу, чем поверю в простое совпадение по времени. Какое там «перехватил руку»! После моего «здрасьте» бодигарды валялись в отключке. Ну а против своего двоюродного братца бедный Венцеслав был что муравей против танка, со всеми магическими игрушками. Ляле его и пристрелила, оказав мне услугу и подложив подляну одновременно. Я не смог его допросить, зато избавлен от необходимости казнить.
– Сложно. Но эффективно.
Артем устало посмотрел на безопасника. Увы, его ум не так изощрен, как в старые времена, когда тот был всего-навсего начальником отдела и командовал лейтенантом Улановым-Казаковым. Неужели годы столь быстро берут свое?
– Ты не учел одной очень важной детали. Некто организовал коронацию в православном храме, а не возле истукана Рода. Это похлеще, чем моя эвакуация сверху. В Твери мы бы так не разгулялись с магией. Словно кто-то заранее подстроил нашу неравную дуэль.
– Здесь вы не правы, ваше высочество, – бесцеремонно возразил Демченко. – Если бы наш голубой юноша зачитал присягу возле Рода, его испепелило бы мигом. А у алтаря он мог врать как угодно.
Уел. Иногда жизненный опыт тоже значит немало.
– Логично. Последний вопрос – о верхней московской резидентуре СБ. Кому подчиняется и какие задачи выполняет Вероника Кривицкая?
– На него проще всего ответить: не знаю. Мадам полковник формально была в ведении Соколова, но и он ею не руководил. Что там за силы и в какими играми они заняты, мне не известно.
– А предположения?
– По-моему, их интересы наверху. Ваша подружка связалась со слишком амбициозными людьми. Тайная Москва для них – жалкая провинция.
Или не людьми, подумал Ярослав. У него не шел из головы разговор меж Безымянным и Ашуром, подслушанный у развалин Севастополя. Как они сказали? Не Древний, но не человек уже. А кто?! И главное – в кого или во что он превратится дальше.
Последние годы довелось играть странную роль, находясь в полушаге от престола. За это время его множество раз пытались убить. На троне он автоматически становится крайне неудобным фигурантом для десятков влиятельных вельмож, спутавшим карты многочисленным, в том числе непонятным и могущественным группировкам. Максимум день-два они могут позволить себе пребывать в растерянности. Потом на Ярослава, Гюль и Богуслава начнется настоящая охота. Отступиться? Занять примиренческую позицию и искать компромиссы? Не дождетесь.
Если весь мир против меня, решил новый князь, тем хуже миру.
Примечания
1
«Приди и ляг рядом со мной. Клянусь, больно не будет. Она не любит меня или все еще любит, но больше не полюбит никогда». Из сингла The Unforgiven II группы Metallica. (Перевод автора).
2
Вероятно, это слово пришло от числительного на идиш, означавшего время регулярного досмотра камер и заключенных в Одесской тюрьме Российской империи. Какая нация, такие и обычаи. У англичан в пять часов вечера чай с молоком, у евреев в восемь обыск, у русских в десять водку не продают.
3
В шуточной, но достаточно корректной форме об этом горячо рекомендую книгу: И.Губерман, А.Окунь «Путеводитель по стране сионских мудрецов».
4
Пустые пространства, в которых мы для чего-то живем.
Покинутые места – я думаю, мы знаем отчего.
Снова и снова… Хоть кто-нибудь знает, что мы ищем? – Начальные строки сингла The show must go on группы Queen (Пер. автора).
