Дмитрий Иванов - Замок Орх
— Кажется, это мы были добычей, а не они, — грустно улыбнулась Адиона, разглядывая острие длинного белого рога, устрашающе колышущееся в опасной близи от её глаз.
— Тем не менее если мы ещё живы, то у нас есть шанс, — тоже осторожно заметила Треллия, косясь на такой же рог, угрожающий её шее.
Длинными рогами единороги осторожно подтолкнули девушек в бок.
— Кажется, нам предлагают подняться, — заключила Треллия.
Когда девушки встали, то единороги такими же осторожными движениями подтолкнули девушек вперёд и замерли в ожидании.
— Ну что, идём? — спросила подругу Адиона и сама первая отправилась туда, куда указывали ей единороги. Следом пошла Треллия. Одно из животных пошло впереди, указывая дорогу, второе пошло позади, а вокруг, насколько хватало глаз, прыгали, скакали и бегали, разглядывая необычных пленниц, грациозные белоснежные единороги.
Пленниц вели в самую глубину леса по едва заметной, почти не утоптанной тропе, осторожно подгоняя длинными рогами. Адиону даже изумила та грациозность и осторожность, с которой единороги касались их своими острыми как кинжал рогами. Внезапно девушки поняли, что отчётливо слышат, как стучат копыта единорогов, а взглянув под ноги, увидели, что давно уже идут по гладкой, мощёной булыжником дороге. Кое-где сквозь камни, которыми была покрыта дорога, пробивалась трава и даже кустарник. Но в целом это была вполне ровная и чистая дорога.
Дорога петляла меж холмов и, наконец, привела к развалинам огромной крепости, почти полностью скрытым растительностью, и лишь кое-где выступали из-под переплетающихся лиан остатки лестниц, полуразрушенных стен и каменных статуй. Пленниц подвели к почти осыпавшимся каменным ступеням, и вся процессия остановилась. Два молодых единорога вышли вперёд и, застучав копытами по каменному полу крепости, дружно заржали. И вслед за ними застучали копытами и заржали все единороги, пришедшие к старой крепости вместе с пленницами. Под этот стук и дружное ржание нескольких сотен лошадей откуда-то из глубины полуразрушенной крепости вышла молодая грациозная кобылица белоснежной масти: на голове кобылицы был венок из полевых цветов, а на шее золотая цепь с каким-то загадочным медальоном и огромным кроваво-красным рубином в центре.
Едва кобылица появилась перед толпой единорогов, как воцарилось молчание. До ушей девушек доносился лишь шум от дыхания сотен единорогов, стоящих позади, да пенье птиц, такое прекрасное и успокаивающее в этих местах, что несмотря на всю опасность положения, ни у Адионы, ни у Треллии не было сильного страха или беспокойства. Было лишь любопытство и жуткая неловкость перед этими прекрасными существами за свою попытку причинить им боль.
Белоснежная кобылица подошла к пленницам почти вплотную и некоторое время молча и с нескрываемым интересом рассматривала их. В её огромных фиолетовых глазах не было ни тени страха, гнева или злобы. Только любопытство к этим странным двуногим существам, которые пришли из совсем другого мира и тут же совершили непостижимый и непонятный поступок. От сознания того, что совершили, девушки готовы были сгореть от стыда и, не выдерживая искренне удивлённых добрых глаз белой кобылицы, уводили взгляд куда-то в сторону.
Внезапно, отойдя на несколько шагов назад и глядя прямо на девушек, кобылица вполне членораздельно произнесла:
— Как вас зовут?
Адионе и Треллии сперва показалось, что они ослышались или приняли пение птиц за человеческую речь, но, глядя на них, белая кобылица снова, так же спокойно и с достоинством, спросила:
— Как зовут вас?
— Меня Треллия, — первой пришла в себя Треллия, решившая больше ничему не удивляться в этой стране.
— Я Адиона, — наконец смогла произнести принцесса, едва справилась с изумлением и поверила в реальность происходящего.
— Адиона? — в свою очередь изумилась кобылица. — Это имя мне знакомо. Так зовут принцессу Амилора.
— Да, я и есть принцесса Амилора, дочь короля Крейна Норринга! — гордо произнесла Адиона.
— Вот как? — немного изумилась кобылица. — А моё имя вам будет трудно произнести правильно, поэтому я разрешаю вам называть меня Иллнинна. Я королева Иллннора, страны единорогов. Так что же привело вас в Иллинор и что заставило вас нападать на моих граждан? — спокойно и, кажется, без тени гнева спросила Иллиинна.
— Простите! Нам очень стыдно за наш поступок, — начала принцесса, — но нам жизненно необходимо всего несколько капель крови единорога, — Адиона произнесла это так, будто бы эти слова могли стать последними в её жизни. И если бы единороги сохранили ей жизнь, то она предпочла бы тут же сгореть от стыда перед этими красивыми и благородными животными, полными разума и достоинства. Хотя после того, что случилось, уже слово «животные» начало казаться ей не совсем уместным в отношении них.
— Кровь единорогов? — спокойно, но с тенью изумления переспросила Иллиинна. — Есть только одно дело, в котором без неё не обойтись, но я не могу поверить в то, что она вам понадобилась именно для него.
— Амилор гибнет во власти нежити, — коротко произнесла Адиона и опустила глаза.
— Вот как? — первый раз за всё время разговора королева единорогов потеряла самообладание, и её изумление стало заметно. — В таком случае пойдёмте со мной: я хочу знать всё, что случилось с вами.
Она повернулась и кивком головы пригласила Адиону и Треллию следовать за ней. Едва девушки двинулись с места, как два единорога-охранника двинулись вслед за ними.
— Не нужно охраны, — сказала королева, обернувшись к единорогам. — Это не пленницы, с этой минуты это наши гости. — И едва она произнесла это, как по всей долине разнеслось дружное ржание и стук некованых копыт по каменной брусчатке дороги.
* * *Когда на горизонте показались крепостные стены и башни Альсенгарда, сердце Тихора забилось сильнее. Сидевшая позади него на крупе лошади Зилора с изумлением рассматривала силуэт никогда не виданного ею прежде города. С интересом она осматривала окрестности Альсенгарда, и тогда, когда Тихор заглянул в брошенный сарай на поле, где оставил Висомира, она с наслаждением разглядывала с небольшого пригорка окрестные поля и овраги. Висомира в сарае не оказалось. Солома, на которой он лежал, была примята, но самого рыцаря не было. Очертания огромного города становились всё отчётливее, а дорога всё шире и ухоженнее. Всё чаще попадались встречные путники, пешие или на лошадях. И один раз мимо прошёл отряд чёрных воинов Варгата Орха. Они шли молча, по своему обыкновению, бесшумно, и лишь где-то в глубине сердца каждый их шаг отзывался безысходной тоской и звенящим страхом. Так ходит нежить. И конь под Тихором и Зилорой, почуяв неладное, шарахнулся в сторону и в испуге задёргал ушами.
Ворота Альсенгарда были открыты, и дети, въехав в город, сразу же окунулись в шумный людской поток, бурлящий и движущийся по узким витым улочкам в двух направлениях: к базарной площади и обратно. Именно туда и направлялся Тихор. Огромными глазами смотрела Зилора на незнакомые улицы, здания, людей в более дорогой и пышной одежде, чем это было принято в городе Трёх Холмов. Когда Тихор, подъехав к дому Леоторна, уверенно постучал в дверь висевшим рядом с нею тяжёлым резным молотком, она не сдержала улыбку — от того, каким взрослым он тогда казался.
Дверь открыл сам Леоторн. Не скрывая радости от скорого возвращения мальчика, он всё же с тревогой выслушал рассказ о прозрачном волке и о разноцветных грибах.
— Существа Тёмного Мира проникают в Амилор, — после долгой паузы с тревогой произнёс он, глядя на детей.
— Видно, кто-то открывает проход в него, и делает это очень неосторожно.
— А это и есть колебание энергий и нарушение баланса сил? — спросила Зилора у мага.
Услышав её вопрос, старик изумлённо вскинул брови и внимательно оглядел девочку.
— Да. Это может привести к нарушению баланса сил, — с нескрываемым изумлением ответил он. — Но откуда это тебе известно?
— Прочитала в одной книжке, — попыталась уйти от прямого ответа Зилора.
— А где ты видела такую книгу? — не отставал старик.
— Так, вытирала пыль в кабинете замка и случайно увидела, — выдала она часть правды. — А что будет, если это произойдёт? — попыталась она перевести разговор в другое русло.
— Произойдёт то, что произошло бы с каменной башней во время землетрясения. Вот она стоит прочно и крепко, но лишь нарушается баланс сил и земля изменит наклон, крепкая каменная башня рухнет, как карточный домик.
— Значит, весь наш мир может рухнуть, как подкошенная башня? — испугалась Зилора.
— Избыток тьмы перетянет его в свой мир, разрушив по пути, — уточнил синеглазый старик тоном школьного учителя.
— Но тогда погибнет не только Амилор. Вместе с нами может погибнуть и весь мир! — в голосе Зилоры было отчаянье и просьба о помощи.
