Сергей Палий - Бумеранг
«Power Sentry» - в русской версии просто «Сентри» - изначально разрабатывался натовцами как стационарный, управляемый человеком каркас для оснащения защитных кордонов и проблемных блокпостов. Но, видно, «монолитовские» умельцы поколдовали над передвижным механизмом и переоборудовали эту машинку в самый настоящий шагающий танк, который с минуты на минуту грозил превратить наш казавшийся таким надежным катер в груду металлолома.
Во всем мире военные стремились к минимизации амуниции и боевых систем, применяя не только свежие сборочные решения, но и наноассемблинг как образец эргономики управления и оптимизации высокотехнологичных процессов. Поэтому на фоне крошечных компьютеров, бактериологического оружия и восстановительной микрохирургии этот образец ходячего бомбовоза мог показаться неуклюжей фантазией романиста из прошлого века. Пожалуй, если бы я увидел сие мракобесие на открытке или в кино, мне бы так и показалось. Но не в этот раз, братцы! Когда на тебя надвигается боевая машина высотой с двухэтажный дом, то всякую футуристическую близорукость как-то отшибает. И задумываться о дизайнерских изысках, знаете ли, становится некогда.
Немудрено, что мотоциклисты так резво драпали от этого механического чудовища.
- Сумеешь обогнуть его? - спросил я, с ужасом глядя, как пилот «Сентри» зашевелился в голове-кабине, нацеливая на нас парные раструбы «плечевых» стволов.
- Места мало, но попробую.
- Хоть бы знать, чем стрелять собирается... Спустя мгновение вопрос разрешился сам собой. Громыхнуло. Из одного дула каждой пары на бедный «Ураган» обрушился целый шквал пуль, а два других выплюнули вперед языки пламени.
Броня катера выдержала, но переднее стекло пошло сеткой мелких трещин, а внешняя обшивка заметно нагрелась. На приборной панели замерцали несколько красных огоньков.
- Это ведь нехорошо? - полюбопытствовал я.
- Красные лампочки - всегда не к добру, - откликнулась Лата, уводя машину в сторону и пытаясь обогнуть противника слева.
Я повернул пушку и продолжил поливать «Сентри» свинцовым градом, с неудовольствием отметив, как цифры на счетчике снарядов стремительно побежали в направлении нуля. Но прекращать стрелять было никак нельзя: несмотря на то, что пробить панцирь монстра так и не удавалось, ударная мощь снарядов замедляла его, хоть как-то сдерживая натиск. Что от нас останется после того, как кончатся патроны, я старался не думать.
Меж тем девушке удалось проскользнуть между разворачивающимся «Сентри» и крутым берегом.
- Мы же на воздушной подушке! - запоздало осенило меня. - Почему бы не уйти от этой шагающей консервы прямо над рекой?
- Гений, да? - Лата резко повернула ко мне голову. В ее испуганном взгляде блеснули лучики азарта. - Обрыв слишком высокий. Я даже без приборов вижу, что аэронагнетатели не справятся с перепадом высоты, и мы шлепнемся в воду.
- Понял, - быстро согласился я. - Пробовать не стоит.
Она вновь налегла на штурвал, обходя «Сентри» по широкому радиусу и выруливая на шоссе позади него. Пока мощная, но все же довольно громоздкая и инертная хреновина разворачивалась, мы удалились метров на сто, получив небольшую фору.
Но радоваться было рано. Не успели мы вписаться в поворот, как позади вновь раздались ухающие удары металлических ног, а рядом заплясали искры, выбиваемые пулями из асфальта.
Звон лопнувшего металла заставил нас вздрогнуть и зажмуриться. Одна из длинных очередей, выпущенных стальным монстром, угодила точно в заднюю часть и продырявила обшивку в нескольких местах. Хотя умелые конструкторы собирали «Ураган» на совесть, на кормовой защите они все ж сэкономили.
Наши бесценные тела не зацепило, но попавшие в салон пули основательно подпортили контейнеры с ценным снаряжением и покалечили проводку. Свет в пассажирско-грузовом отсеке моментально погас, а главное - в ровном гуле движка обозначилось нездоровое «фырчание» и снизу застучала трансмиссия. К тому же ни о какой герметичности теперь нечего было и думать.
- Еще разок так прицельно пальнет, и... - Договорить я не успел, потому что пилот «Сентри» пальнул. И, к великому нашему сожалению, очень даже прицельно.
От лязга и скрежета рвущегося металла заложило уши. Мы инстинктивно пригнули головы, Лата отвлеклась от управления, и катер чуть было не врезался в караульную будку, стоявшую перед въездом на разводную панель. Из нее выскочил ошалевший охранник в узнаваемой форме «Монолита», шарахнулся от воздушного пресса, бьющего из нижних нагнетателей, и повис на рычаге блокировки моста.
Через сорванную с поршней заслонку в салон внесся вихрь бензиновой гари, мелких крупиц грунта и пластиковых осколков. Мы закашлялись, на зубах скрипнул песок.
Я, щурясь и отплевываясь, обернулся. Из-за караулки медленно появился клацающий манипулятор «Сентри», а затем и остальной силуэт шагающего робота, зловеще подсвеченный выглянувшим солнцем.
Очко мое, братцы, не то чтобы на минус сжалось, оно вообще устремилось к размерам геометрической точки. Ситуация складывалась - хуже некуда: без пандусной заслонки нам грозила полная и окончательная хана. Пилоту «Сентри» даже патроны больше не требовалось тратить; ему достаточно было подождать, пока сегменты моста окончательно поднимутся, отрезая нам путь к отступлению, и вжарить разок-другой из огнемета.
Эффект наверняка получится такой же, как если бы автогеном выжигать устрицу из раковины: одни угольки останутся да зловоние.
Половинки моста уже начали подниматься и расходиться. И Лата прекрасно это видела. Но, несмотря ни на что, она не затормозила, а, наоборот, вдавила педаль акселератора в пол, выжимая из машины все ресурсы мощности. В двигателе что-то захлопало, из-под стыков в стене кабины повалил дым, и заискрило, чуть не ослепив меня. Но катер стал набирать скорость.
Что ж, тоже верно. Негоже помирать уныло, как говно в зимнем пруду.
Через несколько тягучих мгновений мы оказались на огневой линии орудий «Сентри», но пилот выстрелил не сразу. Видимо, его привела в некое замешательство не совсем адекватная реакция Латы на ситуацию, в которой люди, как правило, признают поражение и смиряются с неминуемой гибелью. Эти доли секунды и спасли наши бесценные тела.
В момент страшного залпа из огнеметов наш катер уже влетел на поднимающуюся часть моста, как на трамплин. Оранжевые буруны пламени лизнули асфальт, едва не дотянувшись до кормы, и обессиленно откатились. Мимоходом пилот «Сентри» чуть было не спалил своего же соклановца, который еле успел сигануть обратно в караулку.
Дохнуло жаром. «Ураган» мотнуло, словно щепку в бурном потоке, мы подскочили в креслах, ударившись темечками о потолок. В глазах потемнело, но адская боль в прикушенной щеке не дала организму поблажки, и я не потерял сознание. Прострелило аж до копчика.
Стрелка спидометра упала направо и уперлась в отметку «100». Для машины на воздушной подушке это была сумасшедшая скорость, которую могли развивать разве что водилы-самоубийцы.
- Йопт... - Я вцепился в приборную панель, зарекаясь ездить с этой камикадзе не пристегнутым. - Шмотри ж, куда несешься!
- Держи-и-ись! - совсем по-девчоночьи завизжала Лата и потянула руль на себя изо всех сил.
«Ураган» с воем задрал морду, выдув из носовых нагнетателей горячие потоки воздуха, один задний ходовик задымил, и турбина взорвалась, отправляя нас в практически неконтролируемый штопор над разверзнутыми сегментами моста. Сквозь оглушительный грохот я расслышал свист рикошетящих пуль, которые уже не могли причинить нам вреда, ибо даже касательные их траектории пролегали далеко от нашей крутящейся машины. В калейдоскопе мелькнувшей за треснувшим стеклом панорамы я успел различить темное полотно воды, летящую опору парапета, которую мы своротили в последний момент, и стремительно приближающийся противоположный край моста.
Дотянем - не дотянем?
Гадать долго не пришлось. Днище катера заскрежетало по наклонной плоскости с таким противным звуком, что аж ногти на ногах заболели. Нижние нагнетали уже вышли из строя, поэтому наш «Ураган» просто волокло под действием чудовищной инерции. Через несколько метров мы юзом ушли в сторону и чиркнули бортом по опоре, снеся с бетонного столба кронштейн, на котором был укреплен подъемный трос. Катер развернуло кормой вперед, и в салон полетел мусор. Мы черпанули грунт, как совком. Если бы не надежные кресла - нас бы с Латой пульнуло над Лиманском, как из катапульты. А так ничего: только в спинку вдавило, словно летчиков-истребителей на вираже.
Я второй раз прикусил щеку и крепко приложился затылком о подголовник. От полученной недавно контузии в голове вновь зашумело, а перед глазами запрыгали разноцветные чертики. Весело-то как...
Вроде бы остановились. Я поморгал, приходя в себя и пытаясь сориентироваться.
