Денис Шабалов - Право на силу
За мешками, выставив в узкие щели амбразур стволы автоматов, сидели трое. Напряженные, шарят взглядами по виднеющемуся через дверь участку улицы.
– Держись, мужики! – сквозь грохот очередей крикнул Данил. – Нельзя блокпост сдавать! Вышибут – второй раз не войдем!
Бойцы заорали в ответ что-то злобно-радостное, но он уже не расслышал: выскочил из укрытия и, держась вдоль стены, чтобы укрыться от шальных пуль, влетающих время от времени через дверной проем, бросился на второй этаж.
Взлетел по лестнице в секунду, побежал, пригнувшись, по комнатам, проверяя наличие бойцов на позициях. «Раз, два, три… ах ты!..» В третьей комнате, той самой, с не заложенным кирпичами окном, на бетонном полу, подергиваясь, лежал человек. Данил подскочил, проверил пульс – пожалуй что все. Доходит. Выглянул осторожно, сместившись в левый нижний угол, – противник, засев в тех самых подсобках, откуда еще утром начала штурм его группа, поливал здание изо всех наличных стволов. Пару раз сбившись, Данил насчитал порядка тридцати человек, мелькающих серыми тенями в темных проемах и окнах подсобных помещений. «Эк мы вовремя вперед выдвинулись, – мелькнула мысль. – А ведь подошли б они скрытно, да вдарили бы разом – и выбили нас отсюда за милую душу».
Данил глянул левее, просматривая максимально возможный из его положения сектор, – и успел заметить, как три фигуры в черных комбезах, пригибаясь и прячась за кучами мусора, уходят в сторону, намереваясь обогнуть здание с запада. «Ах ты ж!.. Тактики, мать вашу! С угла зайти решили!..»
Добрынин выскочил в коридор – боец у западного торцевого окна сидел на полу, ниже подоконника, и торопливо перезаряжал магазин.
– Напарник где?! – зарычал, подбегая к нему, Данил. – Почему один?! Обходят нас с твоей стороны, а ты и не чухнешься!
Боец вместо ответа ткнул рукой с зажатым в ней рожком куда-то в сторону. Данил глянул – то, что осталось от напарника, окровавленной грудой лежало в углу.
– Гранатой нас попотчевали, – заорал, перекрикивая шум боя, боец. – Я-то успел за стену свалить, а Гарик припоздал. Ну и вот…
– Ты, что ль, Бомбер? – вглядываясь в стекла противогаза, спросил Данил.
– Да я, кому ж еще тут быть?
Он вставил последний патрон и вскочил, вщелкивая магазин в приемное окно.
– Обходят, говоришь? Ничё, командир, небось не обойдут!..
Данил выглянул из-за его плеча – и тут же дернулся назад. Пули, пропев над головой и выбив из плиты потолочного перекрытия целую горсть осколков, с визгом ушли куда-то в глубь коридора.
– Во бьют… – восхищенно пробормотал, пригнувшись, Бомбер. – Грамотно, собаки, работают…
Данил потянул из подсумка «эфку». Дернул чеку, кинул, отправляя посылку неприятелю.
– А вот вам сюрпризец! – заорал неожиданно Бомбер.
Внизу грохнуло, и он сразу же выглянул наружу.
– Двое готовы, один ползет еще… – приложил к плечу приклад «калаша» и послал в окно короткую очередь. – Куда ж ты, родной… Все, готов! – он обернулся к Данилу: – Да ты не боись, я… – в соседней комнате, там, где только что сидел Данил, рвануло, и он инстинктивно пригнул голову, – один тут удержусь!
– Гранты есть?
– Да есть малёха!
– Ну, держись… – Данил попятился. – Держись, браток, держись… – хрипло бормотал он, пробираясь пригнувшись по коридору и заглядывая в комнаты. – Держитесь, мужики. Нельзя нам блокпост сдавать…
Во второй от угла комнате все было нормально. Штатно. Два бойца, сменяясь по очереди у амбразуры, долбили короткими очередями наружу, по наступающему противнику. В третьей – тоже. Здесь обосновался Оглы и еще три человека. Самолично проделали еще одну бойницу, рядом с первой, пробитой Данилом, и лупили, сменяясь, в два ствола. Вторые номера тоже не просиживали – заряжали магазины, подтаскивали и вскрывали цинки – в общем, занимались рутинной боевой работой. Дальше по коридору шла лестница на первый этаж. Данил, перегнувшись через перила, глянул вниз – трое бойцов как сидели за мешками с песком, так и сидят. Только теперь уже вокруг пустые магазины валяются, гильзы и надорванные бумажные пакеты с патронами.
Дернулся было дальше, в торцевую, поглядеть, кто это там так азартно орет в три глотки боевую песню, – да не успел. Из маленькой тупиковой комнатки на лестничной площадке выглянул боец, сидящий на радиостанции. По тому, как задергался его противогаз, Данил понял, что тот кричит что-то, пытаясь переорать шум, стоящий вокруг. Свернув с намеченного пути, Добрынин подскочил к нему.
– Восточный дозор докладывает! – крикнул, ткнувшись ему в ухо, боец. – Вдоль улицы движется группа! В составе шести человек! Не наши – все в демронах, броне, шлемах! У двоих – трубы за спиной! Что делать, спрашивает!
– Что делать?! Бить, твою мать! – заорал, холодея, Данил. – Сейчас пропустим, ударят термобарическим – все здесь выжгут!
Радист, испуганно ойкнув, исчез в своем закутке. Данил ждал, слушая и холодея от нехороших предчувствий… В грохоте боя выстрел «шмеля» слышен был плохо – шипение реактивной струи скрыли очереди автоматов – а вот рвануло солидно. Высунулся радист:
– Отработали! Выживших нет!
– Пусть позицию меняют! – крикнул Данил.
Радист кивнул и опять скрылся в комнатушке. Данил, все ж исполняя задуманное, заглянул в торцевую. Ну да, кто ж еще. Паникар, Батарей и Кипиш у окна, выходящего на север, Барабек – у восточного. Лупят самозабвенно, ныряя время от времени за подоконник, когда по потолку бьет шальная очередь, орут что-то хором… Посреди комнаты лежит вскрытый цинк, коробки надорваны, и Колобок, подпевая тонким голоском, споро снаряжает опустевшие магазины, складывая их аккуратными столбиками по три штуки в каждом. Данил прислушался:
– Нас точит семя орды,
Нас гнет ярмо басурман,
Но в наших венах кипит небо славян![49]
– орали пацаны.
Данил усмехнулся: ай, молодцы! Такой острый момент – и не теряются!
– Добрыня, поднимись! – послышалось вдруг сверху. – Быстро!
Данил поднял голову – в люке торчал Счетчик и махал рукой. Сталкер рванул вверх по лестнице, выскочил на чердак. Ван торчал носом в дыре-бойнице, махал рукой, подзывая.
Данил примостился рядом, проследил, куда указывала рука Счетчика, – и злобно оскалился. Противник все же сумел подтянуть тяжелое вооружение, протащив его мимо Арийца и Губы с группами – за кузовом, где совсем недавно прятался передовой дозор, мелькали макушки бойцов, с качающимися над ними грушами выстрелов РПГ. Метрах в пятнадцати справа возились еще двое, устанавливая крупнокалиберный пулемет, – ствол его, с набалдашником пламегасителя, очень хорошо просматривался, торча из-за перевернутого железнодорожного контейнера.
Со второго этажа, видимо, тоже заметили эти приготовления. НСВ, подающий голос время от времени, вновь застучал, пули тяжело ударили в контейнер – Данил видел, как они пробивают его стенку, оставляя ровные черные дыры, – но расчет пулемета за контейнером даже не почесался.
– Он наполнен чем-то, – пробормотал Данил. – Должно навылет пробить, а им хоть бы хрен…
– Если РПГ врежет – нам конец, – пробормотал Ван, оттеснив Данила и заглядывая в амбразуру.
– Да и с «Корда» не хотелось бы получить…
– Ложись! – вдруг не своим голосом завопил Счетчик.
Данил тут же рухнул на землю – и вовремя. По крыше, с грохотом ломая шифер, прошлась первая, пристрелочная еще, очередь. Кто-то помянул черта, кто-то испуганно вскрикнул… Данил, приподняв голову, выглянул в амбразуру – стрелок за пулеметом вновь наводил ствол на цель.
– Да киньте вы дым кто-нибудь! – завопили со второго этажа.
– Врежьте туда с РПО! Остались еще огнеметы?!
– Щас я тебя, ублюдок, – прошипел Данил, стягивая со спины ВСС.
Но прежде чем он успел изготовиться, по крыше прошла еще одна очередь, и сзади вдруг кто-то пронзительно заорал, полным жуткой боли голосом. Данил рывком обернулся – вопил Рубероид, сжавшись в комок и катаясь по полу, прижимая правой рукой левую к животу. Данил, крутнувшись на пузе, подполз к нему.
– Дай! Дай сюда! Перетянуть надо!
Однако Рубероид, похоже, его даже не услышал – продолжал реветь, срывая голос и баюкая поврежденную руку. Данил ухватил его, подтянул под себя, навалился, притискивая к полу. Рубероид задергался с нечеловеческой силой, захрипел, но тяжелую тушу Данила сбросить с себя все же не смог. Пачкаясь в Вовкиной крови, Добрынин ухитрился выпрямить его сведенное судорогой тело. Глянул – и выматерился. От левой руки Рубероида остался лишь короткий обрубок с торчащим наружу осколком кости и изорванным мясом мышц.
– Сейчас-сейчас, подожди, – пробормотал Данил, судорожно дергая замок подсумка с аптечкой. – Жгут достану, перетянем…
