Игорь Масленков - Повелители иллюзий. Попаданец
Алексей стал у левого бока лошади и попытался припомнить небольшой собственный опыт верховой езды. Он взялся за переднюю луку, вставил ногу в стремя, правой рукой схватил заднюю луку, подтянулся, закинул вытянутую правую ногу, стараясь не зацепить ботинком круп. Благо, все прошло мягко. Жеребец оказался покладистым, неудовольствия не выказывал, лишь презрительно фыркал, насмехаясь над неопытностью и робостью нового хозяина.
— Молодец! — похвалил наездника Эоборус. — Открывай!
Стражники бросились выполнять приказ. Тяжело, с надрывом, заскрипело несмазанное железо. И в звуках тех, как и в словах сестры Хайль, слышалась тревога, чувствовался холод могилы.
— Простите, господин Эоборус, — Алексея вдруг осенило. Верховный маг не сказал самого главного. — Я так и не узнал где…
— Тише! — чернокнижник приложил указательный палец к губам и недобро сверкнул глазами. — Не надо шуметь. Разбудишь весь город. Нагнись.
Алексей крепко схватил луку, подался корпусом вниз и ощутил горячее дыхание мага.
— В Почтовом лесу, у развилки старого тракта, стоит заброшенный трактир. Там и найдешь! Все, трогай! — уже крикнул Эоборус.
От неожиданности следопыт едва не свалился с лошади. Вцепился в гриву что есть мочи. К счастью, жеребец не противился и не понес. Но тут кто-то из охраны хлестнул его нагайкой по крупу. Животное взбрыкнуло, захрапело, недовольно крутануло головою и шагом пошло прочь из замка. Копыта зловеще загремели по брошенному через ров мосту. Алексей немного испугался, но тут же успокоился. Остальные всадники последовали за ним.
Вид ночного города удивил следопыта. Коралтар притих, сник, и казалось, умер. Ни огонька в окнах, ни факела на улицах. Только жидкая грязь чавкала под копытами. Даже пьяные гуляки схоронились по дальним углам. Оттого душу невольно охватило жуткое чувство. Но вдалеке горел одинокий костер. Стража у городских ворот не дремала.
— Эй, кто такие? — окликнул часовой всадников.
— А тебе чего, повылазило? — зло буркнул Норгард.
— Думаешь, видать твою косматую рожу? Да нынче темень как у хорса в заднице! Норгард, ты что ли?
— И Солдвер со мною.
— А третий кем будет?
— Рыцарь Аль Эксей.
— И куда вас среди ночи несет?
— Приказ господина Эоборуса.
— Приказ, говоришь? Подорожную показывай.
— А хрен тебе медом намазанный показать не надо? — Норгард занервничал. — Некогда нам с тобою цацкаться. Открывай ворота!
— Без подорожной не могу, — стоял на своем охранник. — У всех служба. У тебя приказ и у меня приказ.
— Пес с тобою, — Норгард полез за пазуху, достал сложенный вчетверо пергамент и протянул часовому. Тот долго в свете костра разглядывал документ, шевелил губами, пытаясь сложить буквы в слова.
— Так бы и сказал. Могильная застава. А я думаю, чего вскочили ни свет, ни заря.
— А ты не думай. И не болтай, — спутник великого герцога забрал подорожную, вновь спрятал поближе к телу. — Все в порядке? Тогда отворяй.
— Эй, ребята! — крикнул страж сослуживцам, что сидели у костра. — Ну-ка, подсобите.
Воины лениво встали, кряхтя и чертыхаясь, сняли тяжелый засов и открыли ворота. Норгард пришпорил коня и вырвался вперед. Алексей замешкался, потом догадался сжать ногами бока лошади и наклониться немного вперед. Жеребец сообразил, что от него хотят, и шагом двинулся вперед.
Всадники покинули город, и перешли на легкую рысь. Норгард скакал впереди, Алексей следовал за ним в нескольких метрах. Строй замыкал Солдвер. Великий герцог не мог перекинуться со спутниками даже словом и потому предался собственным мыслям. Чувствуя себя неуверенно в седле, следопыт не крутил головою, а больше старался смотреть вперед, не упуская из виду уши скакуна. Иногда все же удавалось посмотреть по сторонам. Пока ничего примечательного не попадалось. Местная луна клонилась к горизонту и заливала все вокруг тусклым кровавым сиянием. Звезд Алексей видел немного, сложить их в какие-либо фигуры не мог. Он и на земном небе едва различал несколько созвездий. О чужом мире и говорить не приходилось. Да и сидя в седле меньше всего заботишься небесными светилами.
Вскоре всадники повернули направо и двинулись по тракту. Примерно здесь по прикидкам Алексея он и расстался со Скиром. Где-то там, в темноте, лежала деревушка Силирия. Помнится, звал в гости. Но, видать, не судьба. Как-нибудь в другой раз.
Минут через десять справа от дороги Алексей увидел множество огоньков далеких костров. Едва ли то был город или село. Скорее походило на полевой военный лагерь. Если так, магистр и маг не блефовали. Видать, тут они собирали войска для удара по Дромедеру. Следопыт прикинул в уме расстояние до пограничного Почтового леса. Выходило около сотни километров. Через три-четыре дня армия братства будет там. Плюс день на отдых. Выходило, до начала войны оставалось от силы пять дней. Предположениям Алексея вскоре нашлось неожиданное подтверждение. Впереди показались огни факелов. Несколько вооруженных всадников преградили дорогу путешественникам. Великий герцог инстинктивно подался корпусом назад и натянул поводья. Лошадь остановилась. До ушей Алексея долетали обрывки отдельных фраз. Но и того хватило понять, сторожевой разъезд прочесывает окрестности в поисках вражеских наблюдателей. Появление троих горожан в столь раннее время насторожило военных. Не пристало богатеям встречать рассвет в чистом поле, да еще по соседству с лагерем. Но подорожная, подписанная самим господином Эоборусом, ответила на все вопросы. Командир разъезда пожелал путникам счастливого пути и поскакал дальше, увлекая за собой солдат и обдавая Алексея дорожной пылью.
Небо на востоке сделалось серым, звезды поблекли. Приближалось утро. Послышались первые робкие птичьи трели. Теперь Леха вполне мог разглядеть окрестности. Они мало отличались от тех, что видел он в день встречи со Скиром. Кругом ширилась бескрайняя степь, кое-где маячили темные пятна перелесков. Примерно в паре километрах справа от тракта петляла какая-то речушка. Алексей ее не видел, но опытный взгляд поисковика сразу приметил кряжистый берег, у подножия которого раскинулись светло-коричневые заросли камыша и зеленые холмики ивовых рощиц.
Примерно час спустя после того, как посланники верховного мага покинули Коралтар, следопыт почувствовал легкую ломоту в ногах и пояснице. Да и желание отдать дань природе все чаще и настойчивее напоминало о себе. И тут кстати пришелся огромный дуб, что рос у дороги. Солдвер и Норгард спешились. Следопыт потянул за поводья.
— Стой, рыцарь, — спутники попаданца явно что-то замыслили.
— Чего стряслось?
— Червяка заморить надобно. Да и отлить пора, — рассмеялся Норгард.
Алексей осторожно слез с жеребца, боясь зацепить ботинком круп. К счастью копаря брат Эоборус знал толк в лошадях, и подобрал в подарок новому подопечному животное понятливое и не строптивое.
Тем временем Солдвер и Норгард развязали шнуровку штанов, вовсю поливали траву и звучно пускали злого духа. Дабы не смущаться самому, следопыт отошел подальше от дороги. Справившись со жгучим желанием, он почувствовал себя вновь родившимся на свет. Вот только ноги ныли и спину ломало.
— Давай рыцарь, пожуем малость, — подмигнул Норгард.
— Пожалуй. Только руки помою.
— Руки? Ты чего, спятил? — искренне удивился бородач. — А ты точно не из д'айдрэ? Те тоже руки моют по нескольку раз на день. Как знаешь, рыцарь, только своей воды на всякие глупости не дам. Хочешь, бери свою.
— Я и не прошу. Больно надо.
— Угу, — кивнул Норгард и принялся уминать ломоть хлеба.
Подвернулся повод осмотреть скромный багаж. Седельная сумка состояла из двух отделений и крепилась позади седла. В первом Алексей нашел краюху хлеба, мешочек соли и кинжал грубой работы. Во втором находилась одежда, сапоги и подарок Садфера. К задней луке привязана какая-то скатка сродни плащу или попоне. На левом боку лошади к седлу приторочены фляга из сушеной тыквы и меч в ножнах с кожаной перевязью. Следопыт отвязал флягу, перевязь перекинул через плечо. Мало ли чего может случится в пути? С оружием он чувствовал себя крутым пацаном и сразу вырос в собственных глазах. Правда, вынуть клинок из ножен не решился, побоялся стать посмешищем в глазах спутников.
Копарь не стал их беспокоить, достал мыло, зажал по старой поисковой привычке флягу между ног и кое-как помыл руки. Рыцари братства попивали вино, жевали хлеб и с нескрываемым любопытством наблюдали за великим герцогом.
— А ты, часом, Аль Эксей, умом не повредился. Чего там делаешь?
— Мыло. Слыхал о таком?
— Мыльнянка? Слыхал. Бабы им в реке белье трут. А ты чего, стирать собрался? Вроде и не баба, — засмеялся коралтарец. — Аль ошибаюсь?
— Ты, брат Норгард, в штанах полдня копался, а рук не мыл…
