Пилот вертолета (СИ) - Рябченкова Марина
Стас заглянул в багажник.
- Пусто.
- А на кой черт вас тащить в Свободный? – бросил мне Гаврила. – Машина на ходу. Сойдет.
- Давай довезем лучше, – засомневался Стас.
- Я вам не сопляк и не баба, - яро возразил Гаврила. – Если сказал, что до Свободного допру на этом, значит…
- Понял. Остынь.
- Как чуял, что канистру с собой брать надо было. - Пробурчал Гаврила, посмотрев в сторону сопок. –Черт бы подрал… Я за топливом.
- Мы здесь будем.
- Ладно.
Оранжевое солнце уходило в закат. Жара спадала.
- Поднимусь на крышу, осмотрю периметр, - сказала я, двинувшись к зданию.
Стас перехватил меня за руку и притянул к себе. В ненавязчивом поцелуе, сказал мне в губы:
- Только быстро.
- Ладно.
Вооружившись пистолетом, я вошла в серые коридоры здания. На закате дня теперь все выглядело совсем мрачным, серым и безжизненным. Выставив наруч на полную мощность, решительным быстрым шагом я поднялась вверх по неподвижному эскалатору, в темном углу третьего этажа взглядом наткнувшись на Темного.
Встреча была короткой.
Миновав мрачную фигуру, я поднялась на четвертый этаж, прошла через все большое помещение с высокими окнами, и дернув железную дверь, по узкой лестнице поднялась на крышу. По периметру крыши стояла ограда, вентиляционные трубы тянулись с трех сторон, слева виднелась непонятного назначения пристройка.
Присев рядом с пристройкой, вскинула винтовку к плечу, в оптической сетке оглядев территорию: движения не видно, дорога впереди пуста; не летали даже птицы. Я минут пять смотрела в прицел, но раненого в ногу бандита так и не обнаружила.
С винтовкой где-то притаился? Вряд ли. Скорее, озабоченный ранением, прятался в лесу.
От северной позиции перешла к восточной стороне. Осмотрелась там, после чего посмотрела в сторону холмов - возвращался Гаврила.
Пора было возвращаться.
По лестнице пустилась на четвертый этаж, прислушиваясь к мертвой тишине вокруг. Вышла к эскалатору, на третьем этаже больше не завидев Темного...
«Помогите» - донеслось из коридора.
Молча всматриваясь в темноту, я некоторое время не шевелилась.
«Помогите! Пожалуйста…» - умолял слабый женский голос.
Крепче сжав пистолет в ладони, я шагнула вперед.
- Где вы?
«Здесь».
Миновав три дверных проема, за уцелевшим мутным стеклом брошенного магазина я увидела неподвижный блеклый свет, похожий на тот, коим подсвечивал обычно наруч.
Притаившись у бетонной стены рядом с запертой дверью, громко спросила:
- Где вы?
Тихий женский голос много поодаль от двери сразу и жалобно отозвался: «Здесь». Да и в запертую дверь не грохнул выстрел…
Толкнула дверь – она со скипом отворилась, и только потом я вышла из-за укрытия стены.
В то время как молодая смуглая женщина с заплетенными в косу каштановыми волосами нагло ухмыльнулась мне из глубины комнаты, из-за стены выступила другая - здоровая и квадратная как шкаф. Хорошенько так врезала мне по лицу прикладом пистолета, повалила на спину и обезоружила. Толком не успела ничего понять, а та уже, сжав пальцы в кулак, замахнулась…
Что есть силы, я ладонью ударила ее в горло. Кулак надо мной сразу разжался, а дамочка закряхтела.
- Слезь с меня! – прохрипела я, оттолкнув ее ногой.
Я бросилась к пистолету на полу, как вдруг другая бестия, пнув его ногой, схватила меня за шею: душила, зафиксировав меня в локтевом сгибе.
Из последних сил я оттолкнулась к гвоздям, торчащим в стене, опрокинув на них смуглянку. Хватка ослабала - я ударила ее локтем в грудь, сбросив со спины. И двух шагов не сделала из комнаты, когда в затылок обрушился сильный удар. В глазах сразу потемнело и я упала.
Глава 7
Я очнулась в багажнике кроссовера, но не того, что цвета хаки стоял у стройбазы, а черного, такого же паркетника.
Машина покачивалась и скрипела, мотор ревел. Со связанными прочной веревкой руками и ногами я прочувствовала на себе каждую яму грунтовой дороги, и, затаив дыхание, слушала, как не предназначенный для бездорожья автомобиль с шумом погружался в глубокие лужи и буксовал по грязи.
Первое время я пыталась выбраться из веревок: с силой вытягивала из них запястья, сдирая кожу до кровавых ссадин, но никак. Тот, кто вязал узлы, знал, что делал.
Из подручных средств в багажнике все оказалось бесполезным. Мне никак не поможет синяя изолента, или еще одна веревка в ногах.
- Да как же так? – почти неслышно шепнула я, тревожно осматривая тесный багажник, в котором нельзя было вытянуть ноги. Крикнула в салон: - Что вы сделали с остальными?
В ответ тишина.
Стас и Гаврила…
- Что вы с ними сделали? – опять попыталась я.
Грубый женский голос с неохотой отозвался:
- Ничего.
- То есть… они живы?
- Я сказала уже, - огрызнулся тот же голос. - Теперь заткнешься?
Тревога отступила. Выдохнула.
Мне могли солгать, я знала это. И все же, сказанное прозвучало не как легкомысленная ложь, а скорее как неприятное признание. Люди, у которых в чести действовать наверняка, - палить из оружия и брать то, что нужно силой, - вдруг вынуждены оказались действовать тайком: заманили меня и втайне от мужчин утащили.
Без боя.
Без крови.
Если так, то это очень хорошо.
Несколько часов пришлось терпеть тесный багажник, а потом, когда за бортом совсем стемнело, скрипучий кроссовер вырулил к лесу и близ реки остановился.
К тому времени, когда две грубоватые на внешность женщины соизволили поднять дверцу багажника и я, наконец, затянула в легкие свежий воздух, в лагере уже горел костер. Без треноги на углях грелся чайник и на траве была разложена еда: зеленый хлеб, вяленое мясо и открытая банка тушенки. Вместо ламп по периметру лагеря были выставлены три фонаря.
- Чего вам от меня надо? – выразила осторожное недоумение от того, что меня все же похитили, а не убили.
- Серебряные пластины нам нужны, - посмотрев на меня, спокойно проговорила женщина с длинной косой. Присев на бревно возле костра добавила: - И много.
- У меня нет пластин.
- У тебя, может, и нет, а у Верховного командования их достаточно.
В тот самый миг, когда она вынула из кармана мою коричневую обложку с документами, мне стало совсем нехорошо.
- Говорят, вертолет у Пилота был синим, - продемонстрировала мне фотографию с обложки, где я с братом и сестрой на фоне синего вертолета.
Возникла короткая тяжелая тишина.
- Как вы поняли? – без попытки доказать обратное, сразу к делу перешла я. Села поудобнее в багажнике.
- Стало интересно, чего тот бродяга бросился к тебе в ноги. Перехватили его, поговорили и поняли насколько можем стать богатыми, если то, что он сказал, правда.
Взгляд смуглянки сверкнул, а скулы будто бы стали острее, придав ее лицу хищное выражение.
К багажнику подошла блондинка с короткой стрижкой и молча поднесла к моим губам алюминиевую кружку с водой.
Предложенное я выпила до последней капли.
- На еду не рассчитывай, - сразу предупредила она. С плохо скрываемой завистью добавила: - Через три дня вручим Командованию, там накормят.
- А ты чего сразу к Командованию не пошла? – опять заговорила смуглянка, закурив сигарету. – Там тебе и дворец, и еду… В роскоши бы жила. Чего с этими увязалась?
- Не твое дело.
Снисходительно ухмыльнулась, проговорив тихо:
- Как скажешь, - а затем посмотрела на шкафоподобную подругу, распорядившись: - Закрывай.
И блондинка захлопнула багажник.
В ночной тишине раздался оглушительный выстрел и я дернулась в порыве внезапного страха, распахнув глаза. С ужасом смотрела по сторонам, не сразу вспомнив, что находилась в багажнике.
Стреляли не в меня.
Я встала на колени и посмотрела в окно. Рядом с костром была смуглянка: с оружием в руках она неторопливо обошла лагерь и вернулась в спальный мешок. Легла, положив пистолет рядом.
