Александр Афанасьев (Маркьянов) - Ликвидатор
– Ну, что?
Звак молча тронулся с места. Ефимофф взял с приборной панели планшетник, на который были выведены спутниковые снимки Москвы – именно того района, в котором они находились. Карта рябила от значков.
– Осталось шесть вариантов… Не так плохо.
– Не так плохо? Да это п…ц, – сказал сержант морской пехоты США, сидевший за рулем, – просто поверить не могу, что мы все это делаем.
– Мы работаем ради добра.
– Пытаемся вычислить ликвидатора? Парень, да тут добром и не пахнет. А пахнет неглубокой могилой…
01 июля 2015 года. Россия, Москва
Не клевало…
Мне надо было что-то, за что можно зацепиться. Что-то, что я услышу в разговорах и что имеет отношение к взрыву. Что-то, чем я смогу потом козырнуть в разговоре с Мирзаевым – который состоится не по доброй воле Мирзаева, конечно. Чтобы показать ему, что я все знаю, и молчать дальше – бессмысленно. Но ничего не было. Бабки, б…, кого-то надо на хор поставить, кого-то – на родину отправить самолетом, для похорон, уважаемый человек. Этому надо дать столько – а этому ничего не давать.
В общем – мрак. Конкретный.
Начало подкрадываться ощущение, что я иду не в ту сторону. Такое может быть, если Мирзаева использовали один раз и вслепую. И он ничего не знает. Тогда действительно – пустышка…
Я вдруг осознал, что я очень голоден. Такое бывает – когда чем-то занимаешься так плотно, что забываешь обо всем на свете. Холодильник в квартире был – но отключенный. И я его включать не собирался. Надо купить пожрать…
Собрался, вышел. Погода испортилась, накрапывал мелкий дождик… для июля скверно, но в Москве погода переменчива. До магазина идти было совсем ничего. Когда-то обычный продмаг теперь принадлежал «Пятерочке». Привычные красно-белые тона, очередь в пару человек у кассы – середина рабочего дня. Взял корзинку, пошел мимо полок, набирая привычный набор командированного. Кроме водки.
– …я могу с вами поговорить?
Оп-па…
Я метнулся глазами вправо. Никого… но первое впечатление обманчиво.
Обнаглел я… обленился. Утратил бдительность… хотя и это не передаст, что произошло на самом деле. Это называется – понизить уровень. Когда боксер постоянно боксирует с теми, кто заведомо слабее его – он и сам становится слабее. Чтобы становиться сильнее – надо боксировать с теми, кто сильнее тебя. Да, и по башке получать. А как иначе?
Я просто расслабился. И не заметил, как попал под контрнаблюдение. А у американцев оно есть, это у ваххабитов его нет, примитивность они компенсируют фанатизмом и жестокостью. А вот чем компенсировать технологическое превосходство…
– Что нужно? – спросил я, выбирая сыр.
– Поговорить.
– Уже поговорили. Мало?
Вместо ответа американец указал на плавленый сыр в ломтиках.
– Не желаете? У нас продают такой же.
Я взял обычный сыр, передвинулся немного – и американец был вынужден сделать то же самое.
– Нет. Предпочитаю отечественного производителя.
– Вы патриот? И это понятно – но почему вы отказываете в патриотизме нам?
– Я ни в чем и никому не отказываю…
За полками – ход в служебные помещения. Но он наверняка перекрыт, и для меня лучшее – оставаться в зале. В конце концов – это они в чужой стране. А не я. Они должны бояться провала…
– У нас погибло больше двухсот человек. Бомба прибыла из вашей страны. Вам не кажется, что мы имеем право знать правду?
– Когда кажется – я крещусь.
Бутылка. Кетчуп «Балтимор». Дать, что ли, по башке…
– Не понял.
– Вижу, что не поняли… – Я говорил, не поворачиваясь, чтобы хоть как-то контролировать ситуацию. – Вы уже получили урок. Вам мало? Если бы не я, вас бы закопали на том карьере, и, возможно, живым. Когда я посоветовал вам уезжать, я не кривил душой. Убирайтесь отсюда. Пока вас опять не запихнули в багажник…
Я начал продвигаться к кассе. Американец пошел следом.
– Послушайте. Вы убили гражданина США – но я понимаю, что вы сделали это для самозащиты. Я знаю, что вас вынудило стать таким, как есть, и поверьте, понимаю вас…
Я резко повернулся к американцу:
– Понимаешь? Да ни хрена ты не понимаешь! Ты здесь – все равно что жирный баран посреди волчьей стаи. И когда тебя разорвут – даже тогда ты не поймешь, в чем твоя ошибка. Ты ни хрена не знаешь о том, кто я такой. И еще меньше – о том, что здесь происходит. Знаешь, как у нас говорят? Сделай, чтоб тебя искали. Это лучше для всех.
Мы уже были у кассы.
– Мирзаев вас интересует?
– Кто?
– Мирзаев, за которым вы следите. Он интересует и нас.
– Выложите, пожалуйста…
Я начал выкладывать покупки из корзины.
– Прочтите это…
Может, и не стоило брать этот измятый листок. Но я – взял. И прочитал…
– Мужчина, вы оплачивать будете?
Черт, даже забыл оплатить. На нас пялился охранник, подошедший к самой кассе. Я бросил две тысячных, уставился на охранника вызывающим взглядом. Тот не выдержал, отошел.
– А вы покупаете что-то?
Американец мотнул головой. Мы вышли из покупательской зоны, перед нами были ряды шкафчиков и несколько ярко оформленных небольших торговых мест, продававших в основном туры за границу, парфюмерию, косметику и живые цветы. Охранник продолжал за нами следить, не знаю, за кого он нас принял. Может, за *censored*ов?
Еще вызовет ментов.
– Здесь не будем говорить. Выйдем.
Мы вышли. Дождя не было, ветер гнал кнутом по небу табун серых туч. По тротуару спешили прохожие, стараясь избежать луж.
– Мы знаем, что взрывчатка была в гробу, – сказал американец. – Мы знаем, что гроб заказали здесь и в него здесь же заложили взрывчатку. Мы знаем, что за всем за этим стоит Мирзаев, похоронное агентство принадлежит ему.
– Почему взрывчатку не могли заложить в посольстве?
Американец выпучил на меня глаза.
– Вы же читали распечатку переговоров.
– Дайте мне час – и у вас будет еще одна, не хуже.
– Черт, нам надо выяснить истину! Это вы пытаетесь ее скрыть…
– Истину…
– И что в этом такого смешного?
– Что? Да то, что она никому не нужна, эта ваша истина. Вы что, совсем идиоты? Вы ничего не поняли, даже допросив Царнаева? Это вас интересует истина. Их она ни капельки не интересует. Им наплевать, когда вы говорите им, зачем вы пришли в Афганистан, в Ирак или куда-нибудь еще. Им плевать на 9/11, это не их взорвали. Они хотят, чтобы все было так, как они хотят. Вот и все.
– И как это соотносится с Мирзаевым?
– Да никак. Я говорю что ваши поиски истины доведут вас до беды. Вот и все. Уезжайте – пока можете.
– Я не уеду.
– Тогда готовьтесь к смерти.
Американец заступил мне путь.
– Почему мы не можем работать вместе?
– Почему?!
– Да, почему?
– Да потому что мне не нужны выпускники колледжа, которые думают, что знают, как изменить мир к лучшему. Поверьте, будет лучше, если вы будете держаться от этого подальше. Мы сами справимся.
– У вас нет таких систем перехвата, какие есть у нас. Я же дал вам прочитать реальный материал перехвата.
– Спасибо за сотрудничество. Обязательно использую.
– Вам может понадобиться еще. Вам нужен напарник, черт побери.
– Спасибо. Если он мне понадобится – я дам вам знать.
Американец опять заступил мне дорогу.
– Вам известно мое имя?
– Ты начинаешь мне надоедать, парень…
– Дэниэл Ефимофф. Но бабушка звала меня Даниилом. Мой прадед эмигрировал в США с пароходом из Владивостока…
Американец резко махнул рукой.
– И можешь мне поверить, мне не все равно, что будет с Россией. Иначе – я бы подчинился приказу и убрался на хрен отсюда…
– Твой прадед…
– Да. Он – русский.
Американец назвал город, откуда он был родом. Смешно – но это стало последней гирей на чашу весов. Это был мой родной город…
Черт…
– Ты здесь незаконно?
– Скажем так – на птичьих правах…
Я огляделся. Вон тот «Шевроле» на стоянке… но там только один человек.
– Ладно. Поехали, поговорим…
На квартиру я его не повез. Дурак я, что ли?
Вместо этого мы заехали в «Макдоналдс». Взяли по бургеру. Сразу вспомнилось… это было два года назад – но я помню. И мщу…
– Что ты намерен делать? – спросил американец, жуя бургер.
– А ты?
– Не знаю. У меня есть информация, но и все.
Понятное дело.
– Расскажи, как ты попал в тот карьер.
Американец рассказал. Обстоятельно – и, на мой взгляд, правдиво. Гневная сентенция по поводу продажного полицейского заставила меня улыбнуться.
– Что тут смешного? – в который раз спросил меня американец.
– То, что ты видишь, как обычный полицейский ездит на джипе «Мерседес». Но при этом ожидаешь, что он будет честен по отношению к тебе.
– Но я заплатил ему деньги!
– И что?
– У нас полученные деньги принято отрабатывать, по крайней мере. Даже если он нечестен по отношению к государству – по крайней мере, он может отработать те деньги, которые он получает, или нет.
