Анатолий Шалин - Объявление
Обзор книги Анатолий Шалин - Объявление
Шалин Анатолий
Объявление
АНАТОЛИЙ ШАЛИН
ОБЪЯВЛЕНИЕ
Дверь открыла высокая пожилая женщина в белом больничном халате и, едва разглядев Федора, сердито сказала:
- К профессору нельзя, он болен. Зачеты идите сдавать к Куроедову. - И женщина весьма негостеприимно попыталась захлопнуть дверь перед самым носом Федора, но Федя неторопливо выставил вперед ногу и, прислонившись к косяку, произнес:
- Я по объявлению. Вот, - он протянул сорванный с забора листок.
Женщина взяла листок и прочла: "Меняю шестидесятилетний жизненный опыт, знания доктора наук на пять - десять лет молодости. Приглашается молодой человек лет двадцати - двадцати пяти с крепким здоровьем и устойчивой психикой..." - Далее указывался адрес и время приема.
- Ну и что? - спросила женщина сердито. - Я сама эту чепуху повесила на заборе. Старик попросил, вот и повесила, но не всякому же вздору можно верить. Профессор болеет, человек он старый, уважаемый, но вот последнее время появляются у него некоторые странности. Даже не знаю, что вам и посоветовать...
- Так пустите вы меня к нему? - спросил Федор упрямо. Или в другой раз прийти?
Женщина развела руками и, с некоторой опаской поглядывая на могучую фигуру Федора, произнесла:
- Мир полон дураков и сумасшедших. Проходите. Пальто оставьте здесь. Вот тапочки, надевайте - и по коридору в ту дверь.
На огромной деревянной кровати, обложенный со всех сторон подушками и рукописями, лежал длинный бледный старичок. В руках у него была толстая книга на неизвестном Феде языке, а на носу покачивались огромные очки.
- Здравствуйте. Я по объявлению, - сказал Федя, обводя взглядом многочисленные полки с книгами и приборы, пылившиеся на двух столах и подоконнике.
Из приборов Федору был знаком только микроскоп, остальные поражали своей загадочностью и непонятностью.
- Присаживайтесь, - сказал старик, указывая глазами на кресло рядом с кроватью и откладывая в сторону книгу. - Будем знакомы. Сергей Иванович Перепелкин, - произнес он, протягивая Федору дрожащую старческую руку.
- Федя Тараканов, - кратко отрекомендовался Федор, осторожно пожимая протянутую руку и застенчиво опускаясь в кресло.
Старичок благожелательно кивнул.
- Итак, Федя, - сказал он, - вам нужны знания? Опыт? Вы даже готовы пожертвовать для этого несколькими годами своей цветущей юности, не так ли? Вы хотите быть интересным, эрудированным, образованным человеком?
- Да.
- Обычный метод вас не устраивает!
- Видите ли, профессор, науки мне даются с трудом. Способностей у меня маловато, что ли...
- Ага! Способности! - радостно забормотал профессор. Значит, с трудом даются... Гм... Это бывает. Иными словами... Вы только не обижайтесь на меня, я ведь немного врач и гарантирую сохранение тайны. Вы чувствуете себя дураком?
Вопрос был задан в упор, и Федору стало немного душно, уши его приобрели явственный малиновый оттенок.
- Ну, не совсем, конечно, - жалобно пролепетал он, отводя глаза в сторону, - встречаются ведь люди и глупее. А у меня по боксу первый разряд... и по лыжам... и по стрельбе...
- Это хорошо!
- Что хорошо?
- Хорошо, что вы понимаете свои слабости, - пояснил профессор. - Значит, не все потеряно. Плохо, если дурак чувствует себя умным - тогда это законченный дурак, а вы... Какой же вы дурак? Зря вы на себя, молодой человек, наговариваете. Вы просто работали над собой не в том направлении. Это дело поправимое. Вам сколько лет?
- Двадцать.
- Отлично! Работаете? Учитесь?
- На втором курсе университета.
- Хм! - удивился профессор.
- Трудно, - пояснил Федя, - только из-за спортивных успехов и держат.
- Ясно, - усмехнулся профессор. - Да, я вас понимаю. Это свинство!
- Что свинство? - спросил совсем сбитый с толку Федя.
- Свинство, что такой молодой цветущий человек испытывает острый, если так можно выразиться, дефицит знаний, мыслей, идей, а у такого старого сыча, как я, стоящего на краю могилы, этих знаний и мыслей хватит на десятерых. И все эти идеи, мысли, знания пропадут не за понюх табаку. Ведь это ли не свинство, я с вами согласен! Скажите, Федя, вы никогда не задумывались над проблемой передачи информации от одного поколения другому? Не задумывались, а напрасно. Ведь современные методы обучения весьма и весьма далеки от совершенства. Да, да. Не спорьте...
- Я и не спорю, - угрюмо ответил Федор, соображая, не пора ли ему уносить ноги от этого, по-видимому, спятившего старичка.
- Не спорьте, - продолжал старичок, очевидно, уже ничего не слушая и не слыша, - не спорьте, я ведь сам читал лекции. И знаю. Да, проблема информации существует. Над ней бьются и педагоги, и генетики, и кибернетики. Пытался ее решить и я в своей лаборатории. Вы, Федор, имеете какое-нибудь понятие о генетической информации, проблемах памяти и вообще?.. Хотя, что это я, - махнул профессор рукой. - Откуда вам об этом знать?
- Почему же, - обиделся Федя. - В общих чертах... Как все...
- Нет, Федя, нет! - поморщился Перепелкин. - Знать в общих чертах - это значит - ни черта не знать. Я занимался этой проблемой больше десяти лет и в какой-то степени ее решил, но работы еще непочатый край, а времени нет. Я болен. Медицина, как говорится, умывает руки. Вся надежда на вас. Федор, вы согласны на эксперимент?
Федор встрепенулся, и хотя из речи профессора почти ничего не понял, радостно кивнул.
- Согласен. Это не очень больно?
- Нет, это не больно, мой друг, - пробормотал профессор, - но я вижу, вы ничего не понимаете. Это опасно. Я должен все объяснить. Но этот аппарат, что стоит у окна, построен в моей лаборатории и предназначен для прямой передачи информации из одного мозга в другой. Дело новое, чреватое... Администрация института ни за что не согласилась бы на опыты над человеком, они потребуют тщательной проверки, всестороннего изучения вопроса... А когда изучать? Я почти покойник. Остались недели, дни, минуты... Поэтому предлагаю вам этот опыт самым честным образом на свой и ваш страх и риск. Да вы не пугайтесь! В общем-то, ничего страшного. Все наши знания останутся при нас. Аппарат только как бы снимет копию с каких-то участков моего мозга и передаст их вашему. И обратно, запись с вашего мозга попадет в мой. Здесь можно провести некоторую аналогию с перезаписью с магнитофона на магнитофон, улавливаете? Но, Федя, вы должны понять, что вместе с моими знаниями вы получите, если хотите - в нагрузку, частицу моей личности, моего Я. Приобретете, возможно, кое-какие из моих привычек, в какой-то мере будете смотреть на мир моими глазами. Это, кстати, и будет тот жизненный опыт, о котором я сообщал в объявлении. А что касается меня, - продолжал профессор, - я приобрету некоторые из ваших знаний, привычек и наклонностей. И после эксперимента мы с вами будем своеобразными двойниками в мышлении. Вам все понятно, Федя?
