Джек Чалкер - Демоны на Радужном Мосту
Морок кивнул.
– И все же это необходимо сделать. – Он ввел в компьютер код и снова обернулся к ним:
– То, что вы сейчас услышите, было перехвачено датчиками слежения на корабле Высочайшего менее суток назад. Сообщение было отправлено на ближайшую звездную базу, и с их помощью нам удалось сделать триангуляцию. Оно было послано в незашифрованном виде с корабля с позывными Биржи, и на самом деле пришло с той стороны перешейка. Послушайте. Компьютер, воспроизвести запись.
– Достаточно, – сказал Морок, и сигнал отключился. – Дальше он повторяется, только еще более бессвязно. Сообщение, разумеется, подверглось компьютерному переводу, но должен сказать, что эмоции и интонации оригинала сохранились.
– Мы можем как-нибудь определить эти координаты? – спросил Савин. – Я не понимаю, что это за система.
– Это коммерческие, а не военные координаты, они применяются почти на всех торговых кораблях Биржи. Именно поэтому говорящий использует их, а не военные координаты, хотя судя по его речи, он настолько не в своем уме, что непонятно даже, как он додумался до этого. У нас, разумеется, есть координаты всех областей исследованного космоса, но здесь есть кое-какая проблема. Это место находится рядом с границей исследованного космоса, и его координаты есть далеко не на всякой карте – это я могу вам сказать, даже не заглядывая в них. Должно быть, его открыли совсем недавно.
– Наш локатор может выдать вам курс оттуда досюда безо всяких карт, – сказал Морок. – Мы очень хорошо знаем, где это, – это на краю Вселенной, за которым все известные вещи на всех картах пропадают в огромном белом море.
Капитан пожал плечами.
– Я так и не понял, какое отношение это имеет к нам и как оправдывает риск, на который вы просите нас пойти. Я, разумеется, сделаю это, но мне это кажется похожим на сигнал бедствия с какого-нибудь удаленного аванпоста Биржи, от единственного корабля, уцелевшего после нападения миколианцев.
– Разве соглашения не требуют, чтобы наши корабли отвечали на сигналы бедствия, вне зависимости от юрисдикции, если мы находимся ближе всех? – спросил Савин.
– Ну да, но я не думаю, что это послужит оправданием того, что мы вторглись на территорию Миколя. И даже если мы и доберемся дотуда, то можем наткнуться на небольшую миколианскую армию. У нас грузовик, а не военный корабль. Мы практически безоружны и совершенно беззащитны против нападения любого миколианского судна.
– Боюсь, что перевод все-таки исказил смысл, – сказал Морок. – Капитан, вы знаете торговый язык Биржи?
– Знал когда-то давно. От долгого неиспользования кое-что подзабылось, но думаю, что разберусь.
– Тогда прослушайте еще раз, только теперь оригинал. Компьютер, воспроизвести первоначальное сообщение.
Снова прозвучал сигнал – более слабый, временами пропадающий и появляющийся вновь, прерывистый, но достаточно четкий, чтобы можно было разобрать слова. Чин заметил, что Морок прав: программа-переводчик вполне точно передала эмоции. Оригинал сообщения звучал совершенно так же, и какой-то миг он не мог понять, что так встревожило Морока. Потом это вломилось к нему в сознание.
– Он сказал «демоны»! То есть, не миколианцы, не какое-нибудь прозвище или эвфемизм. Должно быть, это кодовое слово или какой-нибудь новый жаргон. Не мог же он действительно иметь в виду демонов!
Подвергшийся нападению мицлапланец вполне мог бы использовать какое-нибудь слово собственного сочинения, вроде «демона», для обозначения миколианца. По вполне понятным причинам эти слова у них были почти синонимами. Но в лаконичном и четком торговом языке Биржи слово «демон» имело одно и только одно значение и означало настоящего, сверхъестественного демона.
– Разве похоже, чтобы он использовал кодовые слова? – спросил Морок, обращаясь ко всем одновременно. – Разве по его голосу можно сказать, чтобы он был в состоянии вспомнить какие-то кодовые слова? На его языке, если бы на него напали миколианцы, он бы так и сказал «миколианцы», или использовал какое-нибудь из полудюжины прозвищ или эпитетов. В его языке это слово недвусмысленно. Ни сам Высокочтимый, ни наша военная разведка не думают, что это слово может означать нечто другое, чем то, что оно обозначает.
Чин не смог удержаться, чтобы не испортить свою хорошую репутацию циничным замечанием:
– Вы пытаетесь убедить меня, что наши люди могли поверить, будто этот сигнал пришел от последнего уцелевшего корабля после нападения настоящих, живых демонов? Демонов?
– А почему бы и нет? – рявкнула Манья. – Поскольку миколианцы потерпели здесь поражение, они вполне могли навлечь на себя гнев своих ужасных повелителей.
– Но… демоны? Настоящие, живые демоны…
– Мы – не добровольное объединение, – напомнил капитану Морок. – Мы Длань Святой Инквизиции, и случилось так, что мы находимся к этому месту ближе остальных. Нас не просили выяснить смысл этого сообщения, – нам приказали сделать это.
Ган Ро Чин вздохнул.
– Да, понимаю. Отлично. Я немедленно отправлюсь на мостик и начну все необходимые приготовления к отлету. Полагаю, что координаты уже ввели в мой компьютер?
– Да. Курс выбирать вам, но нам приказано не считаться с риском и двигаться с максимально возможной скоростью. Разведка космофлота не выявила где-либо в этом регионе скопления кораблей Биржи. Вполне возможно, что на данный момент мы единственные, кто перехватил сигнал. Разумеется, также вполне возможно, что, если все это не проделки миколианцев, они тоже приняли его.
Ган Ро Чин представил себе, как они выходят на орбиту вокруг чужой звезды и сталкиваются с вооруженным до зубов миколианским кораблем – или патрульным военным судном Биржи, что было по меньшей мере настолько же опасным. Что ж, подумал он про себя, если они там, я по крайней мере смогу получить удовольствие, напустив на них Манью.
Курс он проложил очень легко, хотя и не без сомнений, ибо, судя по самым новейшим и лучшим картам, которые у него были, в этом районе космоса не было вообще ничего.
Еще легче оказалось пренебречь всеми приказами и запрограммировать настолько безопасный и здравый маршрут через миколианский перешеек, какой он только мог придумать. Это займет лишних двенадцать или тринадцать часов, которых ни Морок, ни все остальные не заметят, но зато почти можно будет поручиться, что они хотя бы доберутся до места.
С обратным путем все обстояло гораздо сложнее. У него не было никакого желания немедленно распрощаться с жизнью и еще меньше желания провести ее остаток в чужом плену, но если уж этому суждено было случиться, он надеялся, что это произойдет не по столь идиотской причине, как охота за демонами.
Через некоторое время на мостике появилась Криша. Обычно она там не показывалась, предпочитая оставаться в кают-компании, но он был очень рад ее видеть.
– Не помешаю? – спросила она.
– Ты никогда мне не мешаешь, – отозвался он искренне. – Садись.
– Мы уже летим?
Он кивнул.
– Прибытие к нашему загадочному белому пятну на картах – приблизительно через восемьдесят четыре стандартных часа. Если миколианцы еще не там, ручаюсь, что их патрульный корабль появится не позже, чем через шесть часов после нас.
– Мы делаем то, что нам приказано, – вздохнула она.
– А ты? Ты тоже думаешь, что там демоны?
– Я… пожалуй, нет. Но я побывала в присутствии Богов, поэтому не могу отрицать идею существования демонов. Но на основании этого сообщения это кажется мне довольно… маловероятным. Я думаю, что мы найдем там что-нибудь неприятное, но это вполне может оказаться человек, сошедший с ума вследствие страшной, но вполне объяснимой трагедии. Люди часто видят демонов там, где живет лишь безумие.
– Знаю, знаю. Но наша дорогая мисс Морган говорила, что у Биржи там что-то такое, до чего они очень не хотели бы допускать миколианцев. Что-то большое, так она сказала. Большое и недавно открытое, я бы сказал, если этот сигнал бедствия действительно пришел с исследовательского судна. Она не знала, что это такое, знала только, что оно есть. То, чего не знаешь, нельзя выдать мицлапланцам, которые ловят тебя за руку, когда ты таскаешь у них сладости.
Она тихонько засмеялась.
– У тебя острый язык. Интересно, ты и думаешь так же? Ты и представить себе не можешь, как тяжело телепату наткнуться на кого-нибудь, чьи мысли невозможно прочесть.
– Мои мысли таковы, что их не стоит знать ни одному телепату, особенно если он по совместительству еще и прекрасная жрица, – отшутился он. – На самом деле я как раз сидел и раздумывал о нашей мисс Морган и о том, как она возвращается домой на том корабле.
– Только не говори мне, что скучаешь по ней!
Он улыбнулся.
– Нет, дело не в этом. Я думал, что она летит домой с позором и, скорее всего, без всякой надежды на будущее, думая о том, как ей смягчить свою участь и вернуть доверие к себе. Команда этого корабля полностью состоит из жрецов, личной охраны и штата Высочайшего. Она не сможет ни задурить им головы, ни разжечь их страсть, ни пробраться в какую-нибудь охраняемую зону. Я бы на ее месте сосредоточил усилия на том, чтобы вернуться домой с абсолютно новой информацией – уникальной информацией. Высокочтимому не нужны ни запоры, ни решетки, ни система безопасности. Никто и никогда не видел живого Ангела, кроме божьих избранников. Она нуль, как и я. Она может задуматься – как, должен признаться, задумывался и я сам, – не может ли она оказаться невосприимчивой к тому сиянию, которое наполняет и влияет на всех остальных в его Священном Присутствии. Она может счесть, что рискнуть стоит, и «совершенно случайно» ошибиться дверью.
