Игорь Абакумов - Модератор реальности
— Вот мы и эвакуируемся, — проходя мимо, Слава слегка хлопнул молодого милиционера по плечу.
— Но… — сержант засеменил рядом. — Надо установить ваши личности! И записать показания…
Базов, не замедляя шага, полуобернулся к настырному стражу порядка:
— У нас раненый.
Висящий на плече дед приподнял голову, грозно зыркнул на сержанта и степенно кивнул.
У милиционера прорезался бодрый голос.
— Раненый! — крикнул он в сторону суетящихся у эскалаторов сослуживцев. — Здесь раненый!
От толпы тут же отделились два белых халата с зелеными армейскими носилками. Слава с Димкой заговорчески переглянулись. Базов кивнул.
Уложив обессилевшего ветерана на носилки и тепло с ним распрощавшись, друзья одновременно развернулись к топчущемуся за их спинами сержанту.
— Так мы пойдем?
— Эвакуируемся?
— Нет! Стоять! — милиционер попытался одной рукой выдернуть из петли на поясе ребристую резиновую дубинку. — Вас надо опросить. Пройдемте!
Друзья снова переглянулись и сочувственно улыбнулись сержанту.
— Извини…
Страж порядка выхватил, наконец, «демократизатор» и, открыв рот, проследил за исчезновением в сторону эскалаторов двух размазавшихся теней.
14. 27. Понедельник 9 мая 1988 г., г. Ленинград, ул. Гидротехников, map #1836.
Выскочив из метро с последней группой эвакуируемых, Слава с Димкой незаметно отделились от распихиваемой по автобусам толпы, обогнули станцию с тыла и, пробежавшись через дворик родного Вячеславу Политеха, вышли на улицу Гидротехников.
— Здесь уже и пешком недалече, — Кротков оглядел пустынную улицу. — Проскочим по Обручевых, выйдем на Науки, а там уж и поворот на Вавиловых рядом…
Базов остановился у металлического забора, огораживающего территорию института, и застыл, глядя в сторону Политехнической улицы. Слава проследил за его взглядом. На Гидротехников медленно сворачивал грузовик с открытой платформой вместо кузова. Из тех, которые используются на демонстрациях трудящихся в качестве мобильной сцены или носителя огромных лозунгов. На платформе грузовика высилась гигантская акустическая система с развернутыми в разные стороны рупорами громкоговорителей.
— Граждане! В городе введено чрезвычайное положение. Просьба не покидать свои дома. Из-за опасности химического заражения все, оказавшиеся на улицах, будут препровождены на пункты санобработки. Не покидайте дома! Не пользуйтесь водопроводом и канализацией. Приближаться к сантехническому оборудованию — опасно! Граждане!..
Димка проводил взглядом передвижную радиоточку.
— Слушай, Крот… Спросить тебя хотел…
Слава прислонился к заборчику и вопросительно взглянул на друга.
— Эта вся бодяга, — Димон сделал широкий круговой жест рукой, — тоже из-за нас?
Кротков неопределенно кивнул.
— И как ты это назовешь? Ну, по своей теории кибернетической?
Слава вздохнул. Димка смотрел ему в лицо выжидающе.
— Ну… Думаю, после того, как с нами не справился антивирус, кто-то — кто нам с тобой не нравится — решил применить более глобальное оружие. Обратного, так сказать, действия. Кстати, я про подобную гадость читал. Повесть называется «Клон», а справились с ней в книжке при помощи обыкновенного йода…
Вячеслав немного помолчал.
— Думаю, это вирус. Который уничтожает всех подряд…
— Всех?… — Димка посмотрел в сторону и немного помолчал. — Слушай, Славка…
Собравшийся уже, было, идти дальше Кротков выжидающе оглянулся на товарища.
— Я вот думаю… Доберешься ты сейчас до своего пацана, подлечишь его там… И все, игра для тебя закончена. В свой мир вернешься. А я-то тут останусь.
Он немного помолчал. Слава ждал.
— В общем, мне все равно здесь как-то устраиваться надо. И решать задачки в этом мире. Короче, коль тут пошла такая пьянка, хочется мне маму проведать. Не обидишься?
Кротков улыбнулся.
— Да какие обиды? Конечно. Ты прав, — он протянул другу руку. — Спасибо тебе за все. Если что, я тебе позвоню, ага?
Димка улыбнулся в ответ и горячо пожал протянутую ладонь.
— Здорово повеселились.
— Ты только осторожнее, — Слава притянул к себе друга и обнял его, похлопав по спине свободной рукой. — Под «зелень» не угоди. Или на пункт санобработки.
— Не боись, знаю один способ…
Вячеслав передернулся, наблюдая за перекидыванием товарища, и проводил глазами помчавшегося на северо-запад ротвейлера.
14.50 . Понедельник 9 мая 1988 г., г. Ленинград, ул. Вавиловых, 12. Родильный дом N 15, map #1836.
Отдельная палата нашлась на первом этаже, рядом с приемным покоем. Не та, в которой Ирина очнулась в прошлый раз. Поменьше и без лишних удобств, вроде раковины и пеленального столика.
— Тесновато, конечно, — Тамара Львовна раздвинула на окне потертые занавески. — Но здесь вам, все равно, удобнее будет. Да и мне тоже, наблюдать за вами.
Сережка спал. Ира прижала к себе горяченькое тельце и освободила из-под халата грудь.
— Тамара Львовна, может, все-таки, назначите?…
Врачиха взялась за ручку двери.
— Я пришлю лаборантку, отправим кровь на анализ. Если к вечеру лучше не станет — начнем антибиотики. Все.
Ирина посмотрела на закрывшуюся дверь и смахнула слезу.
Молча висевший на стенке радиоприемник неожиданно ожил и, прокашлявшись, выдал весьма необычную речь:
— Граждане! В городе введено чрезвычайное положение…
15. 03 . Понедельник 9 мая 1988 г., г. Ленинград, ул. Вавиловых, map #1836.
Слава перекинулся в собаку еще на улице Обручевых. Заметив заворачивающий впереди, навстречу ему армейский УАЗик, он заскочил за угол бетонного забора и там применил к себе оболочку ротвейлера. Быть доставленным на пункт санобработки как-то не хотелось.
На собаку военные внимания не обратили. Кроме того, бежать на четырех лапах оказалось легче и быстрее. В Киеве было тяжело, видимо, по первости.
Свернув с проспекта Науки на улицу Вавиловых, Слава обнаружил, что собачьим зрением не очень-то различает номера домов. Пришлось угадывать, что, впрочем, оказалось не так уж и сложно. Пятиэтажки по правую лапу явно были жилыми, а вот виднеющиеся в глубине левой, малозастроенной стороны здания имели самый, что ни на есть казенный вид. Это, скорее, школа. Дальше — на общагу похоже… Ага, а вон там даже машины «скорой помощи» стоят.
Пробегая рысцой мимо крыльца общежития, Слава остановился и с подозрением принюхался к растекающейся от здания луже. Прозрачная вода пахла железом и чуть-чуть какой-то химией…
Дверь подъезда распахнулась, сопровождаемая звоном разбитого стекла. Снося остатки двери, на крыльцо вывалился голый до пояса молодой парень. Глаза его безумно вращались, чуть не выскакивая из орбит, а из горла выплескивался сдавленный хрип. Человек поскользнулся в луже и, продолжая хрипеть, упал сразу на оба колена. Он инстинктивно вытянул вперед руки, пытаясь спасти лицо от удара о бетон, но те неожиданно сложились, словно телескопические штанги. Доли секунды парень удивленно смотрел на несущийся навстречу угол ступеньки, в самый последний момент осознав неизбежность столкновения.
Тело человека разлетелось фонтаном зеленых брызг.
Слава, еще когда обитатель общаги только начал падать, оттолкнулся от асфальта всеми четырьмя лапами, на уровне подсознания решив держаться подальше от подобных цирковых номеров, но текущая под ногами вода решила сыграть с ним злую шутку. Задние лапы неравномерно разъехались в стороны, и вместо полноценного прыжка у Вячеслава получился не очень красивый и совсем недалекий кульбит с переворотом в воздухе. Падая на правый бок и бестолково семеня конечностями, он успел заметить на пальцах левой передней лапы безобразную зеленоватую каплю…
20.48. Пятница 14 мая 2010 г., г. Санкт-Петербург, ул. Академика Павлова, 9. Клиника Института мозга человека РАН, map #1837.
Накрыв голову и монитор халатом, Сергей чуть ли не уткнулся носом в экран. Это не шлем, конечно, но может сработать.
«Юзер? Юнит?»
Да пес с вами, хоть юнитом — до лампочки. Лишь бы войти и как-то передать им код. Дальше они уже и сами смогут справиться, чай, не маленькие. Нащупав на клавиатуре нужную клавишу, Сергей подтвердил свое жгучее желание называться «юнит Косенко Сергей Анатольевич».
Вошедший в палату пару минут спустя Павел Ильич только всплеснул руками. Коллегин сын стоял перед монитором на коленях, накрыв голову халатом и упершись лбом прямо в экран. Заглянув под накидку и посмотрев в безмятежно закрытые глаза Сергея, доктор понимающе покивал и выпрямился.
— Вот вернетесь, ремня получите, — Павел Ильич оглянулся на развалившуюся в кресле Ирину. — Оба.
