Виктория Гетто - Беглецы - 2
…Владимир тупо взглянул на зажатый в руке аппарат. Что… Нет! Немедленно надо на отдых, или будет слишком поздно… Он решительно сунул трубку в карман рубашки, поднялся из‑за стола, набрасывая висящую на спинке стула куртку на плечи. Надо отдохнуть, хотя бы немного. Иначе он просто не выдержит. Бегом спустился вниз, на первый этаж, сел в свою машину, выехал с территории заводоуправления, направляясь к отцу. Батя поможет. У того работы стало гораздо меньше по мере того, как один за одним вступали в строй новые цеха, и подменить до официального открытия завода он его сможет… Выслушав сына, родитель встревожился — за своими делами он как‑то упустил, что Вовка пахал без выходных и отдыха уже столько времени. Да и внешний вид сына не внушал доверия — красные глаза, осунувшийся вид напугали бы любого. Один телефонный звонок куда‑то наверх, потом — короткая поездка назад, в контору, и уже через час Владимир получил все необходимые бумаги, подтверждающие его законный отдых. Оставалось решить, куда ехать, и ехать ли вообще… Впрочем, он не колебался — свой отпуск молодой человек решил провести на Новой Руси, в своём доме. Навестить могилку матери, проведать сестру, у которой появился очередной ребёнок, привести в порядок свой и родительский дом. Так что уже вечером он вылетел рейсовым самолётом в Метрополию… Уборка двух домов, своего и родительского, заняла неделю. Затем Владимир больше ничем не занимался, кроме как спал, ел, ходил на пляж, смотрел видео по компу, и просто отдыхал. Улучшения не замедлили ждать — исчезли провалы в памяти, те оцепенения, нападавшие на него временами. Да и гигантская клубника быстро привела его в нормальное состояние. Так летели дни, и организм быстро приходил в порядок… Возвращаясь вечером от сестры он медленно шёл по улице, наслаждаясь ничего неделанием. Светка все уши прожужжала — когда женишься? Сколько можно жить одному? Ты что — урод, или больной? А как ей объяснишь, что не попалось ещё по душе ему та единственная. Точнее, попалась, но что‑то всегда удерживает его от решающего шага, заставляя сохранять дистанцию… Задумчиво открыл калитку, прошёл по тропинке, ведущей к крыльцу, вздрогнул, увидев свет в окнах. Кого это принесло? Кто посмел войти без разрешения? Отец примчался за ним? Или кто‑то из знакомых? Поднялся по ступенькам, вошёл в гостиную — никого. Хм… Неужели сам забыл выключить свет? Щёлкнула дверь наверху. Какого… Шлёп. Шлёп. Шлёп. Шажки босыми ножками. Это он сразу может сказать. Кто?! Или сестрёнка решила науськать на него кого‑то из своих подружек? Поваляться в постели он не против. Но не больше. Пусть не рассчитывают на такое… Шлёп. Шлёп. Шлёп. Тот, точнее, та, кто шла к нему. замерла наверху, не решаясь показаться. Потом он увидел ноги. Стройные и красивые. Но самое главное — знакомые… А потом… Сверху слетел настоящий маленький вихрь, с визгом повис у него на шее, покрыл щёки поцелуями:
— Вовк!
— Илана?!
…Да. Это была она. И — в его рубашке на голое тело… Угомонились они лишь под утро, едва не сломав постель, не в силах насытиться друг другом…
— Завтрак в постель для моей гостьи.
Он поставил на покрывало большой поднос с кофе, золотистыми гренками, и, естественно, с коронным блюдом каждого холостяка — яичницей — глазуньей. Илана сонно потянула носиком, не открывая глаз выбралась из‑под одеяла, потянулась к подносу. Коротко взвизгнула, получив по руке, только тогда открыла глаза, ахнула от изумления:
— Боги! Какая ты прелесть!
Быстро обнюхала поднос, ничуть не смущаясь голого тела, смело демонстрируя удивительно большую грудь. Смеющимися глазами взглянула на него:
— А сам?
— Разумеется.
Пристроился рядом. Пару минут слышалось возбуждённое сопение и пережёвывание. Наконец первый голод ушёл, и они стали есть уже гораздо спокойнее. Вскоре трапеза закончилась, и Илана счастливо потянулась, чмокнула молодого человека в щёчку:
— Чем хозяин собирается меня развлекать?
Владимир хитро прищурился:
— Не желаешь съездить на пляж?
— На пляж?
Девушка скорчила рожицу:
— Одевать этот идиотский купальный костюм, сидеть отдельно от мужчины, заходить в воду в специальной кабинке, чтобы тебя никто не видел… Фу!
— Ну, типичный океанский взгляд на жизнь, прости. Ты же в Нуварре. Не в Русии. Кстати, как ты умудрилась сюда попасть?
— Гера помогла. По старой памяти…
Осеклась. Замолчала.
— Гера? Она то с чего?
Девушка помрачнела:
— Она? Злится на тебя, Вовк. Очень сильно злится. Ты ведь уехал и не попрощался. Неужели так обиделся за отказ? Она ведь искренне хотела, но её отец не разрешил… А ты… За столько времени ни слова, ни звонка. Я удивляюсь, что ты меня пригласил…
— Честно? Ты только не обижайся, малышка, но я даже не помню, как это сделал…
— Что?!
В огромных глаза сверкнули слёзы.
— Что — ты! Перестань, пожалуйста! Я просто доработался до ручки. Ещё немного, и мозги бы отказали.
Влага мгновенно высохла, сменившись неподдельной тревогой:
— Совсем себя не щадишь?! Бить тебя некому!
Он махнул рукой:
— Батя у меня сам такой же, трудоголик. Но ему легче — чуть забудется, жена тут, как тут. За ухо, и домой. А за мной присмотреть некому… Увы.
Илана насторожилась:
— И даже второй Альмы себе не завёл?
Снова взмах руки:
— Какой тут завёл… Чуть с ума не сошёл — столько работы! Не до отношений. Даже таких. К тому же в Русии проституток нет. А морочить хорошей девушке голову не в моих правилах…
— А как же я?
— Ты? Слушай…
— Тсс.
Океанка приложила палец к губам парня.
— Ты не обижайся, но я… Словом, я вышла замуж.
— Замуж?!
Последовал подтверждающий кивок. Она встревоженно заглянула ему в глаза:
— Ты чего, обиделся? Вовк, не молчи!
— Чего говорить то? Ошарашила… Не знаю, что и сказать даже…
— А ничего и не надо.
С наигранным весельем произнесла Илана.
— И вообще — забудь, что я замужем. Я хочу честно изменить своему дурачку с настоящим мужчиной.
— Дурачку?
— Ага. Потому что он такой.
— Зачем тогда замуж выходила?
Девушка вздохнула:
— А что, прикажешь всю жизнь в старых девах ходить? А он меня любит, ценит. Правда, ещё больше мои деньги. С твоей лёгкой руки, кстати.
Теперь вздохнул молодой человек:
— Значит, на пользу пошло?
Илана кивнула. Снова становясь весёлой:
— Всё, Вовк. Не мешай мне изменять моему мужу. Чего тебя так тянет на пляж? Хочешь отдохнуть от меня? Замучила?
— Это ещё вопрос — кто кого!
Он шутливо задрал нос, улыбнулся — почему то на душе вдруг стало легко и спокойно, несмотря на такое известие.
— Могу сказать, что твои представления о нуваррских пляжах полностью неверны. Поверь. Начиная от купальника, и заканчивая отдельным времяпровождением и кабинками. Идём.
— Куда?!
— Тебе нужен купальник. А помнится, после Геры у меня остался один или два. Она их и не одевала. Взяли про запас, так и валяется…
Илана нехотя выбралась из‑под одеяла, ничуть не стесняясь, пошлёпала за ним. Идти пришлось недалеко, даже не надо было выходить из комнаты. Просто прошли в соседнюю комнату, и Владимир нашёл упакованный в пластик пакет. Обрадованно сдёрнул его с полки.
— Вот! Нашёл! Примерь ка.
С заговорщическим видом вскрыл упаковку, подал девушке:
— Одевай.
Та нехотя сунула руку в пакет… Потом пошарила в нём очень тщательно. Вытащила руку наружу, с изумлением посмотрела на два крохотных кусочка ткани в руке:
— А где купальный костюм?!
— А что ты держишь в руке?
В тон ей ответил Владимир, и рассмеялся:
— Вот он. Весь твой купальник. Одевай. Или помочь?
Хитро прищурился. Помедлив секунду, Илана состроила точно такую же хитрую рожицу:
— Помоги!
…Естественно, ничем другим, кроме постели, закончиться такое одевание не могло… Отдышавшись, и, наконец, одев на себя купальник, девушка взглянула на себя в зеркало. Покраснела:
— И в таком ваши женщины ходят на пляж?! И им не стыдно?
— Чего стыдиться? Своего тела? У нас так не принято.
— Завидую им…
Тихо произнесла Илана. Внезапно её глаза округлились:
— Погоди… Ты сказал, что это купальные костюмы госпожи Анрун?! Она что, ходила в таком?!
Молодой человек кивнул в знак согласия.
— Только никому не говори, я имею в виду — у себя. Хорошо?
— Я же не полная дура!
Ловким движением поправила крохотный треугольник спереди.
— А местное платье у тебя найдётся?
— Разумеется.
Вернулся в гардероб, нашёл парео, соломенную широкополую шляпу, шлёпанцы. Помог всё это одеть.
— Ну, что — пошли на пляж?
— Пошли?
Она удивлённо взглянула на него, снова состроив удивлённую рожицу, придававшую ей невероятное очарование.
