Николай Андреев - Ковчег надежды
— Господа, неужели вы вспомнили о нас? — иронично воскликнул русич, когда из своих кают появились двое учёных.
Ответом было презрительное молчание. Разговаривать с «шутом» аланцы не считали нужным.
Минут через десять, наконец, собралась вся группа. Последней, естественно, оказалась шатенка. Женщина сменила строгий костюм на темно-синий комбинезон, застёгнутый до самой шеи.
— Вы просто неотразимы! — не удержался от язвительной реплики Храбров. — Наряды один шикарнее другого. Не хватает, пожалуй, лишь гермошлема.
— Я не на балу, господин Лендон, — раздражённо вымолвила аланка, — а на боевом корабле, и потому одеваюсь соответственно. И впредь, прошу вас обращаться ко мне официально — госпожа Клерон.
В её голосе звучали стальные нотки, но они ничуть не испугали землянина. У любых высокомерных снобов есть слабые места. И для того чтобы их найти у Олеся достаточно времени. Главное разрушить искусственно возведённую стену неприязни. Впрочем, вода камень точит. Русич будет действовать медленно и осторожно.
Экскурсия по «Варгасу» получилась довольно интересной. Изнутри крейсер выглядел ещё внушительнее, чем со стороны. Два нижних этажа и заднюю часть судна занимали двигательные установки. Разобраться в сложном переплетении проводов, труб, металлических конструкций было абсолютно невозможно.
Наибольшее впечатление на Храброва произвели ускорители корабля. Гигантские сооружения достигали в длину пятидесяти метров. Именно благодаря этому изобретению человеческого разума крейсер и преодолевал световой барьер. Самое поразительное то, что аланцы до сих пор плохо понимали принцип их действия.
Возрастание массы и замедление времени удалось свести к микроскопическому мгновению, но даже оно представляло огромную опасность. Малейшая задержка в подобном состоянии, и судно вместе со всеми своими обитателями превращалось в пыль. Как оказалось, звёздные перелёты — дело рискованное. Брандт честно признался, что периодически при скачке один из кораблей аланского флота бесследно исчезает. Догадаться о его судьбе несложно.
Землянин с тревогой покидал двигательный отсек. Внизу работала смена, состоящая из двенадцати человек: инженеры, техники, операторы. Они внимательно следили за сердцем крейсера. Стоит ему в критический момент дать сбой, и организм тотчас погибнет.
Возле двери Олесь повернулся к майору и неожиданно спросил:
— А что происходит с кораблём после преодоления барьера?
— Увы, этого никто не знает, — пожал плечами офицер. — Крейсер легко набирает скорость без каких-либо внешних изменений. Внутри та же масса и то же время. Мы словно выпадаем из пространства. И что удивительно, службы визуального наблюдения не могут обнаружить судно, двигающееся со сверхсветовой скоростью. Нас просто нет…
— Невероятно! — произнёс русич. — Это противоречит здравому смыслу. Корабль должен быть виден, хоть и с большим опозданием.
— К сожалению или к счастью, в космосе далеко не все поддаётся логическому объяснению, — вымолвил майор. — Согласно общепринятой теории крейсер поглощает, притягивает свет к себе. Получается своеобразный эффект «чёрной дыры». Гипотеза, которую учёные пока не в состоянии ни доказать, ни опровергнуть. Вопросов гораздо больше, чем ответов.
— Например? — поинтересовался Храбров.
— Почему после скачка масса и время на судне возвращаются к норме? Существует ли предел сверхсветовых скоростей? Как отражается прохождение барьера на организме человека? Продолжать дальше не имеет смысла, — сказал Брандт.
— Одну минуту, — проговорил землянин. — Значит, на сверхсветовых скоростях корабли друг друга не видят?
— В том-то и парадокс, что видят, — улыбнулся аланец. — В гиперпространстве действуют совершенно иные законы. Ориентироваться в нем по мерцающим звёздам равносильно самоубийству. Сплошные допуски, искривления, временные провалы. Порой складывается впечатление, будто мир перевернулся. Навигаторы рассчитывают маршрут исключительно по скорости и пройденному пути. Любое отклонение от курса приводит к значительным ошибкам. Зато засечь двигающиеся объекты труда не составляет.
Теоретическая лекция закончилась, и группа перешла из сердца «Варгаса» в его мозг — рубку управления. Она располагалась в центре крейсера на четвёртом ярусе и представляла собой круглое помещение диаметром около пятнадцати метров. Кораблю предстоял прыжок через световой барьер, а потому дежурная смена работала в усиленном составе. Два десятка офицеров, не отрываясь от мониторов компьютеров, следили за показаниями приборов. Тут же присутствовали генерал Эднарс и командир судна полковник Саунт.
— Сейчас вы увидите самое интересное — запуск главного навигационного экрана, — понизив голос, проговорил майор. — Поверьте, это производит впечатление.
Брандт не солгал. Зрелище действительно было фантастическим. Свет в зале погас, и потолок превратился в чёрное бездонное небо. Голография выглядело очень реалистично. Сотни, тысячи, миллионы звёзд горели, словно глаза хищников, поджидающих свою добычу во мраке ночи. Сделай шаг, и они сразу выпустят когти.
Будто угадав мысли людей, изображение с огромной скоростью начало двигаться вперёд. Положение звёзд в пространстве стремительно менялось. Одни быстро приближались, вторые отступали к краю горизонта, а третьи таяли и исчезали. Проводилась последняя проверка маршрута.
Как и следовало ожидать, конечной точкой оказалось небольшое оранжевое светило. Аланцы с нескрываемым волнением смотрели на пылающий шар Аридана. Слишком много тайн скрыто в далёкой звёздной системе. И неизвестно удастся ли экспедиции их раскрыть. Неведомый враг хитёр и опасен.
Надолго в рубке управления учёные не задержались. В столь ответственный момент они не хотели мешать пилотам и навигаторам. Группа направилась на шестую палубу. Здесь находились вспомогательные службы. Первым был медицинский отсек. На Олеся тотчас обрушились воспоминания. В подобном помещении десять лет назад из него сделали наёмника.
Операционные комнаты, кислородные установки, сверкающие в свете ламп инструменты. Все точно так же, как на «Гиганте». Впрочем, не совсем. Блокировка дверей отключена, комнаты для изоляции пленников стали обычными палатами, а центральный зал, где представляли землян, служил помещением для отдыха экипажа. Мягкая мебель, огромный голограф, игровые автоматы и карточные столы.
Миновав несколько коридоров, группа достигла второго лифта. Склады и хранилища аланцы решили не осматривать. Разглядывать запасные части двигателей, микросхемы, резервные компьютеры, резервуары с водой и ящики с консервами не имело ни малейшего смысла. Учёные спустились на пятый ярус и сразу увидели ровные ряды прямоугольных пластиковых столов.
— Наконец-то! — радостно воскликнул русич. — Я уже испугался, что нас не покормят. Рисковать жизнью на пустой желудок — величайшее преступление. Человечество не простит мне такого кощунства.
— Боюсь, вы торопитесь, господин Лендон, — улыбнулся майор. — Это столовая для персонала и десантной роты. Следом за ней расположена кухонный блок, а чуть дальше — офицерская кают-компания. Мы с вами будем обедать там. Однако до преодоления светового барьера приёма пищи не ожидается. Таковы армейские правила.
— Чертовски обидно, — изобразил разочарование Храбров.
Преодолев общий зал, группа попала в довольно широкий коридор. Из него под углом в девяносто градусов в противоположные стороны уходили два ответвления. На вопрос Клерон, куда они ведут, Брандт поспешно ответил:
— К боевым рубкам. Ничего интересного, но если желаете…
— Разумеется, желаем, — мгновенно отреагировал землянин.
Постоянные реплики геолога порядком надоели аланцам. Терпение у командира отряда Паурла лопнуло. Презрительно посмотрев на Олеся, мужчина произнёс:
— А вы очень любопытны, господин Лендон.
— Совершенно верно, — кивнул головой русич. — Это мой самый серьёзный недостаток. Но именно он часто спасал мне жизнь. Чем точнее информация, тем больше шансов уцелеть в экстремальных ситуациях. На Тасконе я не раз убеждался в правоте данного утверждения. Мы летим не на прогулку, а потому надо хорошенько изучить устройство крейсера.
— Откуда такой пессимизм? — иронично вымолвила стоящая рядом женщина. — На «Альфе» вы вели себя гораздо увереннее. Может, вас пугают звёздные путешествия? Страх свойственен наглецам и хамам.
— Какие лестные эпитеты, — рассмеялся Храбров. — И вы недалеки от истины, госпожа Клерон. Я действительно боюсь прыжка через световой барьер. Превратить в пыль столь великолепный образец человеческой расы было бы ужасно обидно. А, кроме того, мне почему-то кажется, что у Аридана нас встретят не совсем дружелюбно.
