Денис Бурмистров - Аномалия
Наконец Седой тяжело вздохнул, взъерошил волосы на затылке:
– М-да, дела. И все же подумай. Я тебе даже больше скажу, помнишь ту историю с болезнью? Ну, «печать Медузы» и все такое? Так вот, у Борхеса она не проявилась. Я тоже ездил к нему на месяц, помнишь? Все нормально, никаких симптомов. Может, и?..
– Я болен, – перебил его Виктор.
– Но то было раньше…
– Я. Не хочу. Уезжать, – раздельно проговорил Виктор. – Не обижайся, Седой, но каких-то вещей тебе просто не понять.
– Но как же быть с едой? Кто тебе будет ее носить? Меня ж не будет! Лекарства? Всякую мелочь типа спичек?
– Я разберусь, – уверил его Виктор, успокаивающе улыбаясь. – У меня запасов еще надолго хватит, а там сам буду в Город ходить. Нечего чужие головы подставлять.
Седой раскрыл было рот, готовясь разразиться гневной тирадой, но Виктор жестом остановил его:
– Все, хватит. Я решил. Не переубеждай, это пустой разговор.
Седой тяжело вздохнул, обреченно развел руками:
– Как знаешь.
Стали пить чай. Виктор предложил на закуску упаковку галет и банку сгущенки. Отказываться никто не стал. В банке пробили две дырки, выливали тягучую смесь на продолговатые пластинки пресных крекеров. Захрустели, с удовольствием слизывая убегающие капли с краев галет.
Виктор задумчиво наблюдал за товарищами. Седой, видимо передумав обижаться на Куликова, решил разбавить молчание беседой:
– Иван, а ты откуда? Что-то я тебя среди инсайдеров не припомню.
– С того берега лужи, – ответил фразой из мультфильма за Ивана Виктор. – Не приставай к человеку.
За что был удостоен долгим взглядом из-под черных очков и удивленным взглядом Седого.
– А что за тайна? – хмыкнул инсайдер.
– Потом расскажу, – успокоил его Куликов.
– Ладно. К тебе Ниндзя заходил?
– Заходил. Поговорили с ним о том о сем.
– А я уж боялся, что вы тут от неожиданности друг друга перевалите, – засмеялся Седой. – Вы ж оба за пулей в карман не лезете.
– Да нет, – улыбаясь, отмахнулся Виктор. – Обошлось. Я, конечно, малость встревожился, но Ниндзя все устроил так, чтобы не с выстрелов беседа завязалась.
– Он сам-то где? Я его в Городе уже месяца три не видел.
– Не знаю, – пожал плечами Куликов. – Он обещал заскочить как-нибудь, и все.
– Неужели тоже отшельничает?
– Возможно. Нога не болит?
– Болит, чай не палкой ткнули. Но не так ужасно, как я себе представлял.
– Ну и отлично, – Виктор поднялся. – Ты побудь пока тут. Поспи. Мы с Иваном сходим, посмотрим, что можно с убитых взять.
– Если Пашку найдете…
– Взорвем, – успокоил друга Куликов. – Иван, пойдем?
– Будьте осторожны. Я такой хрени, что комитетчиков побила, отродясь не видел, – предостерег Седой, переползая на матрас.
– Я тоже, – Виктор уже стоял у дверей, проверяя магазин винтовки. – Я тебя запру. Когда приду, стукну пять раз, чтобы ты по мне шмалять не стал.
Седой кивнул.
До места дошли без приключений. Снег уже почти растаял, лишь под деревьями и кустами оставались грязно-белые островки. Земля Медузы жадно впитывала в себя влагу, словно не могла напиться, даже больших луж нигде не было видно.
Во двор вошли настороженно. Виктор ловил себя на том, что взгляд то и дело опускается на асфальт впереди, опасаясь увидеть, как он проламывается, и оттуда лезут черные, острые, изломанные ветки-лапы.
Видимо, неуютно себя чувствовал и немногословный Иван, потому как он тоже шел словно по болоту, опасливо делая следующий шаг. Ничего удивительного, внезапная, да еще и такая страшная смерть всегда пугает.
А кем бы ни был этот двойник, умирать он явно не хотел.
Без труда нашли поле боя. Прошли между домами, по вспаханной земле, оставленной «качелями». Вот закрученные штопором трубы ограждения, вот разбитая, раздавленная машина. Вот короткие 9-мм гильзы, ими усеяна вся детская площадка. Патронов комитетчики явно не жалели.
Здесь Виктор отложил ветку-путеводитель, обеими руками взялся за винтовку. Потому как зрелище было не из приятных.
На том месте, где спецназовцев настигли черные шипы, из земли торчали черные, колючие коконы, свитые из множества торчащих из асфальта отростков. Они чуть заметно пульсировали, покачиваясь. Из одного кокона под неестественным углом торчала нога в цифровом камуфляже и залитом кровью ботинке. Все остальное скрывалось внутри.
– Это какие-то растения, – шепотом предположил Иван. – Типа мухоловок.
Куликов, не спрашивая, откуда двойник помнит, что такое мухоловки, согласно угукнул. Очень похоже. Только как же им самим не вляпаться?
– Вон, левее среднего кокона, – указал рукой Иван.
Куликов опустился на колено, присмотрелся. С расстояния в пару десятков метров разобрать что-либо было сложно, но какое-то движение привлекло внимание. Он вскинул винтовку, приложился к оптике.
Из асфальта, пробив его, торчала тонкая, колышущаяся на ветру травинка, больше похожая на рачий ус. Такая же упругая, сегментами. Чуть дальше – еще одна. И еще.
Особенно много их было в тени гаражей. Эти незаметные травинки занимали площадь примерно в несколько квадратных метров, больше нигде на игровой площадке Виктор их не заметил.
Видимо, это индикаторы, которые дают команду «фас», стоит их коснуться.
Это как же комитетчикам везло, что почти десять минут топтались здесь и лишь потом разом влетели в неприятности? Или были аккуратны до тех пор, пока они с Иваном не запустили в них «качелями»?
– Думаю, не стоит туда ходить, – предложил Иван.
– Согласен, – Виктор поднялся. – Пойдем, посмотрим троих, которых у контейнера сняли.
Теперь, когда стало понятно, чего следует опасаться, движение пошло живее. Куликов с двойником пересекли детскую площадку, держась на отдалении от гаражей, прошли щербатый от пуль бетонный блок, приблизились к пробитому контейнеру.
Тел не было. Лишь на мокрой земле Куликов разглядел множество следов, похожих на большие собачьи лапы. «Слоники»?
Иван свистнул, указал на валяющееся оружие. Куликов махнул головой, мол, не надо, не подбирай. Все равно патронов для ПП не достать.
Постояли, посмотрели. Можно было, конечно, пойти поискать товарища Седого, но Виктор не хотел рисковать, не зная места поиска. Да и, скорее всего, тела уже нет, растащило зверье.
– Возвращаемся, – крутанул пальцем над головой Виктор.
Вечером, когда Иван сидел в отдалении с фонариком и пачкой невесть где найденной подшивки «Огонька», Седой жестом позвал к себе Виктора. Куликов, для которого было непривычно проводить почти весь день дома, как раз закончил чистить винтовку. Поднялся, подошел к раненому другу.
– Ну, как себя чувствуешь? – спросил он, присаживаясь рядом с инсайдером.
– Нормально, – отмахнулся Седой. – Ты обещал рассказать, что это за кекс. Я заметил, он весь день в очках просидел, не снимая. И еще, чем-то на тебя похож, только ниже ростом.
– Ты заметил? – покосился на него Виктор. – Я как раз у тебя хотел спросить по этому поводу.
– По поводу чего?
Куликов в задумчивости начал жевать губы, заелозил на стуле, решая, с чего начать. Седой ждал, с интересом наблюдая за мучениями друга.
– Короче, ты фольклор местный лучше меня знаешь, с инсайдерами общался больше моего. Я хоть в Медузе, считай, прописался, но раньше ни с чем таким не сталкивался. Может, ты слышал.
– О чем, не томи уже, – сделал нетерпеливый жест Седой.
– Ну, в общем, слышал ли ты когда-нибудь об инсайдерах-двойниках?
– О ком?
– Ну, мол, инсайдер погибает, а его место занимает двойник.
– Это тебе Ниндзя наговорил? – хмыкнул Седой. – Помню, Стэп рассказывал мне эту историю. Ничего подобного я не знаю, но вот могу рассказать о близнецах. Сам лично не видел, но, по словам Зуба, на них иногда натыкаются институтские, когда за Холм ходят. Мол, кто-то встретил там своего погибшего в Медузе товарища, который голышом со стороны Янтарных Полей брел. Только вот при ближайшем рассмотрении оказалось, что вовсе это не человек был, а словно кукла из теста, весь какой-то рыхлый, с одутловатым лицом и желтыми глазами. Говорить не мог, весь дрожал и к исходу дня сдох. Еще говорят, что нескольких ловили и вывозили за пределы Периметра. Они, как и обманки, все до единого умерли по непонятным причинам. Ты легенду про Инкубатор слышал небось? Там еще про золото и прочее? Ну да о ней только глухой не знает. Так вот, говорят, что эти близнецы умерших внутри Периметра людей как раз оттуда идут. Внешне они чуть лучше обманок. Складнее, но та же хрень…
Седой вдруг замолчал, лицо его вытянулось. Он сделал большие глаза и, как немой, принялся тыкать в сторону Ивана. Куликов лишь кивнул.
– Да ладно!
– Не ори, – одернул друга Виктор. – Это я так думаю, под действием промывки мозгов проклятым корейцем. Вот потому и решил твое мнение узнать.
– Вообще, действительно похож, – горячо зашептал прозревший Седой. – Действительно, я еще подумал: «Надо же, какие у них с Котом движения одинаковые. Да им в синхронном плавании выступать надо!» Ну послушай, может, просто проходец залетный? У тебя лицо-то тоже не особенно уникальное. Знаешь сколько я похожих людей видел? Мало ли…
