Райчел Мид - Гнев истинной валькирии
– Ты с ума сошел? – удивилась она. – Ты что, не знаешь их? Они же психи.
– Вот именно, – ответил Джастин. – Поэтому просто распусти волосы и расчешись.
Именно это Мэй и сделала. Потом в спальню зашел Хансен. Аркадиец застыл на пороге, завидев Мэй, но похоть тут была ни при чем, он просто изрядно удивился, сел в предложенное кресло рядом с Джастиновой кроватью, а на Мэй вообще не поглядывал. Та опустилась на стул рядом с дверью.
– Доктор Марч, – немного помявшись, начал Хансен. – Вы больны, насколько я вижу…
– Иду на поправку, – заверил его Джастин. – Надеюсь, что ваш господин войдет в мое положение – сегодня я никак не мог приехать к обеду.
– Конечно-конечно, – согласился Хансен. – Я обязательно его извещу, и, вполне возможно, мы перенесем встречу на последующее время, если вы выздоровеете до конца поездки. Обязательно сообщите, если вам что-то понадобится. Я буду молиться о вашем здравии.
Джастин улыбнулся и покачал головой:
– Никто и ничего не может сделать – за исключением моего бога. Так я расплачиваюсь за притекающую ко мне силу и ни о чем не жалею.
Мэй показалось, что она ослышалась. Но Хансен тоже встрепенулся, и она поняла, что Джастин действительно произнес эти слова.
– Простите? – переспросил Хансен. – Вы сказали – вашего бога?
– Да, – кивнул Джастин, всем видом показывая: а что тут такого?
– Но… у джемманов нет богов, – выдавил Хансен. – Вы преследуете верующих!
– У некоторых из нас есть боги, способные на великие дела. Боги, которые одаривают своих последователей подлинной силой и награждают тех, кто им верен. – Тут Джастин умолк и одарил Хансена долгим изучающим взглядом: – Ты верный человек. Если бы ты служил моему богу, Элайна бы давно стала твоей.
Хансен застыл с открытым ртом. Потом с трудом выговорил:
– Откуда… тебе известно о ней?
Джастин развел руки в стороны:
– Мой бог – великий бог, он дал мне многие знания. И я знаю, как тяжко ты трудишься в храме, в то время как Великий Ученик приписывает все твои заслуги себе – забирает и присваивает себе все, не только Элайну. Я знаю, что ты ненавидишь его за это.
Мэй не представляла себе, о чем речь, но она видела, что слова Джастина попали в цель. Хансен отчаянно замотал головой:
– Нет! Нет! Я служу ему верно! Я с радостью делюсь тем, что у меня есть! Он великий человек и заслуживает всего…
– И женщины, которую ты любишь? – вкрадчиво спросил Джастин. – Ты и вправду в это веришь? Если не хочешь признаться в собственных чувствах, подумай о ней. Полагаешь, ей это нравится? Что с ней происходит каждый раз, когда ты приводишь ее в чужую спальню? Нравится ей его «благословение»?..
Хансен густо покраснел и вскочил:
– Довольно! Я ухожу!
– Уходишь? И что ты будешь делать? Поползешь к нему и нажалуешься на меня, потому что я знаю, что он спит с твоей наложницей? А он отправил тебя с каким-нибудь очередным мерзким поручением, за которое тебя снова будет ждать роскошная награда в виде пустых обещаний. – И Джастин королевским жестом указал на кресло – несмотря на болезненную бледность, в его движениях чувствовались неожиданная сила и уверенность. – А теперь сядь и помолчи. Я помогу тебе изменить свою жизнь.
Хансен сел.
– Мой бог знает о вашем плане отключения медийного стрима РОСА, – заявил Джастин.
Хансен вздрогнул от неожиданности:
– Как?! Вы… не могли!
– Ты что, не слышал, что я только что сказал? Мой бог способен сделать все что угодно. Ты что, думал, Нехитимар тут один-единственный благодетель с полной корзиной подарков? Так вот, это не так, дружище. Мой бог все видит и может такое, что никому и не снилось. А насчет медиастрима – полная ерунда. У хакера-самоучки ничего не получится. Великий Ученик просто хочет подставить тебя. Чтобы ты попался, пытаясь провернуть эту глупую затею.
– Ничего они не самоучки! – важно заявил Хансен. – Их обучал программист, который сбежал из вашей страны пару лет назад! Он клянется, что знает все протоколы, и говорит, что если хакерская атака на стрим начнется из трех разных точек, то его можно на время отключить!
Джастин молча смерил его суровым взглядом. Мэй почувствовала, что он удивлен так же, как и она. Значит, программист из ВС не способен взломать джемманские сети… но как в таком случае насчет перебежчика? А это в корне меняло дело – аркадийская затея вполне имела шансы на успех. Мэй немного разбиралась в вопросе и знала, что медиастрим запускается из трех разных точек – как раз для того, чтобы избежать потенциальных отключений. А если атаковать сразу несколько узлов, система и впрямь может оказаться под угрозой. Однако знаний Мэй не хватало, чтобы быть на сто процентов уверенной в подобном результате. Джастину наверняка тоже. Но пока он отлично справлялся с ролью старательного ученика древнего бога.
– Не сработает, – решительно заявил он Хансену. – Ничего у вас не получится. Вас поймают, и вы не сможете покинуть территорию РОСА. А Его Святейшество и ваш президент заявят, что понятия не имеют о ваших планах и вы по своему почину совершили диверсию. В общем, вас оставят гнить в джемманской тюрьме. Впрочем, тебе не о чем волноваться. Великий Ученик будет хорошо присматривать за Элайной.
– Чего ты хочешь? – процедил Хансен, заскрипев зубами от ярости.
– Неправильный вопрос. Правильный – чего хочешь ты? – И Джастин показал на Мэй: – Посмотри на нее.
Хансен повиновался.
– Она мне не наложница и не жена. С точки зрения закона мы друг другу ничем не обязаны, и никто ее рядом со мной насильно не удерживает. Тем не менее она изъявила желание быть со мной. А Элайна без принуждения сделает то же самое?
– Да, – выпалил Хансен. – Она меня любит.
– Неужели? – В голосе Джастина командные нотки сменились увещевательными – теперь он не приказывал, а вел переговоры. – Ты можешь вообразить, чтобы твоя красавица ходила свободно, не замотанная в кокон? Тогда все бы открыто смотрели на нее и понимали, что она будет с тем мужчиной, которого выберет сама. А еще все бы знали, что Элайна уже отдала предпочтение тебе, и, как бы они ни жаждали ее заполучить, они не могут ее и пальцем тронуть! – Он обернулся к Мэй: – Скажи Хансену, что ты изучала в школе!
Мэй не ожидала такого вопроса, но решила промолчать о том, что в военной академии она училась метко стрелять по врагу.
– Музыку, – ответила она.
Но Хансена даже не это удивило.
– Ты ходила в школу?!
– Все джемманские девочки посещают школу, – произнес Джастин. – Учатся предметам, которые им по душе, а когда вырастают – работают где хотят и выбирают себе партнеров, которые им самим нравятся. Мы их не заматываем в покрывала. Никому не запрещаем любоваться их красотой. Мы не позволяем самодовольным тиранам ущемлять права других людей и присваивать плоды их трудов. Человек, который много трудится, получает достойную зарплату. Его не обкрадывают другие, живущие за его счет.
Здесь Джастин, конечно, приврал. Ведь в РОСА имело место классовое неравенство. Правда, по сравнению с Аркадией родина представлялась ему подлинным раем – и Джастин почувствовал прилив вдохновения.
– Твой бог одобряет эти правила! – изумленно воскликнул Хансен.
– Таковы законы нашей страны, – поправился его Джастин. – Но… – Он умолк и внимательно оглядел собеседника, а Мэй прочитала в его глазах то, что он думал про себя. Хансен недоволен тем, что получил от Нехитимара, но он воспитан в аркадийской вере, и ему непонятен мир, которым не управляет сверхъестественное. – Мой бог делает это реальным. Вот в каком щедром мире живут его последователи. Кстати, он может и тебя взять к нам… и Элайну тоже.
Хансен уставился на Джастина:
– Но как?
– Переходи на нашу сторону, – произнес Джастин и подался вперед. – Мы позволим Великому Ученику сделать то, что ему вздумается. Пусть посылает вас в РОСА. Ты будешь сообщать нам обо всех передвижениях и скажешь нам, когда они планируют нанести удар. Мы их схватим, а ты останешься в Республике.
– Без Элайны, – сухо ответил Хансен. – Я буду в РОСА, а она – в Аркадии. А без нее мне и жизнь не мила.
Наметилась серьезная проблема, но Джастин беззаботно отмахнулся:
– Не беспокойся, мы переправим ее к нам без проблем.
Хансен покосился на него с сомнением. Мэй прекрасно понимала тревогу юноши.
– Но каким образом?
– Ты что, не слушал меня? – рассердился Джастин. – Это сделает мой бог. Не бойся. – А затем Джастин указал на себя: – Попроси Великого Ученика перенести нашу встречу на вечер, и ты сам убедишься, к тому моменту я полностью поправлюсь. Мой бог исцелит меня, дабы я мог трудиться во славу его.
– Полностью поправишься? – ахнул Хансен.
