Вячеслав Шалыгин - Перебежчик
– Молодец, подстраховался. Только ты не учел другого варианта. Мы можем подчинить тебя!
– Пока нет, – Дракон вдруг снова повысил «температуру», но теперь до более-менее приемлемой. Мозг Филу больше не выжигало и не вымораживало. Грин посчитал это жестом доброй воли. Во всяком случае, ему хотелось на это надеяться.
– Вот именно – пока не можем! Но очень скоро…
– Чего ты хочешь, человек? – перебил его Дракон.
– Я сказал, оставь нам нашу Землю.
– Землю, на которой уже сейчас проживает миллиард потенциальных Драконов? Землю, на которой через полвека не останется ни одного человека, которого я смогу подчинить своей воле? Землю, населенную опаснейшими конкурентами? Ты об этом просишь?
– У тебя нет выбора, – заявил Грин, отлично понимая, что на это ответит Дракон. Выбор в такой ситуации выглядел несложным – уничтожить Землю-216 к чертовой матери. И у Дракона для этого имелись все возможности.
– Я вижу твои мысли, человек. Да, уничтожить вашу Землю будет самым разумным и гуманным вариантом.
– Ага, очень гуманно, – на этот раз у Фила все-таки получилось невесело усмехнуться. – Гитлер просто жалкая тень в лучах твоего гуманизма.
– Хозяин должен быть один – Великий Дракон. Если хозяев будет шесть миллиардов, сотни миров погрузятся в хаос безвластия.
– Мы не претендуем на твои миры! Оставь нам этот, и разойдемся.
– Вопрос времени. Очень скоро вы захотите большего и начнете поиски новых миров. Моих миров. Я не могу оставить вас в живых. Вы будете уничтожены вместе со своей жалкой планеткой.
– Это твое «заднее слово»? – Грин холодно усмехнулся. – Ладно, Дракон, пеняй на себя. Какой бы ты ни был Великий, но ты допустил серьезную ошибку, когда вышел со мной на связь!
Великий Дракон не ответил. Виртуальная бездна перед внутренним взором Грина подернулась серой туманной дымкой…
Однако вовсе она не исчезла. Филипп не позволил Дракону закрыть канал связи. Грин вклинился в этот канал, словно сверхпрочная распорка, и теперь мешал Дракону закрыть дверь в его «великое» сознание.
Филипп чувствовал, что Дракон старается во что бы то ни стало закрыть брешь, что он прилагает для этого гигантские усилия, но ничего не может поделать с упрямым человеком. Неимоверное напряжение нарастало в геометрической прогрессии, но от этого натиска воля Грина лишь еще больше укреплялась, приближаясь к алмазной твердости. И причиной такой стойкости Фила, как ни странно, стал не героизм избранного, не сверхчеловеческие задатки мессии. Какой из обычного инженера Гриневского мессия? Нет, Филиппом руководило простое человеческое качество – запредельное, неимоверное, безмерное упрямство. Фил категорически не желал сдаваться. Но вовсе не потому, что возомнил себя героем всея Земли и Солнечной системы. Просто уперся, как баран, и точка!
«Но ведь шансов почти нет! – нервно сказал голос извне. – На что ты надеешься?»
«На вас и на себя, – борясь с навалившейся многотонной тяжестью, ответил Грин. – На индиго. Если не мы, то и никто. Мы должны заставить этого Дракона передумать. Не знаю как, но должны!»
«Нет абсолютно никаких логических оснований для того, чтобы Дракон изменил свое мнение, – заявила провидица. – Он прав по всем пунктам. Мы для него потенциальные конкуренты. Мы реальная угроза его империи. Он не передумает никогда».
«Теана! – позвал Грин. – Ты наш ключ к успеху! Как тебе удалось избавиться от «драконьего ошейника» и остаться при этом в живых?»
«Я не избавлялась, энергетический контроллер по-прежнему во мне, и он работает. Если кто-то из ваших охотников воткнет мне в темя заточку, я покроюсь светящейся паутиной, прежде чем умереть. Все, как обычно. Я сумела войти в вашу мыслесеть, когда научилась игнорировать приказы контроллера. Было трудно, но я справилась, когда поняла, что этот прибор несовершенен и его можно обмануть. В результате он мне даже помог. Когда я вхожу в мыслесеть индиго, контроллер воспринимает это как сеанс связи с одним из Старейшин Клана виверр и блокирует для моих сородичей прослушивание моих разговоров с вами».
«То есть, Дракон врет? – уцепился за мысль Теаны голос извне. – Мы все-таки способны перехватить управление его армией, если взломаем все контроллеры?»
«Нет! – вдруг заявил Грин. – Нет! Мы способны дать марионеткам Дракона свободу, если изолируем его самого! Хотя бы на время! Понимаете? Все подданные Дракона: и виверры, и серпиенсы, и сервы – в какой-то степени тоже индиго, телепаты, но они не знают об этом. Дракон не позволяет им узнать об этом, в зародыше подавляя их талант. Если мы откроем им глаза на их истинную сущность, покажем, что они способны жить без постоянного контроля Дракона, чужаки могут прозреть и предъявить своему императору ультиматум. Потребовать свободы и демократии. Вот чего боится Дракон! Взгляните на Теану. Вырвавшись из-под контроля Дракона, она стала свободной!
«Тот, кто родился и вырос в неволе, не способен выжить на свободе, – проворчала провидица. – Теане повезло, она встретила нас. По большому счету она просто сменила одну мыслесеть на другую, практически аналогичную по их параметрам».
«Я сделала это добровольно, – возразила Теана. – В этом вся разница. Филипп прав. Вряд ли найдется много таких, как я… перебежчиков и среди виверр, и среди серпиенсов, и даже среди сервов. Но зерно сомнений, политое чистой влагой свободы, – это перспективное начинание. Может дать всходы».
«Однозначно даст, – заявил Грин. – Повторю, этого Дракон и боится больше всего: не шести миллиардов конкурентов, а потери власти над своими марионетками».
«Пока не вижу, как мы все-таки можем ему противостоять, – сказала провидица. – Так или иначе, Дракон имеет все основания нас уничтожить. И он это сделает до того, как прорастут мифические зерна свободы в сознании серпиенсов и виверр или же мы подключим к делу столько индиго, сколько потребуется, чтобы его изолировать».
«Предлагаю обойтись без пораженческих причитаний! – резко заявил Грин. – Мы справимся».
«Глупый оптимизм нам тоже ни к чему, – спокойно возразила провидица. – Как ты предлагаешь поступить?»
«Мы поможем, – вдруг прошептал кто-то едва слышно. – Мы поможем…»
Мысленный шепот резко умножился, разлетелся эхом и заполнил собой весь мысленный эфир. Филиппу показалось, что он слышит сотни тысяч, а может быть, миллионы самых разных голосов. И громких, и тихих, и уверенных, и робких, и достаточно взрослых, и почти младенческих, зачастую неспособных даже толком сформулировать мысли и оформить их в устойчивую форму. Среди сонма новых голосов звучали и уже знакомые Филу голоса Чумового, стюардессы Анны, Спартака, австралийки Кэтрин, бангкокских лихачей и рыбаков, американского плейбоя, русского пилота и еще множества других персонажей, голоса которых Грин уже слышал, но имен пока не знал. Голоса и шепотки роились, образовывали нечто вроде бесформенной массы или огромного плотного облака вулканического пепла – такой образ почему-то возник в воображении у Филиппа. И это облако наползало, закрывая собой все и вся. В том числе то место, где по-прежнему зияла лазейка в бездну, из которой на Грина пялился Дракон. И все эти голоса, старые и новые, твердили одно: «Мы поможем, поможем, поможем…»
«Я понял, – Филипп сосредоточился. – Слушайте внимательно, ребятки. Действие выстрела «Пилигрима» заканчивается, но канал связи с Драконом останется открытым. Я это обеспечу. Мысленно идите по нему. Все вместе. Будет страшно и очень больно, но только так мы сумеем остановить это чудовище. Мы должны войти в его мысленное пространство и ударить разом. В точности, как это делали бойцы в Бангкоке, как делал Чумовой, только не по разным целям, а по одной. Все должны ударить одновременно и в одну точку. Вы увидите ее, я помогу. Представьте, что бьете острым ножом и выкрикиваете при этом слово «индиго». Пусть эта тварь запомнит его навсегда. Вложите в это слово все свои эмоции, не важно, плохие или хорошие. Пусть это будет даже страх или паника, главное – направить их на Дракона. И сделать это надо одновременно. Вы поняли меня?»
«Мы поняли тебя, – вразнобой ответили миллионы мысленных голосов и шепотков. – Мы поняли тебя…»
«Не пойдет, отставить! – тоном заправского сержанта заявил Грин. – Все вместе! Громко! Вы поняли меня?»
«Мы поняли тебя».
Теперь получилось стройнее, но Фил все равно остался недоволен.
«Все вместе!»
«Мы поняли тебя!»
Мысленная волна едва не опрокинула Грина. Причем физически. Ему даже пришлось сделать шаг назад, чтобы сохранить равновесие. «Разминочный» ментальный удар индиго получился почти таким же сильным, как и удар воображаемой «раскаленной болванки», которой Фила угостил в начале знакомства Великий Дракон.
