Сергей Раткевич - Охота на ликвидатора
И огляделся по сторонам.
Вокруг и впрямь никого не было.
Эйх Шенред глубоко вздохнул и потянулся, привыкая к новому телу.
— Кто из нас недоумок, ты спрашивал, — блаженно промурлыкал он. — Теперь ты, должно быть, знаешь ответ. А твоя расчудесная Стая теперь точно будет лизать мне руки… Благодаря тебе и твоим стараниям, она уже далеко не так бессмертна, как раньше.
Эйх Шенред прислушался к ощущениям, исходившим от его приобретения, и подумал, что такое тело идеально подходит для разведки и битвы, для того, чтобы собрать и возглавить тварей, для того, чтобы одурачить и подчинить жрецов Стаи и, если понадобится, для попытки обмануть других иерархов, но жить в этом теле он не хочет. В теле иерарха было холодно и пусто, как в железной башне с гладкими стенами посреди зимы.
Что ж, он все равно намеревался подыскать себе новое, а тут такой случай. Пытаясь его уничтожить, иерарх разорвал дурацкое заклятье, наложенное недоучившейся ведьмой и сделавшее Эйха Шенреда обладателем роскошного бюста и всего того, что к этому бюсту прилагалось.
— Нет, я и впрямь был бы не прочь обладать этим телом, но только в совершенно другом качестве и при других обстоятельствах… — с ухмылкой пробормотал маг, разглядывая окровавленный труп у себя под ногами. Труп уже начинал меняться. Магия, удерживавшая его в женском облике, понемногу рассеивалась.
— Еще немного, и он вновь превратится в того придурка, в которого я когда-то вселился, — пробормотал маг. — Разница лишь в том, что тот был мертвецки пьян, а этот просто-напросто мертвый…
«А иерарх-то хорош! Обрадовался! Решил, что, уничтожая мое тело, он уничтожает и меня! А за собственным телом и не подумал приглядывать. Недоумок и есть! Все это время смотреть на меня в похищенном теле и не подумать, что я ведь могу и повторить! Прояви он хоть элементарную осторожность… Но нет, ему хотелось поскорей меня уничтожить! Он так обрадовался этой возможности! Очень, видать, боялся, что я доложу Стае обо всех его упущениях.
Если бы он только знал, что Стая уже не та, что раньше… Как же хорошо, что я догадался не сообщать ему о связи этой спящей красавицы и бессмертием его ненаглядной Стаи».
Что ж, в конечном итоге все вышло к лучшему. Сам того не понимая, иерарх оказал ему неоценимую услугу. Избавил его от неудобного и не слишком приспособленного к магии тела, взамен предоставив свое, более всего годящееся именно для этого. Теперь можно искать Ключ гораздо спокойнее. Теперь он нужен лишь для призывания Стаи. А еще — теперь ему доступна вампирская магия. В этом теле для него не составит труда открыть портал, лишь вампирам и доступный, запрещенный во всех магических гильдиях и школах. А значит, скоро у него будет своя армия тварей. Та, что он припрятал неподалеку от Шевилла. Та, которую пришлось бросить из-за всей этой спешки и нежелания, чтоб иерарх раньше времени узнал, что эта армия вообще существует. А твари у него на подбор. Не всякий иерарх справится с такими. Можно и даже нужно разыскать остаток жрецов. Они должны быть где-то неподалеку. Нужно лишь сосредоточиться и позвать их на вампирский манер — они тотчас поспешат на зов своего господина. Сейчас он это сделает. Сейчас. Вот только с телом еще немного освоится. Нельзя, чтоб жрецы почуяли подвох.
«Или обойтись без них? — подумал Эйх Шенред. — Их ритуальные ножи могли бы пригодиться для открывания прохода, а больше мне ни для чего не нужна эта свора. В конце концов, мне совершенно не обязательно лезть за Ключом в некрополь. Я могу подождать и снаружи. Не будут же мои беглецы сидеть там вечно? Главное почувствовать, где они выберутся на поверхность. А сильно опередить меня они не смогут — у меня теперь есть портал. Даже если они выберутся у столичных ворот, я успею!»
Придя к столь утешительным для себя выводам, Эйх Шенред опустился на колени, перевернул труп, руками разодрал ему горло и начал жадно хлебать остывающую кровь.
— Да что ж это! — приходя в себя, воскликнул он, отшатываясь, вскакивая и начиная плеваться. — Гадость какая! Тьфу!
Его вырвало проглоченной кровью, и он долго сидел, уставившись на какой-то камень и стараясь привести мысли в порядок.
— Да… за этим телом глаз да глаз, — со вздохом пробурчал он, встал и направился к реке. После столь экзотического способа перекусить требовалось как следует вымыться.
«Я же не стану от этого вампиром?!» — мелькнула у него испуганная мысль.
Отловив ее у себя, он сел на землю и истерически расхохотался.
— Какая интересная проблема, — задыхаясь от смеха, простонал он. — Вселившись в тело пьяного подонка, я не стал им, остался собой… Эйхом Шенредом… Когда меня заколдовала эта дура, превратив в такую же дуру, я все равно остался Эйхом Шенредом… Я и теперь ощущаю себя таковым… в этом теле… теле вампира… Я все еще Эйх Шенред, которому мерзко даже думать о том, чтоб стать вампиром… Но раз я в этом теле — я вампир… Или нет?
* * *Посреди эльфийского мраморного стола, среди зачарованных кувшинов с вином и огромных блюд с фруктами, свежими, несмотря на прошедшие века, горит обычный человеческий светильник. Горит, удивленно помаргивая, словно бы сам себе удивляясь: как это, дескать, я угодил в столь важную компанию?
Откуда он тут взялся?
Шиана наколдовала. Заявила, что, по ее мнению, людям так будет куда уютнее, а ей привыкать надо. Приугас невесть откуда берущийся волшебный свет, уступая место обычному огоньку светильника. Живому, настоящему… Это неважно, что он наколдованный, все равно ведь живой. А кто не поверит — того Шиане придется лечить от ожогов. Шейди бы тоже сумела, но Шиана сказала, что в этом месте тому, кто не эльф, колдовать все-таки не стоит. А Уннар долго ворчал, что и так бы обошелся, подумаешь, ожог, а теперь у него зато палец весь заколдованный и он этому пальцу не доверяет. А огонь все равно какой-то не такой.
В конце концов Эссиль рассердилась и предложила ему сделать другой светильник — лучше, раз ему этот не нравится, а если не может — пользоваться тем, что есть, и не валять дурака. И пусть только попробует сказать, что он ее даже пальцем не тронул, не то чтоб валять! Сразу же в ухо схлопочет!
Впрочем Уннар ничего такого говорить не стал. Он просто улыбнулся своей нежной всепрощающей улыбкой, намекающей на то, что он-то, конечно, святой, а вот окружающие могли бы к нему относиться и получше…
— Смотрите на эту рожу, девчонки, — промолвила Эссиль, обращаясь к своим ученицам. — Запоминайте. И будьте особенно осторожны с подобными людьми. Тот, кто так улыбается, — наверняка большой прохиндей.
— Но ведь он тебе нравится, — тотчас заметила Шейди.
— И он хороший, — добавила Виллет.
— Все правильно, — сказала Эссиль. — Я вам не для того это говорю, чтоб Уннара как-то очернить, он-то просто дурачится, а для других подобных случаев. Про этого балбеса мы и без того знаем — он шел вместе с нами, сражался вместе с нами, защищал и прикрывал нас, он — свой. Ему просто делать нечего, вот он и скалится. Однако берегитесь других, незнакомых людей, которые начнут вам улыбаться схожим образом. Самые хитрые враги притворяются друзьями, да еще дают вам понять, что вы перед ними виноваты, а потом — не успеете вы опомниться, влезают вам на голову.
— Фу на тебя, — усмехнулся Уннар. — Ты из всего умудряешься сделать повод для воспитания. Как меня угораздило в тебя влюбиться?
— Это ты у меня спрашиваешь? — полюбопытствовала Эссиль.
— А у кого же еще?
— У себя бы спросил.
— Спрашивал. Не отвечаю.
— Правда? А если применить пытки?
— Смеешься. Я же тренированный. Устойчив к любому виду воздействия.
— Точно? А если я начну медленно кусать тебя за ухо? Но только очень медленно…
— Какой кошмар! Этого я точно не переживу! У меня же сердце остановится! — драматическим тоном прошептал Уннар, хватаясь за сердце.
Эссиль уже собралась подбросить очередную реплику, когда вдруг сообразила, что сейчас не время и не место для такого разговора. Подобное было бы уместно наедине, особенно в уютном полумраке собственной спальни, куда ты привела парня со вполне понятными намерениями, но в присутствии учениц, да еще и Шиана тут — между прочим, не кто-нибудь, а вообще королева из прошлого! — неудобно выходит.
Она бросила взгляд на эльфийку. Та потягивала вино из бокала, с интересом наблюдая за ними. Девчонки, разумеется, занимались тем же самым.
«И не рявкнешь на них теперь, — с досадой подумала Эссиль. — Потому как, если рявкать на одних девчонок, — несправедливо получится, а на Шиану, которая занимается тем же, чем эти засранки, Эссиль рявкнуть не может. Если по совести, то следовало бы рявкнуть на Уннара, но ведь он опять скорчит такую же умильную мордочку. Или еще какую-нибудь… С этим только заведись, все одно неправ окажешься, а если и сумеешь доказать собственную правоту, то она тебе тотчас боком выйдет».
