Один в поле воин - Тюрин Виктор Иванович

– Тащи его, – раздался чей-то сдавленный шепот.

В следующее мгновение меня втащили в автомобиль две пары крепких рук, дверца захлопнулась, мотор взревел, а еще спустя минуту автомобиль уже выворачивал от обочины.

– Аугусто, держи их под прицелом, а я книгу достану.

– Книга точно у мальчишки?

– Сам видел. Сейчас достану. – Я почувствовал, как из-за моего ремня похититель вытащил книгу. – Вот. Есть.

– Это точно она? – раздался голос человека с переднего сиденья.

До этого изображая оглушенного человека, я сидел, наклонившись вперед и упираясь головой в переднее сиденье, но стоило испанцам отвлечься на книгу, как я рванул карманный кольт из кобуры на лодыжке и, резко откинувшись назад, дважды выстрелил в лицо Аугусто, сидевшему рядом с шофером. Третья пуля попала в голову сидящему рядом со мной похитителю. Мне не хотелось его убивать прямо сейчас, но он не вовремя дернулся, пытаясь отбить мою руку с кольтом. Джеймс среагировал на происходящее, как настоящий профессионал. Не растерявшись, он вырвал из руки агонизирующего боевика револьвер и направил его на водителя:

– Сюда сворачивай!

При этом он жестом продублировал свои слова, а когда машина втиснулась в узкий переулок, приказал:

– Тормози!

Тот понял все и без перевода. Стоило двигателю заглохнуть, как англичанин сразу нажал на спусковой крючок. Водитель дернулся всем телом и обвис на руле, заливая его кровью. Выскочив из машины, мы спрятали оружие и торопливо стали удаляться от места убийства.

– Держимся друг за другом на расстоянии пятнадцать-двадцать метров. Понятно? – обратился ко мне англичанин.

– Я хорошо знаю этот район, поэтому иду первым, – ответил я. – К тому же я тут недалеко снял квартиру.

Мои слова явно удивили Джеймса, но он только сказал:

– Раз так, не будем терять время.

Еще через двадцать минут мы уже входили в снятую мною квартиру.

– Располагайся. Сейчас виски принесу, а ты садись вон туда, – и я показал англичанину за его спину.

Стоило ему чуть повернуть голову, как последовал резкий удар по шее. Тело Джеймса обмякло, после чего я подтащил его к массивному креслу. Только принялся усаживать англичанина, как из-под его пиджака выскользнул револьвер. Усадив и привязав его руки к ручкам кресла, достал из кармана платок, чтобы не касаться пальцами оружия, подобрал с пола револьвер. Найдя чистую тряпку, я постелил ее на стол, а затем положил на нее оружие. После чего принес виски, налил треть стакана, сел на стул напротив англичанина и стал ждать, когда тот очнется. Наступила финальная часть теперь уже моей собственной операции. Прошло около десяти минут. Джеймс очнулся, медленно открыл глаза, подергал привязанными руками и только потом спросил:

– Что происходит, Майкл?

– Просто так мне спокойней. Виски хочешь?

– Хочу.

Взяв со стола стакан, я обошел по дуге кресло и стал сбоку. Приставил стакан к его рту, наклонил. Кадык англичанина задергался в такт глоткам. Снова вернулся на свое место, поставил стакан на стол. Он проследил за моей рукой взглядом и заметил лежащий на тряпке револьвер.

– Это мой?

– Твой, – подтвердил я. – Скажем так, это страховка на всякий случай.

– Страховка?

– Если мы с тобой не договоримся, то револьвер с твоими отпечатками пальцев окажется в тайной полиции, а что будет дальше, ты, наверно, знаешь.

Англичанин как-то странно на меня посмотрел. Наверно, оценивал, а заодно пытался понять, как обычный юноша-американец превратился в опытного боевика.

– Ты хорошо подумал? Ведь тогда и ты окажешься замазан в это дело.

– Знаешь, ты прав, – я сделал вид, что задумался. – Тогда мы сделаем по-другому. Я просто убью тебя.

Не поверить он мне не мог, так как при нем я застрелил двух анархистов и, судя по всему, нисколько не переживал по этому поводу. Он мне поверил, отсюда и новый вопрос:

– Ты кто?

– Давай не будем терять время на подобные вопросы. Хорошо? – я дождался его кивка головы, потом продолжил говорить: – Слушай, а зачем ты убил Грегори Тейлора?

– Чушь! Я его не убивал. Зачем мне это делать? Ведь мы с ним были партнерами по бизнесу! Да и вообще, мы с ним нормально ладили.

– Думаю, ты понял из разговора с журналистом, что тот не только не выполнил поставленную задачу, но и наболтал много лишнего. Также ты понял, что он может выдать тебя в любой момент. К тому же Грег почувствовал запах больших денег и попытался тебя шантажировать. Все так, Джеймс?

В глазах англичанина легко читался страх и удивление, видно, не так он рассчитывал говорить со мной.

– Ты не тот, за кого себя выдаешь. На кого ты работаешь? – такие бьющие в лоб вопросы выдавали его растерянность.

– Сейчас возьму и все-все тебе расскажу, – я решил поиздеваться над ним. – Ты какой-то совсем наивный английский шпион.

– Хватит ёрничать. Договор, который ты заключил с Тейлором, еще в силе?

– Смерть журналиста его расторгла. И виноват в этом только ты.

– Я? А ты здесь совсем ни при чем? Ну да ладно, давай без упреков. Твои условия?

– Для начала только одно: знакомство с владельцем книги.

– То есть ты хочешь выбросить меня из сделки?

– Нет. Ты получишь то, что тебе положено. От меня. А если правильно поведешь дело, думаю, сумеешь получить свой процент и с хозяина книги.

– Сколько ты собираешься мне дать?

– Двадцать тысяч долларов. Ни центом больше. Впрочем… – Я на короткое время задумался. – Могу добавить пять тысяч, но за это от тебя потребуются кое-какие услуги. К тому же я не думаю, что хозяин книги обещал тебе больше.

– Такой молодой и такой жадный. Даже по тем жалким намекам, что я имею, думаю, банковское хранилище представляет пещеру сокровищ Али-Бабы. И после этого ты мне предлагаешь…

– Давай без этого, – оборвал я излияния англичанина. – Твои наемники умерли плохо, и ты, как я знаю, не бессмертен.

– Погоди. Ты хочешь сказать, что Курт…

– Да. Мне пришлось поговорить с твоим наемником, бароном Генрихом фон Людвигом, перед его смертью.

На лбу англичанина появились бисеринки пота. Судя по отблеску страха, появившемуся в его глазах, он начал понимать, что сидящий перед ним крепкий паренек с симпатичным лицом еще более непредсказуем и страшен, чем он до этого думал.

– Не думал, что это ты… М-м-м… Ладно. Буду работать на твоих условиях.

– Раз мы с тобой поладили, то я хочу знать все, что тебе известно.

– Раз мы партнеры, так, может, ты меня развяжешь? И еще, я бы с удовольствием выпил.

Не успел я встать на ноги, как у меня в руке оказался нож. Фокус был нехитрый, но на англичанина он произвел впечатление.

– Да-да, не смотри на меня так. Я неплохо владею ножом, как и методами допроса в полевых условиях, – я усмехнулся. – По глазам вижу, что ты меня понял. Кстати, я это сказал не просто так, а с намеком.

Питер Уиндэм, англичанин до мозга костей, работавший в секретных службах Ее Величества уже полтора десятка лет, начинал в военно-морской разведке, потом перешел в Управление специальных операций, а после его упразднения пришел в Объединенное разведывательное бюро. В советскую Россию он был послан под личиной сотрудника английской внешнеторговой компании. При работе он не проявлял особой активности, а только время от времени ездил в Ленинград, на меховые аукционы, но при этом не заводил никаких подозрительных знакомств, хотя нередко общался с чиновниками из Министерства внешней торговли. Имея большой опыт работы, он нашел себе образ суховатого в общении и одетого с иголочки джентльмена, который не увлекается ни девочками легкого поведения, ни крепким алкоголем, зато везде демонстрирует страсть к старинным вещам и книгам. Среди продавцов, антикваров и букинистов считался знатоком, впрочем, он и был им на самом деле. Вот только никто не догадывался, что в этих магазинах он встречается со своими агентами, а обмениваясь раритетами, получает секретную информацию. Для прикрытия своей деятельности он даже стал понемногу спекулировать, заведя кое-какие связи. Об этом была пометка в его личном деле, лежавшем в архиве ГБ. Партийные и госструктуры Советского Союза уже вкусили роскошь Запада, и теперь они хотели жить, как за границей и как это показано в буржуйских фильмах. Им было мало «кремлевских» пайков, они хотели нейлоновые чулки и духи из Франции, шелковые галстуки и шляпы из Америки.