Максим Субботин - Исчадия Ада. Предвестники апокалипсиса (СИ)
Сконева тоже посетила такая мысль, но он даже представить себе не мог – каких размеров должно быть помещение, если в нем удалось разместить гиперпортал, да еще и произвести торможение корабля.
Они медленно двинулись по длинной, подвешенной в пустоте тропе. Никаких перил или ограждений, никакого намека на осветительные приборы, словно обитателям этого места, если они все еще существовали, свет не требовался в принципе.
Шли уже порядка получаса. «Серый Кардинал» давно остался за спиной, а никаких изменений в окружении нет. Все тот же странный материал под ногами, та же ночь. С каждым новым шагом в Константине крепла уверенность, что чем дальше, тем тише становятся звуки их шагов. Сначала он принял этот факт за игру взбудораженного воображения, но вскоре шаги стихли вовсе. Под ногами была все та же жесткая тропа, но теперь она полностью поглощала звуки. Очень хотелось заговорить, просто так, ни о чем, просто чтобы проверить связь, услышать чей‑то голос. Но он сдержался. Ощущение бесконечно огромного рукотворного пространства заставляло чувствовать себя мелким и жалким.
Наконец, темнота впереди расступилась – и фонари высветили стену с овальным проемом. Тропа вырастала прямо из основания проема. Вправо, влево и вверх, куда хватало света фонаря, стена продолжалась сплошным массивом. Она не была однородной, отчасти напоминала технологию Кен–Кун с их многочисленными переплетениями металлических жгутов.
— Кроличья нора, — проговорил Сконев. — Ну, хоть что‑то.
По всему периметру проема шла рельефная вязь символов.
— Подождите, — Хеели Де Хан положила руку на плечо Константина, обошла его.
Ее длинные пальцы пробежались по письменам.
— Ничего не напоминает? — обернувшись, спросила она.
Сконев хотел было пожать плечами, но внезапное озарение заставило остолбенеть. Символы походили на переплетенных, извивающихся червей.
— Реликвия из сознания Александра Рома. На ней были такие же письмена…
— Такие же или очень похожие, — согласилась аллари.
— Значит, мы в одной из колоний ШрейЗиРэн…, — предположил Сконев. — Возможно, покинутой.
— Возможно… — в голосе Хеели Де Хан звучало сомнение. — Тайный язык ШрейЗиРэн… Тайный или мертвый. Но я не соглашусь насчет покинутой колонии. Попали мы сюда не по собственным координатам. А это значит: где бы мы ни оказались, здесь не пусто. Тем более сообщение. Насколько я поняла – сигнал изначально был слаб и неразборчив. Значит, кто‑то его настраивал, выбирал язык… Нас точно ждут.
— Или сработала какая‑то автоматика… — сказал Сконев. — Но раз не встречают, идем дальше? Чего гадать?
— Идем. Будем надеяться – храм где‑то недалеко.
Определение «кроличьей норы» оказалось как нельзя точным. Коридор, в который ступили человек и аллари, несмотря на высоту стен не менее пяти метров, оставлял ощущение тесноты и тяжести. Из пола через равные промежутки вырастали скрюченные пальцы–опоры. Узловатые, покрытые странной маслянистой субстанций, они устремлялись под потолок, образуя арочный свод.
— Не похоже на архитектуру ШрейЗиРэн, — тихо проговорил Сконев, водя лучом фонаря по одной из опор. Их поверхность оказалась неоднородной – под тонким поблескивающим слоем прозрачной субстанции виднелись красные прожилки. Словно капилляры.
— Там свет! — голос аллари оторвал Константина от созерцания необычного материала.
— Что?! Где?
— Потуши фонарь.
Стоя в полной темноте, Сконев увидел, как засветились прожилки на стойках. Еле различимо, недостаточно для того, чтобы хоть немного рассеять мрак.
— Свечение, не свет, — разочаровано произнес он.
— Не туда смотрите…
Константин завертел головой и, наконец, понял, о чем говорила Хеели Де Хан. В противоположном конце коридора действительно виднелось светлое пятно. И оно двигалось, изменялось, словно было живое.
Они снова включили фонари, а спустя несколько минут быстрой ходьбы природа «живого» пятна стала очевидна. Коридор заканчивался плотной завесой не то дыма, не то пара. Свет исходил откуда‑то из глубины этой завесы, которая странным образом оставалась цельной, не расплывалась и не проникала в коридор.
Сконев нервно облизал губы, попытался разглядеть что‑нибудь за завесой. Тщетно.
— Кажется, мы пришли… — сказала аллари.
— Храм?
— Не знаю, но это определенно какой‑то рубеж. Остается решить – переступим мы его или повернем обратно.
— Очень хочется развернуться, — честно сказал Константин. Неизвестность его страшила.
— Согласна… но мы этого не сделаем.
— Может быть, Вселенная многих решений – не такая уж и плохая идея?.. — Сконев остановился у самой завесы, коснулся ее рукой. Ничего необычного – дым как дым.
— Может быть, — дрожь в голосе аллари усилился.
Неужели волнуется?
Необычно – за все время общения с представителями Содружества Константин не мог припомнить, чтобы они выходили из себя, нервничали. Всегда предельное спокойствие, уверенность в собственных силах и собственных решениях.
— Я иду первая.
— Уважаемая…
— Капитан, — быстро заговорила аллари, — мой скафандр не позволит мне развить достаточное усилие, чтобы выдернуть вас в случае опасности. А вы сможете вытащить меня. Это всего лишь рациональный выбор. Прошу, не спорьте.
Она перехватила винтовку левой рукой, а правую протянула Сконеву. Тот немного постоял в нерешительности, потом отошел на шаг, крепко обхватил ее ладонь. Не говоря больше ни слова, Хеели Де Хан ступила за завесу.
Константин чувствовал бешеное сердцебиение, в висках пульсировало. Он напрягся, готовый при малейшем признаке опасности вытащить аллари из‑за клубящейся дымовой завесы.
— Все в порядке, — послышалось в наушниках. — Кажется, мы на месте…
Сконев выдохнул. Система жизнеобеспечения его скафандра не справлялась с нагрузкой, и по спине под тонкой материей комбинезона пролегли ручейки пота.
Задержать дыхание – ни для чего, рефлекторно. Собраться с силами.
Шаг.
Трудно сказать, было ли это частью храмового комплекса или каким‑то иным сооружением. Так или иначе, но масштабы открывшейся панорамы поражали.
Сконев даже не смог бы назвать это помещением или пещерой, хотя изначальная природная составляющая в увиденном явно присутствовала.
Здесь было довольно светло. Он и аллари стояли на широкой, площадью не менее пятисот метров площадке. Она походила на естественное каменное образование с почти до блеска отполированным светлым центром и плавными, загнутыми вверх более темными краями. За краями (своеобразным парапетом) – глубокий провал. Константин осторожно заглянул вниз: дна не видно. Но какое‑то движение там присутствовало. Сквозь поднимающиеся кверху клубы дыма он смутно разглядел неспешное перемещение огромных механизмов… Возможно, механизмов. Нечто вроде равномерно поднимающихся и опускающихся цилиндров или перекатывающихся огромных шаров. Все это движение происходило с порывами ветра и гулкими, раскатистыми звуками.
Свет исходил откуда‑то снизу. Его источник не был понятен, но создавалось впечатление, будто светится сам дым. Его клубы словно перемещали внутри себя мириады мельчайших светлячков.
Стены состояли из множества жгутов, таких же, как и снаружи, только здесь их намного больше. Они переплетались, наслаивались друг на друга, образовывали ветвистые гирлянды, напоминающие невероятно разросшуюся корневую систему. Некоторые жгуты достигали в диаметре двух–трех метров, другие не превышали толщины человеческого пальца.
Не менее чем в километре от площадки, где стояли человек и аллари, расположилась еще одна площадка. В стороне от нее еще одна и еще… Десятки, сотни площадок. Некоторое соизмеримы с той, что была под ногами Сконева и Хеели Де Хан, другие много больше, способные вместить не то, что отдельные строения – целые комплексы или взлетно–посадочные поля. Впрочем, Константин приметил отдельные образования, которые вполне могли бы оказаться строениями. Но все они располагались довольно далеко, и рассмотреть их лучше не представлялось возможным. Все площадки соединялись между собой узкими мостами.
Вся эта сеть перемежалась толстыми колоннами, возникающими из дыма и пропадающими в сгущающейся над головой темноте. На их гладкую, отливающую голубым поверхность падали тени от клубящегося дыма.
— Похоже, все это отлично работает, — проговорил Сконев.
— Ничего подобного не видела, — согласилась аллари. Судя по тону, она удивлена не меньше человека.
— И опять никого… — Константин развел руками. — Что теперь? Чтобы все это осмотреть, понадобится не одна неделя, — он поднял лежащий у самого края площадки какой‑то осколок, взвесил в руке: необычно тяжелый для своего небольшого размера.
