Юрий Силоч - Некондиционный (СИ)
Бомба в «Городе счастья» была нужна для того, чтобы снизить тамошние цены на недвижимость и скупить весь микрорайон по дешёвке.
«Электросистемы Холла» опередили Нейрокорп в разработке искусственных тел и стали очень опасными конкурентами.
Рутланд сидел в кресле напротив и тяжело дышал, пытаясь прийти в себя.
- Пилот! Курс… На юг. Да, точно на юг. Указания получите потом.
Самолёт развернулся и лёг на курс.
- Я тебя ненавижу, – сказал Рутланд. - И я убью тебя, как только представится возможность. Богом клянусь, я…
- Заткнись, – я устало отмахнулся от человека-фальшивки. - Мне сейчас не до тебя.
Я попытался слить полученные данные в сеть, но не вышло. Трансляция также была заблокирована. Вторая и третья попытки также не дали результата.
- Чёрт! – я выругался, ладони вмиг покрылись холодным потом. - Чёрт! Чёрт! ЧЁРТ!!! – отломанный подлокотник кресла улетел куда-то в эконом-класс, запутавшись в синих шторах с логотипом авиакомпании.
Рутланд хрипло засмеялся. У него в глазах я не видел ничего, кроме безумия.
- Вот теперь, тебе конец, урод. Нам всем конец. И тебе, и мне! И вам троим тоже! Ха-ха-ха! – он наставил указательный палец на заложников. - Бах! Бах! Бах! Ха-ха-ха!..
- Можете поздравить нас, мистер Морт, – тот же голос в гарнитуре, только на этот раз злорадно-торжествующий. - Мы нашли вторую ссылку и заблокировали её. Заметьте, я говорю «вторую», и не говорю, что мы ищем третью и далее. Игра окончена, сдавайтесь! – торжество ушло, уступив место металлу. - К сожалению, ваши данные уже утекли в Сеть и наделали много шума. Да, вы причинили Компании некоторый вред, и мы не позволим этому случаю повториться. Рядом с вами наши беспилотники, можете увидеть их в иллюминатор. Они глушат все каналы связи, кроме моего, и держат вас на прицеле. Даже если вы не освободите заложников, вам конец. Морган прав, мы собьём вас, несмотря ни на что, и ваша смерть не станет такой уж трагедией. Об этом случае все завтра же забудут, поскольку мы инициируем такой информационный шум, что всем будет не до какого-то старого копа, трёх неопознанных трупов и Моргана, уже давно списанного в расход, – переговорщик Нейрокорп откровенно злился. Это было отлично заметно по голосу. - Кстати о списании, Эйдер, как это – чувствовать себя не уволенным человеком, а кучей имплантатов, списанных по статье «Некондиция», а?
- Пошёл ты! – заорал я, выбрасывая гарнитуру следом за подлокотником.
Когда-то мне не повезло искупаться в замёрзшей реке: я стоял на набережной, и какой-то наркоман выпалил в меня из дробовика. Я отлетел назад, рухнул с двух метров, проломил тонкий лёд и камнем пошел ко дну.
Но даже тогда мне не было так холодно, как сейчас.
Всё-таки достали.
- А вот про кучу имплантатов было реально обидно, – сказал истерически хихикающий Рутланд.
Старая практика – полицейских, увольняемых со службы, было проще убить, чем выковыривать специальные имплантаты, поэтому их списывали по статье «Некондиция». Это было поводом для множества шуток, но сейчас мне было не до смеха.
- Я просто хотел жить, Морт, – взглянул на меня Рутланд. - Там, на мосту. Сукин ты сын, Я. ПРОСТО. ХОТЕЛ. ЖИТЬ!!! – он бросился на меня, в последнем отчаянном прыжке вытягивая вперёд скрюченные пальцы, которыми стремился вцепиться мне в глотку.
В этот раз я не успел среагировать. Моргану удалось сбить меня с ног, и в тот же миг беспилотники открыли огонь. Самолёт прошили разом несколько десятков пуль. Целились в двигатели, крылья и хвост. Я услышал, как заорали заложники, но было не до них: моё горло сдавливал Рутланд. Сидел, оскалившись, брызгал слюной мне в лицо. Лишь каким-то чудом я удержался в сознании для того, чтобы снова, в последний раз, активировать чип.
Удар током получили мы оба. Шарахнуло так, что потемнело в глазах, но всё-таки не убило, чему я был несказанно рад. Морган завалился на бок, и я, проморгавшись, увидел, что у него вместо шеи торчит нечто, напоминающее головешку из костра – оплавленную, дымящуюся и жутко воняющую паленым мясом и пластиком. Куда девалась голова, не хотелось и думать.
Самолёт жутко болтало.
Я попробовал встать на ноги, но не сумел – машина вильнула так, что меня хорошенько приложило сперва об один борт, а затем о второй. Свист ветра в пробоинах и надрывный хрип умирающих двигателей, крики пассажиров. Болтающиеся над креслами кислородные маски.
Каким-то непостижимым образом я всё-таки пробрался в кабину пилотов, работавших не за страх, а за совесть – как-никак себя спасали. Вцепившись в какой-то прибор, казавшийся максимально устойчивым, я, леденея и молясь всем известным мне богам, ждал развязки.
- Тяни! – орал командир. - Сядем на трассе! Планируй, чтоб тебя!!!
- Не могу! – второй пилот, судя по голосу, едва сдерживал панику. - Повреждено хвостовое оперение и левое крыло! Не могу планировать!
Позади нас что-то громко хлопнуло.
- Отказ левого двигателя! – закричал второй пилот. - Теряю контроль! Машина неуправляема!
- Держись! Держись, мать твою!!! – рычал командир.
Земля неумолимо приближалась. Я закрыл глаза и приготовился к скорой мучительной смерти.
Отлично, офицер Морт. Чем выше взлёт, тем глубже падение. Ты же знал это, так какого рожна вообще надо было садиться в самолёт?
Удар, гул, рокот, скрежет металла. Машину трясёт как будто в припадке.
Я молюсь уже вслух, чувствую, что теряю рассудок от ужаса.
Самолёт ударился об асфальт, сломал передние шасси и снова отскочил от земли.
- На брюхо! – орёт командир, а я вижу впереди висящий над дорогой на какой-то решётчатой конструкции большой знак, в который мы обязательно врежемся. Не можем не врезаться.
Мы снова тяжело ахнулись на землю, от скрипа вокруг заложило уши. Внезапное сотрясение бросило меня вперёд – прямо на стекло, в которое я изо всех сил впечатался, переломав себе всё, что можно. Самолёт по инерции продолжал ползти на брюхе дальше.
«Знак!» - запоздало подумал я и тут же получил мощный удар в спину – мы всё-таки врезались. Кабина превратилась в металлическое месиво, мой живот пронзила какая-то стальная труба, которая тут же накренилась. Короткое мгновение скольжения обратно, - я прочувствовал кишечником каждую шероховатость, – и меня бросило на пол, превращённый в какое-то сюрреалистичное произведение искусства - мешанину из стекла, металла, пластика и ещё бог знает чего.
Пилоты мертвы – предположить иное было нельзя, увидев то, во что превратились их рабочие места. Да и мне недолго осталось… Силы покидали, и в этот раз шоколад точно не поможет. Ничто не поможет.
«Нет уж, офицер Морт, - твёрдо сказал внутренний голос. - Если бороться, то до конца».
Я отключил боль и попробовал подняться на ноги. Удалось только с третьей попытки – меня шатало, кишки постоянно выпадали, и мне пришлось придерживать их рукой. Самолёт ровным слоем размазало по дорожному полотну на протяжении пары миль. Солнце клонилось к закату, но его не было видно из-за туч. Чахлый лес у обочин, потрескавшийся асфальт, горящие обломки самолёта и машин, которым не повезло оказаться на пути…
Кровотечение из живота никак не хотело останавливаться. Я попытался перехватить кишки поудобнее левой рукой, но заметил, что её снова нет. Имплантат оказался вовсе не так надёжен, как говорили врачи.
Спуститься из останков кабины на асфальт оказалось несложно – всего один шаг. В голове больше не было ни единой мысли. Просто идти. Даже направление неважно.
Плотные порывы ветра окутали меня со всех сторон. Они охлаждали кожу, брызгали на меня капельками воды и снега, пригибали к земле. Я поднял глаза и увидел, как неподалёку от меня садятся серебристые вертолёты. Даже удалось сосчитать их, несмотря на кровавую пелену перед глазами. Раз, два, три, четыре, пять. Вот видишь, как просто. Только кишки держать, чтоб не упали на землю и не испачкались. И обязательно правой.
Новокопы высадились и быстро окружили меня, подняв оружие и приготовившись стрелять. Ну что ж, кошмарики мои ночные… Я готов.
- Мистер Морт! – знакомый голос, сотканный из сотен оттенков лязга и скрипа. - Пройдёмте с нами!
Новокоп подбегает и подхватывает мои кишки.
- Не бойтесь, вам не причинят вреда. Даже наоборот, хе-хе, подлатают. Я из Нейрокорп, Служба безопасности. Осторожнее. Надо запихнуть эти штуки как-нибудь внутрь…
Эти слова и нарочито дружелюбная интонация, с которой они произнесены, сбивают меня с толку, но разбираться, в чём тут дело, я уже не в состоянии. Подкатывают носилки, на которые два новокопа меня быстро и аккуратно укладывают и куда-то везут. Говорящий идёт рядом и болтает без умолку.
- Всё будет хорошо, приятель. Мы тебя вытащим, но для этого нам надо будет помочь, слышишь? Нужно только дать боссам убедительную причину для того, чтобы тебя помиловать. После всего, что ты натворил, они очень недовольны, очень… Но у меня есть прекрасная идея. Просто помоги мне, и я помогу тебе. Ты же у нас такой молодец. Разоблачил липовую организацию, а теперь возглавишь настоящую! Ха-ха, ну, если ты понимаешь, о чём я. А Рутланд – чёрт с ним, с Рутландом. Ты же хотел жить, да? Ну, вот и выживешь.
