Юрий Силоч - Некондиционный (СИ)
- У вас есть гарнитура?
Пилот кивнул.
- Давайте сюда.
Мне передали неестественно огромные наушники с микрофоном. Судя по весу и массивности, их конструкция не менялась со времён двадцатого века. Я вышел в салон и показал пассажирам пистолет:
- Все в нос самолёта! Живо! - поскольку летающая машина была небольшой, салон отлично просматривался и я был уверен, что никто не спрятался под сиденьем. - Поздравляю, сегодня вы все летите в бизнес-классе.
Ожила гарнитура:
- Добрый день. Могу я узнать, с кем говорю? – уверенный мужской голос звучал так, словно хотел подружиться.
- Нет, – грубо отрезал я. Верить переговорщикам, психологам и прочим мозгоправам ни в коем случае нельзя.
- Ничего страшного, – быстро согласился собеседник, а я путём нехитрых манипуляций вывел наш с ним разговор на онлайн-трансляцию, уже чувствуя, как сотни (если уже не тысячи) человек замирают, вслушиваясь в каждое слово и ожидая чего-нибудь необыкновенного.
- Ага. Вот и я о том же. Бензовозы уже отъезжают, да?
- Простите, мы как раз связались с вами для того, - затараторил переговорщик, - чтобы сказать, что нам нужно ещё немного времени. Просто ребята из аэродромной обслуги от усердия пробили грузовикам колёса, ну вы понимаете, чтобы они крепче стояли на асфальте…
Я пытался вставить слово, но этот чёртов придурок не прерывался. Поняв, что со мной играют, я закричал:
- Заткнись! Заткнись нахрен! – и когда, наконец, услышал тишину, добавил: - Не думай, что я поверю твоему вранью. Не пытайся заболтать меня, урод, иначе за это кто-то тут поплатится. Клянусь, я на взводе, не заставляй меня стрелять! У вас осталось, - я вызвал виджет-часы, - три с половиной минуты. Если бензовозы не уберут, кто-то за это ответит.
Переговорщик отключился, а я посмотрел на пассажиров, сжавшихся на своих сиденьях. Человек тридцать, вряд ли больше. Пара-тройка семей с детьми, мужчины, женщины. Явно не верхушка Нейро-Сити. Обыкновенный средний класс. Сидят, трясутся от страха, но не смотрят в глаза и закрывают рты скулящим детям. Эти люди прекрасно знают, как вести себя во время подобных ситуаций – Нейрокорп хорошо постаралась раздуть террористическую угрозу, создала настоящую массовую истерию, и листовки в духе «Что делать во время нападения Страшных Ужасных Террористов» висели на всех углах.
Чёрт. Не так всё должно было быть. Я скривился и покачал головой. Ну, извините, ребята. Придётся вам немного понервничать. Это не страшно – полицейские психологи живо заглушат все плохие воспоминания, а СМИ превратят вас в героев. Кто-нибудь даже сможет написать мемуары или сняться в документальном фильме.
Я уселся в пассажирское кресло и осмотрел терминал. Ничего особенного – небольшой экран, проектор голограмм, подключение к сети. Я ненадолго «ушёл в себя», отыскивая самые «вкусные» записи с глаз и скидывая их на пару независимых друг от друга сетевых файлопомоек. Доступ заблокировал при помощи пароля, но простенького – на его расшифровку у взломщика уйдет пара минут простого подбора.
- Бензовозы убраны, – доложил переговорщик. - Простите, не могу ли я попросить вас…
- Погоди, – перебил я его и отключил трансляцию. - Мне есть, что сказать. Лови ссылку на файлы, – я продиктовал адрес сайта и десяток цифр. - Пароль взломаете сами, пусть вам тоже будет интересно… И прощай. Думаю, после того, как твои боссы увидят, что именно лежит на том сайте, я буду говорить с кем-нибудь другим.
Я поднялся с широкого и уютного кресла и встал в проходе, слушая, как самолёт разогревает двигатели.
- Пока не взлетать! – передал я пилотам. - Спокойно, - это уже пассажирам. - Я не буду убивать никого из вас. Это всё просто недоразумение.
Не знаю, зачем я это говорил. Перед кем, спрашивается, оправдывался? Окажись сам в такой ситуации, вряд ли бы я улыбнулся и сказал: «А, ну окей, чувак, тогда буду спокоен. Ну и напугал же ты меня!»
Прошло несколько минут.
- Мистер Морт, я полагаю? – вот оно. Настоящее шоу только начинается. Голос нового переговорщика совершенно спокоен.
- Да, это я, – скрываться не было нужды, тем более, что меня, скорее всего, раскрыли ещё в аэропорту. Не помогли ни новые документы, ни шарф. Даже обидно, столько денег впустую.
- Не будем отнимать время друг у друга. Чего вы хотите?
Ах, как много людей отдали бы всё на свете ради того, чтобы шишка из «Нейрокорп» задала им этот вопрос.
- Я хочу уйти.
- Боюсь, это невозможно, – голос непреклонен, торговаться бессмысленно: это было ясно сразу. Ну что ж, он хотя бы был честен. Впрочем, для меня это было лишь знаком того, что меня постараются обмануть в чём-то крупном.
- Уж позвольте мне постараться, – я вложил в эту фразу весь свой сарказм. - В любой момент я могу включить трансляцию на весь мир, так что давайте не будем делать глупостей. Я готов отпустить почти всех своих заложников.
- При условии?.. - видеть всюду подвох – это отличная черта характера, которая всегда вызывала у меня уважение.
- Именно. При условии, что взамен мне доставят Рутланда.
Собеседник на пару мгновений замолк, раздумывая, где я попытаюсь его обмануть.
- Надеюсь, вы понимаете, что он для нас не будет представлять ценности, как заложник? Он отставник, отработанный материал. И вы точно также не будете представлять ценности, если ваши… материалы появятся в Сети.
- Прекрасно понимаю. Я сам хочу жить и, в свою очередь, не стану дергаться. Вы деловой человек, я тоже. Так что просто доставьте мне Рутланда, а я отпущу большинство заложников.
- Не боитесь, что вместе с ним придёт полиция?
- Нет, не боюсь. Насколько я понимаю, взрыв самолета и гибель заложников никому не нужна. Даже наоборот, Компании нужен повод для того, чтобы в очередной раз прокричать о том, как круто она борется с террористами и защищает жизни простых граждан.
- Взрыв… - фыркнул переговорщик. - Послушайте, мистер Морт, перестаньте ломать комедию. Мы прекрасно знаем, что никакой бомбы у вас нет.
Он переиграл. Совсем немного, но этого хватило. Я включил трансляцию.
- Уж поверьте, бомба у меня есть. Не заставляйте меня доказывать это. Жизни заложников в ваших руках. Я жду. Не приближайтесь к самолету до тех пор, пока не приведете своего человека на обмен, – я сознательно не называл имя Рутланда. - Даю вам полчаса. Не успеете – я взлетаю вместе со всеми, кто сейчас на борту.
Я оставил заложников сидеть и дожидаться освобождения, а сам прошёл в кабину для того, чтобы взглянуть на приборы и проконтролировать, не приближается ли к нашей птичке штурмовой отряд полиции.
Было скучновато.
Пилоты сидели без звука и движения, боясь меня потревожить, а пространство вокруг самолёта оставалось совершенно пустым. Время подходило к концу, когда меня снова вызвал переговорщик.
- Персона для обмена уже на подлёте. Высматривайте в небе полицейский вертолёт.
- Пусть сядет подальше и высадит… э-э, персону, - я едва успел спохватиться, чуть не назвав фамилию. – Прогуляется по полосе, ничего ему не будет. Я начну освобождать заложников, когда он окажется в самолёте. Но не всех! Потом сразу же взлетаю.
- Хорошо-хорошо, – слишком уж кроткий голос, это неспроста.
Я повернулся к пилотам:
- Вы слышали про взлёт?
Те закивали.
- Отлично, тогда готовьтесь.
Рутланда высадили метров за триста от нашей машины. Серебристая капля полицейского вертолёта зависла над взлётной полосой и, выгрузив Моргана, улетела прочь, как будто её тут и не было.
Бывший лидер сопротивления шёл, пряча лицо за шарфом, как и я когда-то. Чёрное пальто развевалось от порывов ветра, приносивших с собой капли дождя и мокрый снег. Надо будет подготовить ему достойный приём. Я вышел в салон.
- Обращаюсь к женщинам и детям. Встаньте и подойдите к дверям. Скоро они откроются и я разрешу вам выйти.
Они повиновались без малейшего звука, как будто были не людьми, а машинами. Ни единого всхлипа или косого взгляда, что мог бы спровоцировать меня распсиховаться и открыть огонь. Молодцы, что сказать…
- Теперь мужчины. Встать! – скомандовал я.
Мне нужно было выбрать несколько заложников, которые должны будут остаться. Кто у нас там летел один?.. Вот этот холёный красавчик в модном костюме, толстый итальяшка с горбатым носом и старик с массивным золотым браслетом на запястье. Простите, ребята, это лотерея, и вы проиграли.
- Ты, ты и ты, – я ткнул пальцем в намеченных мной людей, заметив, как те вмиг вспотели и задышали чаще. - Ближе ко мне. Остальные – свободны.
Вздохи облегчения, всхлипы, тихое поскуливание… Отобранные мной мужчины уставились на тех, кто готовился покинуть самолёт, с откровенной завистью, от которой был всего один шаг до ненависти, а счастливчики прятали глаза, делая вид, что троицы неудачников и вовсе не существовало.
К самолёту подъехал грузовик-трап. Двери открылись, я напрягся, приготовившись «глушить» Рутланда, если тот захочет решить проблему радикальным путём, но тот не выказывал никакой агрессии.
