Александр Валидуда - На задворках галактики
Одни только ПРОГи при атаке уцелели. Впрочем, и они давно уже не имели чёткого штата. Сейчас их состав зависел от наличия 'профильного' вооружения. Обычно в них входил расчёт тяжелой СКВ 'Унгурки', пара-тройка снайперов с простыми армейскими 7,62-мм винтарями СМ, два расчёта крупнокалиберного пулемета КПВО, пара расчётов станковых ПВСов, четыре-пять расчётов лёгких миномётов. Но это обычно. Уже с месяц, как в обеих ПРОГ некомплект. СМ по одному болту и по три миномёта осталось, а во второй ПРОГ один КПВО. Об огнемётах и заикаться нечего, такое богатство теперь только в штурмовых частях встречается, да у мотострелков.
Обо всём этом Масканин задумался мимоходом, ставя перед каждым командиром ближайшую задачу. На несколько секунд отвлёкся, посмотрев вместе со всеми на небо начинавшегося дня, обляпанное рваными облаками, в которых старались до времени спрятаться идущие клиньями бомбовозы. Истребителей видно не было, небось шли в верхних эшелонах высоты. Спокойней всем как-то сразу стало оттого, что над головой своя авиация. Особенно от мысли, что работать она будет где-то подальше.
– По местам, мужики, – напоследок сказал Масканин, – сейчас хаконы свою удачу проверять будут. И нашу стойкость. И придержал за плечо Зимнева, выждав пока остальные разойдутся.
– А ты, Вадик, пока снова четвертый взвод прими. После боя доложишь свои соображения, кого бы на КаВэ-четыре поставить. И… – Максим вдруг проникся интуитивной догадкой. – Особое внимание на стык с соседями. Передашь Чергинцу, чтобы смотрел там в оба. Кажется, у восемнадцатой роты не всё гладко.
Обходя позиции первой ПРОГ, смешавшейся сейчас со стрелковыми взводами, поручик высматривал командира взвода миномётов. Юрий Лучко был почти ему ровесником и, не смотря на должность, по натуре абсолютно не военным человеком. Одень его в гражданку и не скажешь, что этот 'ботаник' превосходно умеет 'набрасывать', как он сам выражается, мины и управляться с буссолями и дальномерами, не путаться в таблицах стрельбы et cetera. Будучи выпускником матфака Вольногорского горного университета, Лучко несколько лет прослужил обычным школьным учителем старших классов. И в общем-то имел бронь и от призыва в мирное время и тем более в военное.
По законам Новороссии, научно-технические кадры и Корпус преподавателей и вузовских, и школьных от призыва в армию освобождались. Кто хотел служить – пожалуйста, добровольцам всегда рады. А в инженерных войсках так вообще принимали с распростёртыми объятьями. Треть офицеров инженерно-сапёрных частей – в прошлом гражданские спецы, приходя в армию, их гражданские чины переводились в военные в соответствии табелю о рангах.
Лучко решил стать добровольцем, записавшись вольноопределяющимся в полк в декабре прошлого года, а в апреле всего за месяц досрочно окончил ускоренные курсы младших артиллерийских командиров. В виду потерь стал на офицерскую должность. Но так и остался с девственными вольнопёрскими погонами и петличками.
Масканин застал его сидящим на корточках и по хозяйски осматривающим целёхонький хаконский миномёт. Малокалиберный и теперь трофейный.
– Смогёшь приспособить? – хлопнул его по плечу поручик.
– А то! – Лучко даже не обернулся, и вовсе не из-за какого-то там неуважения. Просто экс-учитель так и не впитал в полной мере понятие субординации, где уж там о прочих уставных 'тонкостях' говорить. – Смогём и ещё как! Только миномётик этот совсем уж пиндюрочный какой-то. Пятьдесят миллиметров.
– Велгонский, – блеснул познаниями Масканин. – А выстрелы к нему?
– Да завались. Мои хлопцы семь ящиков по двадцать штук в каждом натаскали. Тут, Макс, другое. Пока я его изучу, считай, что ящик спущу.
– И хрен бы с ним. Ещё найдём.
– А не плохая вещица, – дал оценку трофею Лучко, возясь с вертлюгом опорной плиты и визирующими приспособлениями. – И лёгкая, килограмм десять. Вертикальная наводка до плюс восемьдесят пять. По горизонту, без переустановки плиты, до тридцати. Не хило. Только дальность наверняка маловата, до километра, думаю.
– Нам, Юра, сейчас больше и не надо… А как с 'родными', в 'молчанку' сыграют? – не скрыл он опасений, имея в виду остатки боекомплекта к 82-мм миномётам.
Лучко недовольно поджал губы, его 'родные' ММТ-14, выражаясь армейским жаргоном, вскоре и правда замолчат. В голосе его была злость:
– По три выстрела на ствол осталось. Да и много ли, Макс, на своём горбу утащишь вдевятером? Поставил на колесики и погнал. Полцентнера и один боец утащит. А вдвоём много ящиков возьмёшь? Итак нагрузились, как вьючные кобылы. А на мне ещё мои прибамбасы… И всё на собственном горбу!
– Людей не дам.
– Знаю. Потому и не прошу.
– Аршеневский гостей обещал. Думаю, заодно нам БК подкинут.
Обнадёжив обещанием Лучко и самого себя в придачу, Масканин помчался по позициям пулемётных отделений первой ПРОГ, взвалив на себя прямое руководство ними. Лично уточнил сектора обстрелов, указал запасные позиции. На полминуты задержался у примкнутого траверса, рядом с наскоро оборудованными по обе стороны его ската гнёздами КПВО. Отсюда в бинокль хорошо просматривались частые кремальеры вражеской траншеи, отчего та походила на полотно пилы. Помимо кремальеров, траншея была вырыта ломаной линией, местами приближаясь к передней 'сестре' метров на сто пятьдесят и уходя дальними изгибами вглубь на двести – двести тридцать. Имела кое-где забетонированные брустверы со снесёнными артогнем остатками маскировки. Не мало хаконы успели наворотить за отпущенное время, подумалось ему при наблюдении.
До снайперов руки не дошли, времени и так кот наплакал. К тому же, эти ребята итак прекрасно знают свою работу.
Пробежался по стрелковым взводам, проверяя как готовят их к бою командиры. И вернулся обратно к понравившемуся траверсу, по тихому радуясь, что хоть со второй полуротой голову сушить не надо, когда времени в обрез. В способностях Зимнева поручик не сомневался, на войне учатся быстро. Если в чём и засомневается Вадик, то его характер выручит, не зазорно для него было у унтеров совета спросить, у того же Чергинца, например. К слову, из Зимнева превосходный штабник бы вышел, нежели образцовый строевой командир. Не зря как-то капитан Негрескул Вадима зондировал, желая его к себе перетянуть, да Арефьев не дал.
При первом наблюдении, хаконская траншея выглядела как некая оживлённая магистраль, настолько часто в ней мелькали каски, не смотря на продолжающиеся вокруг разрывы. И надо же, пока Масканин бегал туда-сюда, теперь и в бинокль шевеления не заметишь. Вот что значит снайперы, прострелили пару другую голов, глядишь, и все на той стороне осторожничать стали.
Стрелки на часах показали, что после захвата траншеи прошло всего шесть минут. Если часы не врут. Но не врут ведь, уважаемая марка – кирилловского механического завода, и стоят часики соответственно. Сто лет им сносу не будет, если конечно по ним камнем не бить. Максим давно уже не удивлялся, что время имеет свойство так растягиваться. Субъективно, конечно.
Пялиться в бинокль он долго не мог, памятуя, что и у хаконцев снайперы есть. Присел на корточки, чуть не провалившись в нишу задней стенки, и стал наблюдать за деловитой суетой расчёта КПВО.
Два бойца орудовали сапёрными лопатками, изъятыми у наваленных в траншее мертвецов. Оборудовали гнёзда по всем правилам. Третий закончил возиться со станком, открыл приёмник и вставил в него чёрными и жирными от смазки руками непрерывную ленту на шестьдесят 12,7-мм толстеньких как сардельки патронов. В этой ленте обычные патроны чередовались с разрывными, узнаваемыми по характерным притупленным пулям с чёрными полосками. Сам пулемёт системы Вереснянского-Обревича, чьи фамилии вошли в аббревиатуру, конструктивно позволял всего за минуту заменить обученным расчётом вышедший из строя ствол. Имел в последних модификациях оптический, чаще коллиматорный прицел. Весил со снаряженной лентой двадцать четыре кило, с пехотным трёхстанинным станком – все сорок восемь, а на универсальном, для бронетехники, и вовсе девяносто шесть. Посмотришь со стороны, как расчёт бегает с этой бандурой, да с патронными цинками к нему, и не позавидуешь. Это по штату обслуга в три человека полагается, не редко же их и вовсе двое. На вражеских позициях разнёсся пронзительный свист.
Это был согласованный сигнал командирских дудок, делавшихся на манер боцманских. Сигнал возвестил контратаку. Что ж, хаконские офицеры верны себе, сто лет, наверное, свои дудки используют.
Одновременно со свистом, под конец заглушив его, сильно рвануло где-то в расположении второй полуроты. С диким грохотом огромнейший столб земли, перевитый огненными всполохами, взметнулся вверх, на мгновение застыл и стал оседать и расползаться клубами пыли. Очередной сюрпризец, заготовленный хаконцами. Любили они иногда в свои траншеи мощные фугасы закладывать. Хорошо если провод есть, хуже когда радиовзрыватель. Не всегда вовремя обнаружишь эту замаскированную смерть.
