Станислав Сергеев - Товарищ жандарм
— Тут ситуация вполне понятная. Если император не пойдет на уступки террористам и не выдаст меня, его сын и наследник престола погибнет со всей семьей, а зная, как Николай Первый относится к своим детям, это резко понизит наш статус. Благодаря этому впоследствии мы не сможем в должной мере влиять на ход событий, и противники частично добьются своей цели — в определенной мере мы окажемся нейтрализованными. Если же меня выдадут, то высшее руководство дискредитирует себя в глазах потомков — и снова налаженное взаимодействие, порядок передачи техники, информации из будущего будет разрушен, и в этом случае наши оппоненты добьются определенных целей, вплоть до прекращения нашего участия в коррекции истории.
Подполковник не выдержал и почти с раздражением спросил:
— Так что вы хотите?
— Первое. Готовим телеграмму генералу Дубельту: поднять по тревоге все войска, расквартированные в Польше. Скорее всего, нападение на наследника с участием поляков будет скоординировано с массовыми вооруженными выступлениями в Польше.
— Согласен. Вполне логично. Что дальше?
— Оба варианта развития событий, которые я вам только что обрисовал, выгодны противнику. Единственное, чего они будут бояться, это силовой вариант, так как до конца не знают наших возможностей. Значит, их агенты влияния либо будут склонять императора пожертвовать семьей, либо выдать меня. Нужно срочно заняться плотным контролем таких «советчиков», поставить их на прослушку и заняться сбором доказательной базы. Или они идиоты, или реально работают на заказ, будем разбираться потом, когда разрулим ситуацию.
— Вполне разумно.
Глаза его загорелись.
— Вы все-таки задумали силой отбивать наследника?
— А у нас другого выхода нет. Все остальные варианты ведут к проигрышу. Тем более в случае удачной операции можно будет еще плотнее заняться подготовкой настоящей охраны членов императорской фамилии, в нашем понимании, и упрочить свои позиции возле трона, что дает вполне широкие и интересные перспективы.
— Вы сами будете участвовать?
— А что, есть варианты?
— Я категорически против. Вы, Александр Павлович, Проводник, единственный человек, который может открывать проход между мирами, и потерять вас означает крушение всех надежд.
— Согласен. Вот только еще раз повторюсь — вариантов-то у нас нет. Я хоть как-то, в первом приближении, знаком с тактикой подразделений антитеррора, а Рыжков, Кривошеев, Станкевич и близко не стояли. Поэтому все равно мне придется покинуть охраняемую зону и сгонять в столицу. Только мы это сделаем по-умному.
Стеблову все это не нравилось, но он внимательно выслушал. После последней фразы он кивнул, показывая, что весь во внимании.
— Нас, возможно, уже ждут на пути в столицу. Поэтому не мешало бы дать телеграмму в канцелярию ЕИВ о том, что по такому-то маршруту движется конвой с арестованным капитаном Осташевым. Пусть наши противники подергаются и устроят пару ловушек на предполагаемом пути следования, раздробят силы, а мы и посмотрим, кто и что за этим стоит.
— А вы как думаете добираться до Санкт-Петербурга?
— На машине, никак иначе. Сначала заглянем в Тулу, заберем Наташу Станкевич, медик там все равно понадобится, и без остановок рванем в Царское Село.
— Кого еще думаете взять с собой?
В его вопросе мне послышалась напряженность. Видимо, боится, что все события пройдут без его участия, а значит, чины, награды, известность обойдут моего знакомого стороной. Судя по его нынешнему поведению и состоянию, он уже успокоился и свято верит в наши безграничные возможности. Жалко, конечно, Генриховича разочаровывать, но мне придется поддерживать имидж «Крутого Уокера». Я максимально добродушно ухмыльнулся и продолжил:
— Игорь Генрихович, ну куда мы без вас. Возьмем вахмистра Любкина, он неплохо освоил наше оружие, ну а дальше по обстановке. Думаю, в пушечном мясе у нас не будет недостатка. Так что за вами информирование по шифрованному каналу вашего непосредственного руководства и телеграмма Николаю Первому о режиме нашего движения.
— А реально как вы думаете добираться в столицу?
— На джипе.
— Но ведь все не поместятся.
— Конечно. У нас есть еще русская «Нива», тоже в хорошем состоянии, и по проходимости не сильно уступающая моему «Паджеро». Пока нас будут ловить по постоялым дворам, мы на всей скорости, не останавливаясь, рванем в столицу и таким образом выиграем у противника не меньше двух-трех дней, а за это время уж точно успеем провести силовую часть операции, так чтоб никакая сволочь не успела вмешаться. Так что на вас, Игорь Генрихович, телеграммы и разработка маршрута для нашего автотранспорта, а я займусь подготовкой и сбором информации. Уже руки чешутся.
Стеблов встал и коротко бросил:
— Хорошо, Александр Павлович, я немедленно сообщу его превосходительству и займусь проработкой маршрута и организацией ложного конвоя.
— Чем быстрее, тем лучше.
Выходящий из комнаты Стеблов в дверях столкнулся с Рыжковым, который с удивлением посматривал на наши озабоченные лица.
— Привет, капитан, что-то срочное случилось, что ты меня выдернул? Там дизель-генератор чуть не загнулся от местного топлива. Пришлось повозиться…
Ему, как старшему по возрасту, да человеку из нашего мира прощались некоторые вольности. Я не стал юлить.
— Николаевич, бросай все. Тут у нас полный алес.
— Что случилось?
— Да местные гопники захватили наследника престола со всем выводком и требуют в обмен мою голову в прямом смысле слова.
Пауза. Он пытливо смотрел на меня, все еще предполагая, что я шучу, но, к сожалению, это было не так. Убедившись в серьезности сложившейся ситуации, он тяжело вздохнул и выругался.
— О как, ну точно паскудники оборзели, и что делать думаешь?
— А что, надо ехать на стрелку и устраивать пострелюшки, иначе проиграем. Мы с подполковником проиграли все варианты развития ситуации, и у нас остается только штурм с освобождением заложников.
Рыжков посуровел и уже другим голосом спросил:
— Что делать, капитан?
Странно было слышать такие интонации от водителя маршрутки.
— Готовь мой «Паджеро» и «Ниву». Идем колонной максимально быстро в столицу. На тебе техническая подготовка транспорта и пойдешь за рулем «Нивы», других водителей нет, а необходимое количество людей и груза одним моим джипом не увезем.
— Понял, командир. Сейчас прямо и займусь.
— Давай. На все про все у тебя два-три часа.
Пока машины проходили последний техосмотр перед поездкой, я быстро начал накидывать список необходимого оборудования, оружия, боеприпасов. Через полчаса примчался вахмистр Любкин, который после путешествия в наш мир выполнял обязанности моего заместителя для особых поручений и в некоторой степени телохранителя. После того как его поставили на ноги в больнице Семашко города Севастополя 2011 года, Мишка Логинов прогнал Любкина через детектор лжи, выявив парочку интересных моментов в его жизни. Ничего такого особого, но и этого хватило, чтобы привязать казака к нашей компании весьма плотно. Да и он сам был не против теперь служить под моим началом, прекрасно понимая, какие шансы и возможности по карьерному росту теперь открыты перед ним. Когда Димка начал тренировать первую группу боевиков, вахмистр был включен в отряд без экзамена, по моей рекомендации. Березин тогда ворчал по поводу дружеской коррупции, но после похвалил мой выбор, акцентируя внимание на особой тяге Любкина, который, побывав в будущем и насмотревшись фильмов про спецназ, загорелся идеей освоить это мастерство. К тому же тщательно сделанная подборка про историю казачества, когда большевиками уничтожались целые станицы и в отместку потомки репрессированных и раскулаченных казаков служили немцам, произвели впечатление, и в лице вахмистра мы получили достаточно умного, вдумчивого и, главное, желающего учиться соратника. Да, история казачества весьма неоднозначная и в ней много неприятных и непонятных моментов, но в данной ситуации, давая дозированную информацию, которая в общем-то достаточно достоверна, мы могли управлять этими людьми, играя на своем авторитете и знании будущего, которое для них было неоспоримо, как строки книги судьбы. Так же мы поступали и с высшим руководством империи, выдавая им информацию о серьезнейших просчетах их политики в нужном для нас свете, создавая таким образом нужную нам психологическую накачку и заставляя двигаться в необходимом направлении. Высветив реальные обстоятельства с Амурским бассейном, который благодаря подрывной деятельности Нессельроде был отдан Китаю навечно, сумели изменить отношение императора к нынешнему канцлеру. Уже сейчас, используя такой дозированный слив информации, позиции этого австрияка очень пошатнулись, особенно учитывая то, что именно его стараниями Россия ввязалась в Крымскую войну. Возможно, он как раз и поучаствовал в нынешних событиях, пытаясь подпортить репутацию III отделения канцелярии ЕИВ, откуда по его поводу императору был слит негатив, что и пошатнуло его позиции при дворе…
