Андрей Левицкий - Сага смерти. Сеть Антимира
– Фух… Ну, братан, и случаются же у тебя в жизни переплеты, да? То Титомир со своими прихвостнями в «прорву» тебя макнул, то кровоцвет какой-то ужасный. Меня от одного названия до костяшек пробирает! Везунчик ты, я гляжу, прям белая полоса шириною в жизнь. Но это честно с твоей стороны, все мне рассказать.
– Плевать на честность. Мне нужен союзник. Вас убивать не хочу.
– Ну-ну, и мы тебя не хотим.
– Но если кровоцвет принудит, убью. Когда начинается настоящий голод, трудно себя контролировать. Я могу, я сильнее других, но и меня сгибает. Если мы с вами еще на какое-то время останемся вместе… Короче, я буду стараться вовремя уходить, искать жертв на стороне, но если что – теперь ты знаешь причину. Останови меня заранее, оглуши, свяжи. Отнеси куда-то, там развяжи. Или убей, ладно. Утопи в этом озере. Главное, теперь ты знаешь. Знаешь, если что случится, то это не я, а кровоцвет.
– А животные? – спросил Пригоршня. – Их можешь использовать? Хотя здесь вроде никто не живет, но можно же выйти из этого Слепого Пятна да подыскать себе зверье какое-то на съеденье.
Красный Ворон неуверенно покачал головой:
– Кровоцветов мало, но случаи с ними были, и все известны. Каждый стал легендой в Зоне. Почему-то ампиры пьют только людей. Может, животные не подходят или их жизненной силы не хватает.
– Кто-то пьет только людей, какие еще амперы?
– Ампиры. Так назвали людей-симбиотов.
– Наверное, типа «аномальный вампир»? Ну ладно, ампир, а что насчет мутантов? Разумных какие-то, полуразумных, можно ими насытиться?
– Не знаю. Вряд ли.
– А чем с этими ампирами раньше дело заканчивалось?
– Их всегда убивали. Устраивали большие облавы, травили по всей Зоне. Несли большие потери, очень большие. И убивали.
– Ладно, так я понял, у тебя теперь основная цель избавиться от кровоцвета?
Наемник покачал головой:
– Никому не удавалось.
– Вообще никогда? Это что, невозможно? Ты уверен?
– Я не слышал, чтоб хоть один ампир смог. Говорят, что невозможно, но… – Ворон глянул на Пригоршню почти просительно. – Возможно все?
– Точно, брат ампир! Возможно все. Так что держи свой вороний хвост пистолетом. Если говорят, что раньше не удавалось никому, так это же отличная цель – сделать невозможное, чтобы выжить. Тяжелая цель для сильного человека.
– Тяжелая цель, – повторил Красный Ворон, и эхом к его словам стал треск металла, донесшийся с базы.
Они повернулись. Круглое здание лаборатории просело, из сбоку из него, проломив тонкую металлическую стену, кубарем выкатился гипер.
– Так я и знал! – рявкнул Пригоршня, выхватывая пистолет. – Вот теперь начинается фильм ужасов!
Глава 12
– Отступаем, отступаем! – Химик быстро пятился по мосту, прочь от берега, спиной подталкивая Пригоршню. Дальше шел Красный Ворон.
– Но никого ж нет, – возразил Пригоршня.
– Они были, Никита. Не тормози.
– Слышал, Ворон, не тормози, дальше идем.
– Я и иду, – буркнул тот, не оглядываясь. Он единственный двигался нормально, повернувшись лицом к пирамиде.
– Так что там случилось, Химик? Ты ж ничего толком не объяснил.
Сделав еще несколько шагов назад, тот приостановился и вытянул шею, разглядывая берег с базой.
– Они появились, когда я был возле биодоспеха. Черви эти. Сразу трое, два спереди, один сбоку. Двое сходу попытались ткнуть своими хелицерами, я отпрыгнул, упал с платформы. Вскочил и полоснул их «асуром». Не рассчитал и…
– Пробил стену той железной избушки, – кивнул Пригоршня. – Как ты назвал… биодоспех?
– Не пробил, она скорее надломилась, а я уже потом пробил ее сам. Да, биодоспех. Крайне интересное устройство, если это слово к нему подходит. Не успел толком рассмотреть, жаль. Не преследуют они нас больше, а? – Химик все пялился на берег. – Точно, отстали. Хотя когда я выскочил наружу, рядом раскрылось еще несколько нор. Как-то они бестолково действуют.
– Ты бы поглядел на лагерь мертвых гиперов, изменил бы свое мнение, – возразил Пригоршня. – Там куча трупов: детеныши, взрослые. Кто насквозь пробит, у кого голова обкусана, будто стесана.
– А может это сделал кто-то другой?
– Уверен – черви поработали. Я ж тогда краем глаза заметил такой белый свет, и теперь понимаю, что это было мерцание их пространственных нор. Они опасные твари, просто нам пока везло.
– А почему по всей Зоне не расползлись? – спросил Красный Ворон.
Химик с Пригоршней пошли за ним, часто оглядываясь на берег. Центр озера с торчащей верхушкой пирамиды приближался.
– Я это обдумывал, – сказал Химик. – А что, если черви не могут прорыть свои подпространственные ходы наружу из Слепого Пятна? Не вижу другого объяснения.
– Как не могут, если они водятся на болоте у Полесья? – возразил Пригоршня. – Говорю же, это они твоих волосатых братанов покрошили, да и у вездехода я потом заметил их норы, только они тогда не напали. Сыты, может, были после гиперов.
– Там была небольшая группа червей, вырвавшаяся из Пятна вслед за тем вездеходом. Как бы по пробитому им туннелю, понимаешь? Но в результате они попали не на открытое пространство, а опять как бы в замкнутое место – в Петлю.
– И тусовались внутри, – кивнул Пригоршня. – Ползали туда-сюда, отлавливали потихоньку гиперов, питались ими, а выйти дальше не могли. Логично. Это значит, людям просто повезло. Представь, если бы черви распространились по Зоне? А из нее – по всей планете. Им-то наш Периметр не преграда.
Пирамида приближалась. Черная, широкая. Верхушка не острая, будто стесана. Ее окружал дощатый квадрат понтона, к которому и примыкал мост.
– По-моему, эта вода – сильнейший раствор щелочи, – сказал Химик, покосившись вниз. В алой пленке отражались перила и три перевернутые фигуры, двигающиеся за ними. – Я слышал про какое-то озеро. В, Африке, кажется. Как же оно называется… Нитрат, Натрон? Да – Натрон. Скорее всего, вода перенасыщена солями. Каким-нибудь карбонатом натрия.
– Так она опасна?
– Если я прав, то мгновенно не растворит, но долго в такой воде находиться нельзя. Разъест, а потом минерализует.
Когда подошли к центру, стало видно, что озеро на самом деле не такое уж и большое, и весь котлован не сильно большой. Отсюда во все стороны хорошо просматривались склоны, обрыв вверху.
С внешней стороны по квадратному понтону шли перила, а с внутренней была полуметровая полоска воды, и дальше наклонные черные стены. Материал вроде того, из которого состоит «доминатор», решил Пригоршня. Подавшись вперед, он положил на стенку ладонь. И задрал брови, уяснив, что не может ничего понять: шершавое под рукой или гладкое, даже теплое оно или прохладное – и то непонятно. Как так? Будто рука онемела. Потряс кистью, снова пощупал, приложил вторую. Нет, ничего не чувствуется, как будто от прикосновения к пирамиде вырубает все ощущения.
