Сергей Соболев - Знамена Князя
Кэнделл в этот субботний день находился в своей загородной резиденции, остальные же пахали на него, как бобики. Полански попытался связаться с губернатором по телефону, но помощник босса, с которым Стива связывали приятельские отношения, неожиданно сухим тоном заявил, что губернатор сейчас крайне занят и что в ближайшие часы доступ к «телу» закрыт абсолютно для всех.
Положив телефонную трубку, Полански задумался. Очевидно, Кэнделл общается сейчас с другими иерархами Новой церкви, и если это так, то тогда многое встает на свои места.
Но зачем к нему был послан этот серый человек? Почему тот же Блэйк не позвонил ему и не сообщил дату и место «сходки»?
Может, он чем-то провинился? Или совершил нечто такое, из-за чего иерархи Церкви стали уже не так ему доверять, как это было прежде?
Вице-губернатор Блэйк оказался на своем рабочем месте. Он тоже был обескуражен тем, что произошло: только что к нему в офис наведался тот же служитель, что несколькими минутами ранее посетил Полански.
Блэйк попытался дозвониться губернатору, но помощник, выяснив причину звонка, – Блэйк сказал, что ему нужно обсудить «одно важное дело», – заявил, что он передаст просьбу губернатору, но соединить с ним сейчас никак не может.
Полански и Блэйк многозначительно переглянулись. Понимай как знаешь: то ли намечается «чистка» в рядах адептов Новой Церкви, то ли эта акция проводится чисто с воспитательной целью, для того, чтобы еще раз напомнить «посвященным», что все они являются членами закрытого для посторонних тайного Ордена.
Вернувшись к себе в офис, Полански вновь погрузился в глубокую задумчивость. Как никто другой он знал, что с Новой Церковью, в рядах которой он состоит вот уже два с половиной года, – ранее он состоял в ложе шотландского толка – шутки плохи, что разрыв с Орденом неминуемо грозит смертью любому «посвященному», на какой бы ступени тайной иерархии он ни находился.
Ранее ему не доводилось сталкиваться с подобными вещами, он даже не задумывался о них. Полански импонировало, что неомасонство – это незримая власть, которую, при известных условиях, можно было обратить себе на пользу. Членство в тайном Ордене, цели и саму деятельность которого поддерживали, прямо или косвенно, многие влиятельные в стране люди, помогало обрести полезные связи, открывать нужные двери в коридорах власти, делать успешную карьеру и получать личную материальную выгоду – деньги в этом сложном мире по-прежнему значат очень много.
Ему также нравилось участвовать в тех собраниях, что проводились в роскошных резиденциях, в узком кругу «своих», где не было недостатка в красивых женщинах.
А разве можно с чем-то сравнить то ощущение особого рода просветления, ту волшебную эйфорию, что являлась результатом действия «эликсира», этого совершенно уникального напитка, который употребляют все без исключения адепты Новой Церкви?
Но может, он зря так забеспокоился, увидев перед собой рядового служителя храма? Ведь уже выяснилось, что подобное послание вручено Блэйку, а это, в свою очередь, говорит о том, что «формальный вызов» получил не один только Полански, но и другие «посвященные».
Он открыл верхний ящик стола, где лежал сотовый телефон, снабженный дополнительно микрочипом, защищающим линию от прослушивания. У него были две трубки: одной он пользовался в своей повседневной жизни, другой – в своей тайной, закулисной деятельности.
Наморщив лоб, он принялся вспоминать процедуру контакта по «форме № 6». Хорошо, что он располагает отличной памятью; все, что некогда заставили его вызубрить наизусть, он теперь мог вспомнить без особого труда.
Полански набрал заветный номер. В трубке послышались короткие гудки, что его совсем не смутило – маленькая предосторожность на тот случай, если с линией попытается состыковаться кто-то чужой.
Спустя примерно полминуты в трубке раздался отчетливый щелчок. Мужской голос предложил звонившему сыграть в некое подобие викторины:
– Назовите одно из имен?
– Озирис, – тут же нашелся Полански. – От чьего имени вы говорите?
– От имени Изиды, – сухо известил голос в трубке. – Сколько вам лет?
Полански едва не брякнул свой истинный возраст, но вовремя нашелся:
– Шесть.
– Откуда вы пришли?
– Из вечного пламени.
– Куда держите путь?
– В вечное пламя.
«Идите вы к черту! – выругался про себя Полански. – Что за ерундой вы занимаетесь?! Я непременно пожалуюсь Кэнделлу, что вы вашими глупостями мешаете занятым людям качественно исполнять свои обязанности! Кадош непременно надерет вам задницы, и тогда, уроды, вы поопасаетесь лезть к таким, как Полански!»
Процедура проходила гладко, поэтому мужской голос перешел на «ты».
– Стало быть, ты знаешь его, нашего Отца?
– Знаю и горжусь этим.
– Продолжай.
– Мой отец тот, кто все может. Я раб, я ничего не могу без него. Я лишь раб Его.
– Какой час труда твоего?
– Бесконечность.
– Как откроются перед тобой двери Святилища?
– Откроются, когда я произнесу Его имя.
– Скажи его.
– Баал-Зебуб.
От напряжения у Полански даже испарина выступила на лбу. Пока на другом конце линии царило молчание, он успел достать из кармана носовой платок и промокнуть вспотевшее лицо.
– Сын господина моего, ты мой истинный брат.
Сказав это, голос торжественно прокашлялся, затем выдал наконец то, что нужно было знать Полански:
– Чарльстон, Святилище, десять часов сегодняшнего вечера.
Глава 33
Романцев, предоставленный на время самому себе, старался во всем быть пунктуальным. Определенно, в его мозгах произошел какой-то сдвиг, потому что он постепенно стал испытывать неподдельный интерес ко всему происходящему вокруг, и даже, как это с ним случалось и прежде, сам нешуточно увлекся этим новым, еще не до конца им осознанным проектом Карпинского-Стоуна.
Когда миновали первые сутки его пребывания на новом объекте, он уже вполне здесь освоился. Рабочий график Романцева состоял как бы из двух ровных долей: часть времени он проводил в помещении лаборатории, – тренажерное кресло, инфошлем, самообучающие компьютерные программы – после чего, не испытывая и малейшей усталости, подключался к компьютерному терминалу и «зависал» в экспертной базе данных, пытаясь, и отнюдь не из чистого любопытства, обнаружить в этом море информации данные и сведения, что могут пригодиться ему уже в самом скором будущем.
Помимо этого, он по-прежнему каждые шесть часов получал строго отмеренную ему «дозу». Регулярные инъекции комплекса ИФС-препаратов и биостимуляторов оказывали – и он ощущал это на себе, чувствуя себя как никогда превосходно, – стимулирующее воздействие на генную и «полевую» структуры его организма.
С Феликсом Ураевым они общались урывками, потому что тот был занят едва ли не больше, чем сам Романцев. Остальные двое, Сергей и Артем, хотя и находились на этом же объекте, в поле его зрения как-то не попадались.
Периодически Романцеву казалось, что он сходит с ума, что все происходящее с ним – всего лишь дурной сон. Но одного лишь взгляда на монитор, состыкованный с комплексом медико-диагностического оборудования, где высвечивались данные последнего экспресс-анализа, было достаточно, чтобы понять, что он не только бодрствует, но и, судя по результатам медицинских тестов, находится в «полном порядке».
Понятно, что выбор Карпинского в отношении полковника Романцева сделан не случайно. Замысел Стоуна все еще до конца неясен. Не исключено что все они готовятся к худшему из всех возможных вариантов развития событий. Но чем бы вся эта история ни обернулась, что бы с ним ни пытались вытворять, он, Алексей Романцев, все же надеется сохранить свое базовое «я», он будет и впредь изо всех сил стараться оставаться до конца самим собой.
Первоклассный «софт» позволял производить целенаправленные поиски нужной информации не только в местном «архиве», но и общаться, при соблюдении определенной процедуры, с дружественной базой данных Центра «Узел-Переходный». В принципе никто не пытался заставить его в столь короткий срок выучить, образно выражаясь, наизусть полное собрание томов Британской энциклопедии, да еще в переводе на язык китайских иероглифов. Так вообще вопрос не ставится. Он уже разобрался, что каждый из членов втайне формируемой Стоуном команды, в которую, хотя и против его собственной воли, по крайней мере, на первых порах, включили и Алексея Романцева, обязан был освоить определенный объем довольно-таки специфической информации. В силу присущих лично ему качеств Романцеву одного только этого «минимума» уже недоставало. Он хотел получше разобраться в ситуации, хотя бы для того, чтобы не ощущать себя марионеткой в чужих руках.
Освоившись с компьютерным терминалом, Романцев принялся выуживать из базы данных информацию, касающуюся закончившегося полным крахом амбициозного проекта под кодовым названием «Новый Порядок». Его интересовали имена руководителей и разработчиков как всего суперпроекта в целом, так и сохранившиеся сведения по его основным направлениям, а также судьбы исполнителей.
