Дмитрий Казаков - Перезагрузка
– Ничего себе, интересно… – сказал «колдун». – Попробуем так…
Андрею показалось, что кто-то смотрит на него сверху, презрительно и злобно, но ощущение это исчезло через мгновение, а вместе с ним ушла и тяжесть, он вновь смог нормально дышать.
– Ты как… справишься? – спросил он.
– Тут и вправду все под присмотром, – хриплым шепотом отозвался «колдун». – Четверых я бы уже не смог спрятать, но двоих вроде получается… Пока у меня силы не кончились, мы невидимы.
Они проползли еще немного, оказались рядом с опорой ЛЭП.
Прямо за ней начиналась полоса «пустыни», узкая, но совершенно непреодолимая, если судить по цвету песка. Пришлось делать крюк вправо, большой и неудобный, поскольку все время по асфальту, да на пузе, обдирая руки и не рискуя даже поднять голову.
Присмотр присмотром, а обычные часовые тоже могут быть.
К моменту, когда добрались до группы обычных деревьев, что могли послужить убежищем, «колдун» совсем запыхался.
– Ну ее в зад, эту армию, – сказал он, пытаясь отдышаться. – Нечего там делать. Хотя мне чего волноваться – медкомиссию не пройду.
Андрей хмыкнул – он знал военных врачей.
Передохнув, отправились дальше, к крайнему с этой стороны дому – поставленной «на попа» пятиэтажке. Миновали «секвойю», у основания ствола которой трепетала, подобно осеннему листу, непонятно чем порожденная тень.
А выглянув из-за угла, увидели человека.
Бородатый и лысый дядечка шагал неуверенно, словно был пьян, а взгляд его не отрывался от земли. Напоминал он собирающего бутылки бомжа, не хватало только потрепанной сумки в руках или рваного рюкзака за плечами.
Бородач неожиданно перешел на бег, а потом упал на колени и подобрал нечто круглое размером с мяч для тенниса.
– Что у него там такое? – спросил Андрей шепотом.
Расстояние слишком велико, чтобы разглядеть, но «колдун»-то пользуется не обычным зрением.
– Не знаю, – ответил Рашид.
Бородач, радостно взвыв, повертел найденную штуковину и сунул в карман ветровки. Затем поднялся на ноги и затопал дальше, так же не поднимая глаз, и метров через пять все повторилось – падение на колени, радостный возглас и нечто круглое, сине-зеленое, в руках.
Минут через пять шатающаяся фигура исчезла в тумане.
Андрей и Рашид выбрались на открытое место и продолжили путь – по высокой, густой и, как выяснилось быстро, сырой траве. Миновали остатки детской песочницы, Соловьев разглядел чуть в стороне круглую штуковину вроде тех, какие собирал бородач, и свернул туда.
Штуковина оказалась похожей на гриб и на апельсин – росла из земли, а кожура была насыщенно-зеленой, как у еловой хвои.
– Они это едят, похоже, – заметил Рашид, присев на корточки. – Я бы не рискнул.
– Да, выглядит мерзко, – согласился Андрей.
Прошли рощицу металлических деревьев, на ветвях которых позвякивали стеклянные шары, и тут «колдун» схватил спутника за рукав, да так резко, что едва не порвал.
– Я чувствую… они близко, – пробормотал Рашид.
– Тогда ложимся, – сказал Андрей, и они залегли на самом краю рощи, рядом с серебристыми стволами.
Укрытие не идеальное, но лучше такое, чем никакого.
Зашуршала трава, и в поле их зрения появились две державшиеся за руки девушки – в длинных платьях, с распущенными волосами. Они медленно брели сквозь туман, уставившись вверх.
Андрею очень захотелось тряхнуть головой, ущипнуть себя и проснуться – это сильно напоминало сон, не особенно страшный или интересный, но в высшей степени бредовый. Во владениях «бога», похоже, все дружно сошли с ума… или он их свел… или иначе тут не выжить.
Остановившись там, где валялись два мусорных контейнера, девушки расплели руки и замерли. Раздался звук, какой бывает, когда на сильном морозе корежит не выдержавшую температуру сталь, и контейнеры прямо на глазах начали покрываться чем-то вроде ржавчины.
Серовато-бурая «плесень» двигалась быстро, пускала отростки.
– Ого, – только и прошептал Андрей, когда один из контейнеров с мягким стуком развалился, осталась только кучка пыли.
До этого они встречались с «собирателем пищи», теперь им попались «уборщицы»? И тот, и другие выглядели более чем странно, но судить местных жителей обычными мерками не стоило, даже обычными с точки зрения прочих обитателей нового мира.
Девушки немного потоптались на месте, а затем вновь взялись за руки и пошли прочь.
– Они творят нечто странное, – сказал Рашид, когда две фигуры в длинных платьях сгинули в тумане. – Причем будто не сами… как бы сказать? Через них словно действует кто-то другой…
– Они все марионетки этого «бога», – произнес Андрей. – Поэтому и выживают.
Выбравшись из убежища, они зашагали дальше, обогнули гигантскую воронку, на дне которой булькало нечто похожее на расплавленную смолу, а резкий запах раздражал обоняние. Показалось синее озеро размерами с большой пруд, а на его берегу – сразу несколько человек: выстроившись цепочкой, они макали что-то в индиговую «воду», словно полоскали белье.
– Туда мы не пойдем, – сказал Андрей. – Давай-ка правее.
Взглянуть на «полоскунов» было интересно, но он помнил, что ждет его рядом с подобным озером.
Туман стал гуще, они двигались сквозь белесое марево, позволяющее видеть на полсотни шагов, не более. Под ногами шелестела трава, иногда встречались кирпичи, блестели бока мокрых «апельсинов», не попавшихся на глаза поклонникам самозваного «бога».
Когда впереди проглянул смутный треугольный силуэт, Андрей решил, что перед ними обычная пирамида из тех, какие возникли после катастрофы. Но он быстро понял, что ошибся – это сооружение имело не гладкие стены, а ступенчатые, достаточно удобные, чтобы по ним можно было забираться, и ровную площадку на вершине.
– Индейцы такое строили – нечто вроде храмов, – блеснул познаниями Рашид. – Кровавые жертвоприношения, и все такое – вон там наверху площадка и жертвенник, чтобы сердца вырезать.
– Может, их и тут вырезают? – спросил Андрей и нервно оглянулся: показалось, что рядом кто-то вздохнул.
Не обнаружил никого, зато туман начал понемногу рассеиваться, из него явились очертания расположенных кругом, точно столбы Стоунхенджа, жилых домов: одноподъездные высотки стояли так, как им и положено, пятиэтажки поставили на торец, чтобы получились исполинские колонны.
А некоторые положили поперек, и выглядело это жутко – казалось, все вот-вот рухнет.
– Надо бы убраться отсюда, – сказал Андрей.
Рядом с пирамидой, находившейся в центре огромного круга, не имелось ничего, способного послужить убежищем. Поодаль виднелся окруженный деревьями особняк в два этажа, что выглядел чуждым посреди сюрреалистического пейзажа, из трубы его шел дым, а за забором наблюдалось движение – там кто-то ходил, слышались голоса.
Оглядевшись, разведчики направились к ближайшей высотке – кусты у подъезда, да и войти можно. Когда достигли зарослей, туман рассеялся окончательно, и лучи поднявшегося над горизонтом солнца окрасили пирамиду в розовый цвет.
С той стороны, откуда Рашид и Андрей пришли, показались те же две барышни в платьях, следом за ними топал собиравший «апельсины» бородач. Хлопнула дверь высотного дома напротив, и из нее выбралась женщина, державшая за руку мальчишку лет пяти.
Люди шагали со всех сторон, и взгляды их были обращены на пирамиду.
Спрятавшиеся в густых кустах разведчики видели, как вокруг нее образовалось живое кольцо. Затем головы дружно обратились в сторону невидимого из их убежища особняка, и все повалились на колени.
Из-за угла показалась процессия – двое крепких мужчин, голых по пояс, с чем-то вроде топоров на длинных древках, за ними – толстый, переваливающийся на ходу дядька в белом костюме-тройке, и позади – несколько рыжеволосых женщин с кувшинами и кастрюлями.
– Это он, он, – возбужденно прошептал Рашид. – Даже смотреть больно.
На взгляд Андрея, толстый выглядел банально, вот только кожа у него была молочно-белой, словно он нанес на физиономию толстый слой грима. Шагавшие впереди здоровяки смотрелись так, будто страдали запором, на лицах женщин читались радость и благоговение.
Похоже, что они верили искренне… и очень конкретно.
Свита осталась внизу, а «бог» прихватил пару кувшинов и полез на пирамиду. Оказавшись на плоской верхушке, он бросил их, встал лицом к востоку и раскинул руки, точно собираясь обнять светило.
– Приветствие! Радость! Благоговение! – завопил он мощным басом, и Рашид зашипел через плотно сжатые зубы – наверняка почувствовал нечто, Андрею недоступное.
Опустившиеся на колени верующие ответили дружным гулом.
– Надо… убираться… у меня… не хватит… сил, – пропыхтел «колдун», и, глянув на него, Соловьев убедился, что спутника бьет крупная дрожь, а лицевой щиток мерцает, как издыхающий светляк.
– Продержись еще немного, – сказал он.
