Андрей Архипов - S-T-I-K-S. Второй Хранитель
– Цепь обязана выдерживать – на ней раньше грузы поднимали, и наверху стоит лебедка. Но до нее еще добраться надо – внизу элита и ты, Перс, хоть и здоровый парень, но порвут тебя в секунды. И порвут на самом входе – не пройдешь и сотни метров. Теперь – откуда эта цепь взялась…
Цепь висела на стене со времен прежнего хранителя Компаса и служила для снабжения его всем необходимым. Снабжали редко, но за один раз на скальный козырек старались отправить максимально большой груз, список которого согласовывался с Компасом по рации. Огромные рюкзаки с продуктами и снаряжением обычно таскали или квазы, или иммунные с различными видами силовых умений. Они подбегали, пристегивали к карабину на конце цепи гроздь рюкзаков и быстро убегали, успевая иногда обгадиться со страха. Сидящий наверху Компас крутил ручку лебедки и поднимал груз, к себе – наверх. Потом Компас отказался от снабжения, а позже совсем исчез, опустив цепь с карабином вниз, что раньше никогда не делал…
– Как они подбегали, почему? Почему их не жрал элитник по дороге?
– Тварям, Перс – в тот момент было не до квазов – на них с неба вкуснее пища сыпалась. Группа снабжения подходила, пряталась и в бинокли наблюдала, примерно так, как мы сейчас. Наблюдала столько, сколько требовалось – они ждали, когда прилетит корабль зворгов с очередной жрачкой. Но когда туман в ущелье начинал светиться, и вся свора устраивала драку за еду – нельзя терять ни одной секунды. Твари ничего вокруг себя не видят и не соображают – они жрут и защищают пищу от собратьев. Теперь понятно, что мы ждем?
– Понятно. – С грустью подвел итог Максим. – Мы ждем, когда прилетят инопланетяне…
– Ни теряйте Перса ночью. Пойду в разведка – тварь караулить, слушать о чем они там говорят. У миня умений тоже есть – буду использовать, может помогать.
Форель под крепкий чай прошла просто исключительно. Максим в башню уходил сытый и умиротворенный, поедая грушу, которыми он и Агата забили все свободные карманы. Они с трудом осилили по крупной рыбине, Сухроб легко съел целых три и навернул банку тушенки с галетами из сухпайка. Прокормить кваза – задача не из легких, что, впрочем, компенсируется количеством оружия, боеприпасов и снаряжения, которое их друг способен унести. Насытившись, Сухроб поднялся с места и исчез так стремительно, что сторожевая ворона каркнула растерянно на высоком дереве. Максим с Агатой легли на свой настил с биноклями и, женщина выругалась тихо, досадуя, что не догадались прихватить с собой прибор ночного виденья или тепловизор. Макс, под ее ворчанье нарушил устав караульной службы и отрубился крепким сном, а женщина его будить не стала.
Рано, очень рано утром громко взлаяла Маруська. Максим, спросонья попытался сесть, но оглушенный рухнул на настил – у его уха дважды грохнул Баррет. Он приподнимался и падал снова – выстрелы крупнокалиберной винтовки вколачивали его тело в жерди, внизу захлебываясь лаяла Маруська и он начал соображать только тогда, когда у Агаты кончились патроны и она меняла магазин. Наконец Максим схватил свой Вал, дернул затвор и выглянул в бойницу, мучительно стараясь разглядеть хоть что-то в сумерках.
Внизу, вдоль берега реки бежало серое пятно, бежало быстро, но его преследовали три других пятна – более плотные, большие размером и стремительные. Расстояние между преследователями и жертвой быстро сокращалось, но пули Агаты находили цель и пятна, вертясь на месте – спотыкались. Максим начал долбить прицельно, но быстро сообразил, что дистанция для его Вала великовата и прекратил огонь.
– Идиот, придурок, в воду прыгай! Куда бежишь, дурак – ныряй в реку!
Агата высунулась с окна по пояс, проорала еще несколько раз, снова забухал Баррет и первый из преследователей прекратил погоню, вертясь на месте как волчок. Сухроб услышал и с разбегу ухнул в воду с таким звуком, как будто с самолета выбросили легковой автомобиль без парашюта. Глубина реки была хорошая, плыть по течению удобно и кваз вынырнул метров через пятьдесят, что в утреннем сумраке угадывалось исключительно по всплескам. Задерживаться на поверхности не стал и нырнул снова, а туши преследователей неуверенно замерли на берегу, сразу превратившись в хорошую мишень для Баррета. Бах-бах-бах – и серые пятна повернули обратно, а одно из них передвигалось кривыми неуверенными зигзагами. «Элитник сильный, но на рожон не лезет. Напролом только мелкая гнусь прет» – вспомнил Макс одно из бессмертных изречений Гири.
– Тридцать пять патронов – это три с половиной магазина! А мы еще не заходили в Карусель и нам с тобой идти обратно! И что ты там такого на тридцать пять патронов наразведывал?
Бедного кваза колотило крупной дрожью и он сидел завернутый в огромный, сшитый по заказу спальник – «одеяло». Напротив Агата, с видом строгой мамки красноречиво загоняла огромные патроны в пустые коробчатые магазины. Вопрос завис в воздухе и требовал ответа, несмотря на плачевное состояние Сухроба. Максим крутился в стороне, пристраивая на занимавшийся костер котел с вчерашним чаем.
– Я наразведывал. Они говорили – я их слушал. Там много очень сильный тварь, он собрался самый сильный. Я с топтун раньше говорил, говорил с рубер и рубер не такой – он савсем глупый.
– Они не говорили, когда их кормить снова собираются? У зверей все разговоры должны вокруг еды крутиться.
– Да, говорили. Мясо упадет завтра, они завтра ждут. И еще… Они боятся. Есть кто-то савсем страшный и они его боятся. Элитник и боятся… Агата, кто это такой? Я думал – элита самый сильный…
– Ччерт! Неужто скреббер? Еще этой твари по нашу душу не хватало. – Маленькие кулачки женщины сжались и побелели. – Только мальчики, я умоляю – не спрашивайте, что это за зверь – сама не знаю толком, одни слухи. Но если кого элита и боится – то только скреббера. Ты, Перс поведай – как они тебя почуяли и за малым – не сожрали?
Сухроб сразу перестал трястись, встал, снял котелок с костра и, обжигаясь – опустошил до дна. На улице светало, и от его мокрого большого тела валил пар.
– Я долго слушал их и понял, что тварь врать не умеет. Савсем врать ниможет, даже такой развитый и умный. Он нипанимает как так можна врать. И я загаварил с ним – хател проверить как обмануть элита.
– И что, обманул, что ты им сказал? – Спросил Максим.
– Я им сказал, что кваз савсем нивкусный, горький и им можна отравится. Тварь паверил, но ответил, чтоб я уходил, а то меня парвут, но есть нибудут. Я тогда сказал, что знаю, где есть многа вкусный мяса, хотел сказать, что внешник вкусный, но не успел. Тварь сразу прыгнул, а я побежал…
Агата смеялась, прикрыв кулачком открытый рот, но Макс ржал в полный голос. К нему прильнула, встревожившись – Маруська и вопросительно каркнула ворона, которая сидела на ветке прямо над их головами. Веселье, впрочем – недолго продолжалось. У сидящей в руках Максима собачонки встала дыбом шерсть, вздрогнула и поднялась верхняя губа и на деревьях раскричались охранницы-вороны. Над островом, по сложной синусоиде кружил довольно крупный беспилотник, тихо шелестя четырьмя винтами.
Глава 30. Туманный кластер
На визит воздушного разведчика каждый из троих отреагировал по-своему. Сухроб, не поднимаясь на ноги, упал спиной в заросли орешника, Агата поползла, через кусты – к башне, а Макс опрокинув на костер пластиковое ведро с водой – нырнул в расщелину между двумя большими валунами. Квадрокоптер методично облетал остров, но целенаправленно нигде не зависал, и у Максима затеплилась робкая надежда, что их маленький отряд не обнаружат. Маруська скалила зубы у него под боком, Сухроб, в своем орешнике сидел тихо как мышь, прикрывшись спальником зеленого, камуфлированного цвета. Что делать дальше было непонятно, Агата себя ничем не выдавала и наступила такая тишина, что слышался шелест воды в реке между камнями.
Что делать, как поаккуратнее прогнать назойливую железяку? Стрелять по ней можно только в самом крайнем случае, когда уже понятно, что их обнаружили и нечего терять. На квадрокоптере есть видеокамера, видеокамера подразумевает оператора, который сообразит, что их птичку сбили и можно в гости ожидать ребят на вертолетах. И тут Максима осенило… Идея показалась настолько смелой и безумной, что его, в предвкушении – заколотило крупной дрожью, а на лбу выступили капли пота.
– Не, не получиться… Но почему, а вдруг сработает? Да черт возьми, ну не получиться – что он вообще теряет? Смелее, Макс, смелее, сосредоточься – Уговаривал он сам себя и, наконец – сосредоточился.
Он бросил Зов. Тот самый Зов, которым призывал на помощь крыс и выставлял ворон на боевое охранение. Кстати – вороны! Сейчас он призывал именно их, как и вообще любых пернатых с крыльями. Макс вжился в роль и заставил себя бояться беспилотника и призывал своих летающих ангелов – хранителей помочь и защитить. И ангелы не подвели.
