Дмитрий Медведев - Старый Мертвый Свет
Из палатки доносился Ванькин храп. Мое дежурство было последним — три часа назад меня разбудил Леха и тут же сам заснул мертвым сном, измотанный и раздраженный. Я был только рад, ведь нет ничего не лучше, чем встречать рассвет. Восходящее солнце всегда приносило людям надежду. Наверное, так повелось еще с тех давних времен, когда даже самые простые, известные сегодня любому ребенку законы природы оставались загадкой, и человек искренне радовался, завидев на востоке тонкую полоску света, чтобы вечером снова задаться вопросом, а взойдет ли солнце завтра.
Вчерашним вечером мы добрались до Камы. Вода, как и предполагалось, оказалась ледяной, и мы несколько раз черпали ее в большие кастрюли и грели. Наконец-то удалось помыться, ощущение свежести теперь дорогого стоит и доступно не каждому. Как говорится, не только лишь всем, но очень немногим.
Вопреки моим ожиданиям, разговоров у костра было немного — все хорошенько подустали — но обошлось без такого напряжения, как в первый день. Мы быстро втягивались и, как ни странно, все меньше думали про близких, которых уже нет. Так же о синяках и кровящем носе не думает борец на ринге — он понимает, что для этого время еще будет, а сейчас главное выстоять. Да и не поможет близким наша печаль, совсем не поможет, а нам навредит.
Правда, оставшись в одиночестве, я не мог прекратить думать о семье. В голову упрямо лезли картины из детства, которые прежде таились где-то в глубинах памяти и никак не давали о себе знать. Я и сам не думал, что храню так много воспоминаний.
Перед внутренним взором проплывали походы в парк отдыха, вкус мороженого, то непередаваемое чувство, возникающее в груди, когда в первый раз садишься на быструю карусель, на которую год назад тебя еще не пускали. «Чертово колесо», «Орбита», «Вихрь» — да это же была сказка, а не жизнь! Как мы все ждали момента, чтобы родители забрали нас в Парк Имени Горького, который мы в Ижевске почему-то называли Летним Садом!
Желтое солнце, желтое лето, беззаботные люди в легкой одежде, горячий растрескавшийся асфальт и небо, голубое, безмятежное. И это неповторимое ощущение полета на старой советской карусели! Такого я даже в Диснейленде, увы, не испытывал. И даже в Порт-Авентуре.
И да поморщатся скептики, но даже в свои двадцать пять я мог уверенно заявить, что тогдашние эмоции не просто сильнее сегодняшних, но и живее. Давно я не испытывал ярких переживаний, приятного волнения, предвкушения. Все притупилось, несмотря на то, что ничего особенного я не познал и не обрел. Наверное, поэтому и хочется купаться в прошлом, и пусть это бессмысленно и глупо, но зато так можно испытать хоть тень тех малых и больших радостей. Только не стоит переусердствовать, а то так можно затереть воспоминания, выхолощив из них все самое лучшее. Тогда останутся просто картинки. Родные, добрые и светлые, но опустошенные.
Из палатки показался заспанный Семен, весь мятый, с топорщащимся вихром волос. Он провел рукой в тщетной попытке пригладить лохматость, потянулся и неспешно поплелся в мою сторону.
— Доброе утро, — слово «утро» плавно перетекло в продолжительный зевок. — Ну что, все спокойно?
— Ага, кому мы тут нужны, — я с неохотой прервал раздумья — Семен, Семен, еще пять минут поспать не мог?
— Да уж, здесь нас никто не найдет. Надо бы Машке позвонить. Из-за этого так и не спал толком, все переживал.
Семен уселся рядом со мной, вставил симку в китайский смартфон и включил его. Настороженное выражение лица говорило о недоверии к устройству из Поднебесной, но вот дисплей посветлел, и Семен сразу расслабился.
— Почти разряжен, — грустно резюмировал он через полминуты. — Но позвонить, надеюсь, получится.
Получилось. Новости от Маши были неутешительными. В их полку прибыло, теперь в общежитии находилось около двух десятков уцелевших студентов. Один оказался покусанным, но его вовремя разоблачили и заперли в подвале, по которому он теперь и носился, громыхая всем, чем можно. Еды пока хватало — питались тем, что было в столовой и примыкающем к ней небольшом складском помещении. Семен клятвенно заверил ее, что уже завтра они увидятся. Я совсем не был в этом уверен, но решил не портить другу настроения, хоть и не понимал, чем он думает. Любое препятствие на дороге, и мы застряли. Может статься, что и надолго.
Через полчаса, пролетевшие в болтовне о всякой ерунде, проснулись и Ванька с Лехой. Мы планировали выезжать как можно раньше и не останавливаться, пока не покинем Россию — у нас два водителя, которые могут сменяться, плюс Семен на подхвате, и большие перерывы нам ни к чему. Правда, Семен что-то мямлил насчет того, что давно не водил. Лично я в этом проблемы не видел, но он настоял на том, что сядет за руль только в крайнем случае.
Наскоро позавтракали всякими вредными сладостями, запив все это дело абрикосовым коробочным соком, и начали собираться.
— Нам надо объехать МКАД, — сказал Ванька, закидывая сложенный спальник в кузов пикапа.
— С навигатором разберемся, — Леха продемонстрировал нам свой трофей, добытый все в том же счастливом супермаркете. — Написано, что тут есть карты России и Европы. Вот только батарейка села, так что на ходу включим и посмотрим.
— Можно сделать крюк, двинуть на Тверь, а потом оттуда на юг, в Ржев, Вязьму и потом на Смоленск, — Семен решил предвосхитить события и развернул настоящую дорожную карту страны, которая должна была пригодится на тот случай, если навигатор окажется бесполезным. — Должно получиться.
— Дорога только может быть плохая, — заметил я.
— Ага, а на МКАДе можем капитально встрять, потом придется назад катить, объезжать все это безобразие, — возразил Ванька. — Ты представь, какая шумиха поднялась в Москве, когда до них добралось. Все бросились вон из города и дружно встали, а потом их дружно перебили или превратили в себе подобных. По сути, они там все оказались заперты в пределах этой своей кольцевой.
— Ладно, давайте в объезд, мне, в общем-то, все равно, — я поспешил закончить нарождающуюся дискуссию. — Только поехали уже, спорить можно и в машине. Семен, карту аккуратно складывай, не хватало еще порвать ее.
Я уже изнемогал в предвкушении от грядущей дороги. Всегда хотелось проехать подобный маршрут, из глубины России на Запад, в Европу, а сегодня нам выпал шанс сделать это небывало быстро. Мечта сбылась тогда, когда все вокруг рухнуло, и радоваться этому было очень цинично. Но чему-то ведь надо радоваться, когда поводов для этого больше не осталось?
Впрочем, радость моя вскоре омрачилась. Первые проблемы началась на мосту через Каму, сразу после Чистополя, мимо которого мы пролетели на всех парах. Пару раз вдалеке мелькнули небольшие группы зомби, но никто из них, похоже, не ждал гостей и не предпринял даже дежурной попытки атаковать нас.
Сбылся наш худший прогноз — на узком мосту все же случилась пробка. Дорога была полностью перегорожена, и мы в задумчивости остановились. Выход предложил Семен, такой простой и логичный, что додуматься до него может только тот, кто не тратит времени и сил на поиски сложных решений.
Нужен трос, кажется, — почесал репу Ванька. — Будем оттаскивать.
— Никакой трос не нужен, — ответствовал Семен и показал на три легковушки, сыгравшие в догонялки и в итоге всем скопом влетевшие в автобус, который слишком сильно высунулся из правого ряда на левый. — Вышибем стекла, снимем с «ручника», если надо, и откатим.
Так и сделали. Стоило взяться за работу, и стало ясно, что существенную помеху представляет лишь несколько машины. Почти все двери остались незапертыми, бить стекло мне пришлось лишь раз — заодно опробовал «баллонник».
В течение всего процесса я не выпускал из рук пистолет, отказываясь верить, что в таком удобном для засады месте нет зомби. Но на глаза попадались только трупы, причем куда меньше, чем должно быть. Почти все мертвецы лежали на дороге или сидели в разбитых автомобилях. Хорошо, что нам не приходилось иметь дело с транспортом, набитым трупами. Даже не хочу представлять, какой там царит смрад.
Кто-то был раздавлен, но были среди погибших и укушенные. Синяки и обильные кровоподтеки говорили о том, что зомби получили смертельные ранения от тупых предметов — наверное, их колотили битами и монтировками, которые присутствовали в каждом втором российском автомобиле. Водители и их пассажиры, вероятно, бросились вперед пешком, понимая, что в пробке они обречены, по пятам шла смерть. Интересно, насколько далеко они сумели убежать вперед? И что случилось потом? Вполне возможно, что и там их ждали с распростертыми объятиями злобные чудовища, а теперь они ждут нас. Или же мы увидим кучу мертвых тел.
Пока мы возились с машинами, Семен в гордом одиночестве пошел разбираться с автобусом — допотопным пазиком. Он являл собой последний камень преткновения, и, пожалуй, самую непростую задачу.
