Алексей Калугин - Кластер Джерба: Второе правило крови
– О чем ты, Валтор? – спросил Бэрбидж, машина которого все так же ехала борт о борт с квадом, за рулем которого сидел Иона.
– Знаешь, что находилось в пенале, который Аль-Мансур достал из подводного хранилища? – Бэрбидж отрицательно мотнул головой. – Тот самый вирус, с помощью которого этот гад пытался уничтожить Кластер Джерба!
Бэрбидж приоткрыл рот, как будто собирался что-то сказать, но так и не издал ни звука.
– Вирус оказался у Дунгаева не случайно. Это была тщательно спланированная и хорошо подготовленная операция. И, думаю, Аль-Мансур стал не первой ее жертвой.
– Постой, Валтор, ты же показывал маленькую красную капсулу с вирусом. А пенал… – чуть разведя ладони, Грир изобразил, каким по его представлениям должен быть пенал. – В него таких капсул черт-те сколько можно натолкать!
– Именно, – мрачно кивнул Прей. – Капсула с вирусом, которую я получил от Дунгаева, скорее всего, была не последняя. И, если его не остановить, он может попытаться снова нанести удар.
– Скорее всего, так и будет, – добавил Иона. – У Дунгаева в Кластере Верда все схвачено, но он не захочет жить под постоянной угрозой возможного разоблачения. Узнав, что операция в Джербе провалилась, он незамедлительно предпримет новую попытку обзавестись собственным Кластером. И на этот раз он будет действовать более прямолинейно, напористо и грубо.
– Рухнувшие небеса! – шумно выдохнул Бэрбидж. – Что происходит с этим миром?
– Мир становится другим, – ответил Валтор.
– В каком смысле? – озадаченно сдвинул брови Бэрбидж.
– Мы начали объединяться.
– Ну, да… – не очень уверенно согласился Бэрбидж. – И что?
– Значит, Эпоха Сепаратизма подошла к концу.
– Ну, я так не думаю, – покачал головой Грир. – Покончить с эпохой – это тебе не комара ладонью прихлопнуть.
– А что, если она сама сдохла? – криво усмехнулся Прей.
– Кто?
– Эпоха.
– Ну… Не знаю! – старик наклонил голову и сосредоточенно заскреб ногтями лысый затылок. – Как-то все это…
Он так и не закончил начатую фразу – ее окончание так и не сложилось у него в голове. Он вроде бы понимал, что хотел сказать, но не мог подобрать нужных слов, чтобы правильно и точно выразить свои мысли. Так бывает.
– А еще айвуры, – напомнил Иона. – С ними тоже придется разбираться.
– Да уж, – озадаченно качнул головой Бэрбидж. – С айвурами и вовсе странная история.
Валтор снова посмотрел на пленника. Взгляд Элиша Турсуна был все такой же – сосредоточенный и злой. Союзником рамонов он никогда не станет – эту мысль можно было сразу отбросить. Но у посредника имелись свои интересы. Которые временно могли совпасть с интересами рамонов. Так, например, в данный момент Кир Дунгаев представлял для Турсуна такую же угрозу, как и для остальных. Если не большую. И это можно было использовать.
– Развяжи его, – велел Гриру Валтор.
– Чего? – удивленно вскинул брови старик.
– Вытащи у него изо рта отвертку, – уточнил Прей.
– Это почему же?
– Потому что с отверткой во рту он не сможет говорить!
– Устроим допрос с пристрастием? – зловеще оскалился Грир.
– Для начала просто поговорим, – несколько поумерил его пыл Валтор.
– Ладно, как скажешь.
Старик развязал шпагат и вынул изо рта Элиша Турсуна отвертку.
Тот сразу же наклонил голову и принялся тереть губы запястьями прикованных к спинке сиденья рук.
– Салфетку дать? – предложил Валтор.
– Отвали, – даже не подняв на него взгляда, коротко бросил Турсун.
Прей никак на это не отреагировал.
Проведя несколько раз запястьями по губам, Элиш Турсун откинулся на спинку сиденья, прикрыл глаза и тяжело перевел дух.
– Ну, и как оно? – осведомился Грир.
Элиш Турсун чуть приоткрыл веки и скосил взгляд на своего стража.
– Ты хоть сам-то понял, что спросил?
– А мне тут понимать нечего, – вполне себе беззлобно усмехнулся старик. – Это ты сам понимай, как знаешь, дурилка картонная!
– Дай воды! – не попросил, а потребовал Элиш Турсун.
Грир протянул ему пластиковую бутылку.
Пленник жадно припал к горлышку губами и быстро всю ее опустошил.
– Если захочешь отлить – придется терпеть, – предупредил Грир. – Ради тебя одного останавливаться не станем. Есть будешь?
– Персики в сиропе.
Грир достал из ящика с провиантом банку консервированных персиков, сдернул с нее крышку и протянул пленнику.
– Вилку, – потребовал тот.
– Чтобы ты ее мне в глаз воткнул? – презрительно скривился Грир. – Обойдешься.
Элиш Турсун криво усмехнулся в ответ и принялся пальцами вылавливать из сиропа скользкие половинки персиков.
– Сколько капсул с вирусом находилось в пенале, что достал Аль-Мансур? – спросил Валтор.
Элиш Турсун с грустью, как на умственно отсталого, посмотрел на рамона и покачал головой.
– Я передал пенал господину Дунгаеву.
– Хочешь сказать, ты понятия не имел, что в нем находится?
Элиш Турсун на секунду задумался.
– Нет. Я знал, что в нем.
– Выходит, ты был в курсе того, что задумал Дунгаев?
– Настолько, насколько это меня касалось.
– Ну, и насколько же?
Элиш Турсун вновь изобразил задумчивость. После чего облизнул большой и указательный пальцы, развел их настолько, чтобы между ними оказалось не больше сантиметра, и показал Валтору.
– Смешно, – Прей даже не улыбнулся.
– Слушай, рамон, – пленник чуть подался вперед и понизил голос до доверительного полушепота. – Ты хотя бы понимаешь, на кого вы собираетесь наехать?
Прей даже бровью не повел.
– Расскажи мне.
Элиш Турсун вновь откинулся на спинку и изобразил задумчивость.
– Любая информация чего-то стоит.
– Ты не в том положении, чтобы торговаться.
– Я хочу понять свою выгоду.
– Твоя выгода в том, что ты едешь с нами в машине. Джангуры передвигаются пешком. И они будут возле Кластера Верда раньше нас. Хочешь составить им компанию?
– Нет, – на этот раз не задумываясь, отказался Турсун. – Но я бы хотел понять свой статус.
– Ты преступник. И ты будешь предан суду. На котором дашь показания против Дунгаева.
– Не вижу в этом смысла.
– А кто говорил про смысл?
Элиш Турсун доел персики, выпил сироп и выкинул банку за борт.
– Тебе нравятся словесные игры, рамон?
– Ты полагаешь, я шучу?
– Глядя на то, что происходит вокруг, я все больше склоняюсь к мнению, что вся наша жизнь – это лишь чья-то дурная шутка.
– Ты религиозен? – удивленно посмотрел на пленника Бэрбидж.
– Ни в коем разе! – сделал протестующий жест скованными запястьями тот.
– Мне показалось, ты говоришь о боге.
– О, нет! Посуди сам: если бог существует, следовательно, он сам является частью все той же дурной шутки, сыгранной неизвестно кем. Выходит, он не является властелином даже своей собственной судьбы. Какой же он после этого бог?
– Тогда кого ты имеешь в виду, когда говоришь, что кто-то мог сыграть шутку даже с богом, который, в соответствии с догматами, является всемогущим?
– Да кого угодно! – Элиш Турсун дернул руками. – Извини, если бы руки у меня были свободны, я бы сейчас широко развел их в стороны. Мы понятия не имеем, насколько сложно и хитроумно взаимосвязаны наши судьбы. А значит, на месте шутника мог бы оказаться кто угодно. Например, ты. Или я. А может быть, этот старик, – пленник кивком указал на Грира, – что так заботливо со мной обходится. Мы живем в мире, в котором главенствующим является Принцип Домино. Кто-то случайно задел одну фишку, а следом за ней начали падать остальные. Все больше и больше. В конце концов уж невозможно понять, какая фишка была первой, да это и не важно! Процесс запущен, и его не остановить! Значит, что нам остается делать?
– Что? – растерянно повторил Бэрбидж, которого просто-таки ошеломил словесный поток, льющийся изо рта пленника.
– Мы можем только попытаться предугадать, какая фишка упадет следующей, чтобы вовремя отойти в сторону и не оказаться ею раздавленными.
Бэрбидж недобро прищурился.
– Аль-Мансур, выходит, тоже угодил под падающую фишку?
Улыбка промелькнула на губах Элиша Турсуна быстро, как вспыхнувший и тут же погасший язычок пламени, не успевший ничего осветить.
– Только не подумай, что я оправдываюсь. Но мне нравился твой приятель. На самом деле. Мне импонировал его неординарный подход к делу, в основе которого лежала его собственная концепция жизненной философии. Как ты думаешь, почему я не разговаривал с ним ни о чем, кроме дела, когда мы неделю катились по пампе, двое в одном кваде? Почему на озере я все время читал книгу, делая вид, что рядом никого нет? Да потому что не хотел, чтобы между нами установились более близкие отношения. В отличие от Аль-Мансура, я-то точно знал, какая фишка упадет следующей! И вовремя сделал шаг в сторону.
