Олег Шовкуненко - Оружейник. Бой без правил
Проведение словно решило испытать мою правоту. Зрелище, которое открылось после плавного изгиба шоссе, похоже, предназначалось именно для того, чтобы окончательно выяснить, что в этом мире главенствует добро или зло.
На мосту через Пахру и дальше, уже практически заглубившись в поселок, стояла длинная автомобильная колонна. Увидев машины, я ни мало удивился. Ведь не было их! Когда я тут проезжал в последний раз, колонны точно не было! Выходит, она пришла позже.
Присмотревшись, я понял: — Да, так оно и есть. Все грузовики, автобусы или легковушки были старых советских моделей. То есть никаких инжекторов, компьютеров и прочей электроники под капотом. Простенькие, сработанные с помощью лома, кувалды и какой-то матери, аппараты. Только они и выжили после невиданных по своей силе электромагнитных бурь, во время которых от статического электричества, растворенного в воздухе, светились телевизионные антенны, башенные краны и опоры ЛЭП. Только они и могли доставить сюда беженцев.
То, что колонну составляли именно беженцы, не было ни малейшего сомнения. Огромное количество всевозможных теперь уже практически разложившихся вещей валялось как на асфальте, так и в кюветах по обеим сторонам дороги. Небольшая, очень небольшая часть сумок и баулов догнивала на окрестных косогорах. Сами они туда попасть никак не могли, следовательно туда их оттащили люди. Только туда и смогли, только туда и успели прежде, чем…
— Всех перебили, — восклицание Лешего стало одновременно и окончанием моей мысли, и его собственным страшным вердиктом.
— Кто ж это их так?
— Стоят здесь уже давно! — прокричал мне Андрюха. — Тогда кентавров еще было немного. На такую большую колонну они бы напасть не решились.
Соглашаясь с приятелем, я кивнул и тут же назвал кандидатуры следующих наиболее вероятных убийц:
— Тогда значит призраки. Видать эти бедолаги залезли в ночь. Тут-то их и накрыли.
— А вариант с Хозяином леса ты не рассматриваешь?
Как выяснилось, подполковника ФСБ терзали те же невеселые мысли, что и меня. Не успел я ответить, как Леший подкинул в костер сомнений еще дров, да что там дров, словно бензином из канистры плеснул.
— Слыхал я, в этих лесах под Троицком не один караван сгинул.
Что я мог ответить? Ведь такая информация доходила и до меня. А тут еще и эта колонна…
— Поживем, увидим, — буркнул я и слегка добавил скорость. Сорок километров в час это все, что я мог позволить. При большей скорости БТР начинал раскачиваться, рыскать по дороге, становясь плохоуправляемым.
Увидеть нам довелось уже через несколько минут, когда «302-ой» поравнялся с когда-то шедшим в конце колонны «ЗиЛ-131». Армейская машина с высоким кунгом-будкой. Должно быть передвижная ремонтная мастерская или связь. Правильно, что ее поставили замыкающей. Бронетехники, способной прикрыть колонну с тыла, у переселенцев конечно же не было. Так что для этой работенки лучше всего подходил «131-ый». Многослойный кунг выдержит первый натиск хищников, а сквозь узкие словно бойницы окна можно вести огонь. Так что пока зверье подойдет, да вскроет…
Оказавшись борт о борт с грузовиком, я понял, что никто его не вскрывал. Весь кунг, вся водительская кабина были густо изрешечены пулевыми отверстиями. Дырки обнаружились как маленькие от «пятерки», так и толщиной в палец — четкая и ясная подпись двенадцатимиллиметрового пулемета.
— Твою мать! Вот это номер!
Я видел как на скулах у Лешего заходили желваки. Как свирепым испепеляющим огнем загорелись его глаза. Загребельного охватила ярость, и держал он себя в руках только благодаря неимоверному усилию воли.
В полном молчании мы медленно продвигались вдоль мертвой колоны. Практически все проплывавшие мимо автомобили несли на себе пулевые отметины. Некоторые стекла изнутри были измазаны во что-то темно-бурое, поросшее пятнами давно высохшей плесени. Я догадывался, что это такое, а потому старался не заглядывать внутрь истерзанных пулями салонов.
— Притормози! — попросил Загребельный, когда мы проезжали возле начисто сожженного «ЛАЗа». — Хочу осмотреться.
— Понимаю, — я как можно плавнее остановил машину.
— Сокол, Мурат, Клюев, за мной! — Леший первым спрыгнул на растрескавшийся асфальт. — «Хашим» оставьте полковнику.
Разумеется, я и так готовился прикрывать, только из автомата, стоя в люке. Теперь же получалось, что в мое распоряжение вновь перешла наша «карманная» артиллерия. А раз так, то и позиция для нее требовалась соответствующая. Руководствуясь именно этими соображениями, я вылез на броню и только тогда положил гранатомет на плечо.
С такого возвышения можно было беспрепятственно контролировать подступы к дороге как слева, так и справа. Наблюдая за окрестностями, я все же время от времени приглядывал и за Красногорцами, а то мало ли что… Вначале те изучали повреждения, которые получил автотранспорт в процессе перестрелки. Затем Леший отправил Мурата и Клюева проверить придорожную лесополосу. Сам же подполковник в сопровождении Соколовского направился в голову колонны. По пути они бегло осматривали то, что когда-то составляло скудный скарб переселенцев.
— Товарищ полковник, что случилось? Почему мы остановились? — голос Серебрянцева прозвучал у меня за спиной.
Я мельком глянул через плечо и вместо ответа приказал:
— Сядьте, Даниил Ипатиевич, а то если придется стрелять, выхлопом вас снесет.
— Неужели придется стрелять? — в голосе ученого прозвучало недоумение, но все же он быстро сделал шаг в сторону и присел за башней.
— Всяко может случиться, — я кивнул, тем самым благодаря ученого за понимание.
— И все-таки, почему остановились? — младший научный сотрудник вернулся к своему первому вопросу.
— Колонна очень странная, — мой взгляд уже в который раз пробежался по нестройной цепочке ржавых искореженных автомобилей. — Давно таких не видел.
— Колонна? — удивился Серебрянцев. — Да таких брошенных машин на всех дорогах полным-полно!
— Не таких, уважаемый Даниил Ипатиевич, совсем не таких, — я мрачно покачал головой. — Эта колонна пришла сюда уже после ухода ханхов. А ее здесь поджидали…
— Да-да, я вижу, — старик будто только теперь разглядел пулевые отметины на облезлых, взявшихся рыжими пятнами кузовах, паутинки трещин, которые расходились от ровненьких, аккуратных отверстий в грязных стеклах.
— Все это, можно сказать, аномалия, — я покосился в сторону лесополосы, проверяя как там дела у разведчиков, и только после этого принялся объяснять: — Наша цивилизация погибла очень быстро. Целые города за несколько часов. Все это я видел своими собственными глазами. Что же касается выживших… Выжившие это отнюдь не те, кто самый ловкий, изворотливый и приспособленный. Это скорее те, кто самый удачливый, те, кому всегда и везде везет.
