Николай Бершицкий - Вечная Битва: Семь дней Апокалипсиса
— Ну и достал же ты меня, — злым шепотом выдавил Ксандор. Он поднял кулак и залепил им в лоб безумца. Маг закинул голову и обмяк. Позади воина раздался глухой стон, и донеслись звуки осыпающихся камней и кусков стены, отделившихся и пошедших на создание духа. Ксандор отпустил тело мудреца и обернулся. Элементалей уже не было, последнее, что от них осталось — прозрачный дымок, поднимающийся к небу и быстро растворяющийся в студеном сыром воздухе. Напротив Ксандора, метрах в десяти, стоял Акуан и улыбался.
— Вот это по-нашему, — довольно усмехнулся сверхвоин, поаплодировав другу. Он медленно подбрел к своему товарищу и кинул взгляд на распластавшегося мудреца. — Надеюсь, у него сотрясения мозга не будет, а то нехорошо получиться.
— Лично мне уже наплевать, главное, чтобы память не отшибло, — сплюнул Ксандор.
— Это можно проверить, давай я его сейчас окачу водицей, и порасспросим насчет врат, не отходя от кассы, — руки Акуана вновь стали прозрачными.
— Нет уж, даже не думай. С меня, его элементалей хватило, вдруг от твоей водицы он опять бесноваться начнет, тут я могу силы не рассчитать и прибью ненароком. Забудь, — замахал руками Ксандор.
— А ты его за запястья придержи, они, как правило, все с помощью рук колдуют, — никак не хотел отказываться от своей затеи сверхвоин. — А без магии он далеко не убежит. Я его заморожу на худой конец.
Ксандор немного помялся и, терзаясь сомнениями, выговорил:
— Ну ладно, попробовать, в принципе, можно, но было бы лучше, чтобы остальные тоже слышали, а то, я порядок забыть могу.
— Зато я не могу, вода хорошо хранит информацию, — настаивал Акуан, да так, будто от информации, полученной от мудреца, напрямую зависит его жизнь. — Пойми, я всего-навсего не хочу, чтобы он опять улепетнул, неожиданно очухавшись. Раньше начнем — раньше и закончим, ему только выгодней скорее в Чертог отправиться.
— Ну, хорошо, запомнишь ты, а если на нас, например, сейчас нападет Бэрон и тебя убьет, а я все-таки забуду?
— Да, Ксандор, умеешь ты людей подбадривать, и вообще, почему это Бэрон тебя не убьет заодно со мной. Объявись тут этот негодяй, он всех, кого увидит, перебьет, включая мудреца. Хотя, пожалуй, Вондару стоит потолковать с этим припадочным.
— Быстро же ты мнения меняешь, да уж «Панта рей», — вздохнул воин.
Смирившись с ролью носильщика, а по виду Акуана было понятно, что он на себя эту обязанность брать не будет, Ксандор взвалил мудреца себе на плечи и оба генерала направились к углу клуба, за которым, на площади их поджидал корабль. Как только они вывернули из переулка и поравнялись с главным входом, им под ноги, точно бы это являлось в порядке вещей, побрякивая о камни, подкатилась осколочная граната, готовая детонировать.
— Чтоб вас всех! — выкрикнул опешивший Акуан и пнул гранату. Бомба подлетела вверх метров на пять и разорвалась с оглушительным хлопком. Повсюду разлетелись стальные шарики и осколки оконных стекол.
Посреди парковки возник большой десантный корабль, ранее тут не находившийся, из которого строем выбежали бойцы в маскировочных бронекостюмах. Они встали в боевые стойки и открыли шквальный огонь по входу в клуб, из которого изредка вылетали одиночные желтые лазерные лучи, выпущенные из пистолета Вондара. Посетители в ужасе покинули помещение несколькими минутами раньше начала обстрела, и теперь наемники не скупились на средства уничтожения, используя пулеметы, гранаты и более того — корабельные орудия. Под прикрытием штурмовиков, вышедших из транспорта, двигались еще несколько наемников: двое за руки волокли по земле бесчувственного Курта, а третий тянул Эландру, обхватив ее за талию. Ксандор скинул с себя тело мудреца и выхватил пистолет из кобуры, но идти вперед ему не позволил Акуан. Сверхвоин рванул Ксандора за жилет, возвращая его обратно за надежный угол, который тут же обтесали лучи штурмовых винтовок. Брошенная к углу граната, судя по всему, оказалась чистой воды случайностью, но теперь штурмовики обнаружили генералов и отныне старались прикончить их целенаправленно.
— С ума сошел! — завопил Акуан, крепко сжав руки на жилете Ксандора, не давая ему вырваться, что воин отчаянно пытался сделать.
Через череду неудач, Ксандор отбил руки сверхвоина и отпихнул его от себя.
— Ты что творишь?!!! Они там наших забирают!
— Да, считаешь, твоя смерть их переубедит?! — возразил Акуан, подступив ближе к другу. Ксандор запаниковал, осознавая безвыходность ситуации, впервые за долгое время. Он обхватил голову, вспушив волосы в нелепую шевелюру, лихорадочно прокручивая в мозгу мысли, а потом вцепился в плечи Акуана и, тряся его, затараторил:
— Тогда иди сам! Ты же крутой сверхвоин, ты состоишь из воды, их пукалки тебя не проймут! Смой сукиных детей!
— Полагаешь, мне стоит?! А вот я видел возле судна парня с дезинтегратором, или даже двоих! Они меня в два счета на составляющие разложат! Я молчу про турели на их корабле. Полиморфы тоже не всемогущи. Им не составит труда убить и меня с таким же успехом, как тебя.
У Ксандора бессильно опустились руки, и он с тоской выглянул из-за угла: Курта уже заволокли в корабль, а Эландра сумела вырваться, ударив своего захватчика локтем в лицо. Штурмовик успел ухватить девушку за плечо, развернуть к себе и с силой пнуть в живот. Эландра перегнулась пополам от жгучей боли, а наемник хладнокровно накрыл ее ударом приклада по затылку. Затем он перекинул ее через плечо и побежал в транспорт. Створка десантного отсека закрылась, и корабль, всполохнув синим пламенем из турбин, поднялся в ночное небо, освещенное лучами прожекторов и рекламными щитами. На развороте он на всякий случай обсеял площадь залпами из турелей, по завершении чего, судно описало «круг почета» над опустевшим клубом и начало стремительно удаляться. Воздух заполонили крики разбегающихся от выстрелов людей и переливы полицейской сирены. Стражи порядка, пропустив самое интересное, спешили к месту происшествия.
Ксандор вместе с Акуаном, не став дожидаться прибытия полиции, и подавно, пока корабль с их друзьями на борту пропадет из поля зрения, сломя голову бросился к своему транспортнику, стоящему на парковке, не забыв конечно прихватить мудреца. По пути к судну генералы столкнулись с ковыляющим в том же направлении Вондаром. Повелитель ветров сильно прихрамывал, а его левое плечо было залито запекшейся кровью. Не сказав ни слова — говорить тут, собственно, было и не о чем — он подтолкнул Акуана вперед и проследовал за ним. Все трое впопыхах ввалились в салон корабля. Ксандор не заботясь об осторожности, свалил мудреца, словно куль с ненужным барахлом, на боковую лавку, а сам вспрыгнул в кресло пилота. Щелкнув по нескольким кнопкам, он вновь вспомнил недобрым словом Колуба, его семью и всю родню до десятого колена, освежив в памяти, что орудий больше нет. Машина глухо загудела и, разбросав клубы пыли, сорвалась с места, устремившись вслед удаляющимся, подмигивающим и столь трудно различимым в калейдоскопе красок ночного города огням вражеского транспорта.
Глава 24
Нигаэль стоял перед окном и молча смотрел за медленно проплывающими тучами. Они походили на дым от пожара — беспроглядные, неестественно черные, клубящиеся, с красными огненными проблесками на завитках. Их вид удручал Избранного еще сильнее, если такое было возможно. Первая волна непринятия миновала, и теперь он просто не понимал, что будет дальше, что ему делать? Все бросить и просто уйти в сторону, уступив место тому, кто не будет проваливать исполнение поставленной задачи, губя в процессе собственных друзей? Но он не сможет забыть о случившемся и не думать о том, чему еще суждено произойти. Вернуться и сражаться? Как можно, после сотрясшегося на Криоре? Нигаэль больше не верил в свои силы, и боялся взглянуть в глаза товарищам. Ведь они надеялись на силу Избранного, за ним они пошли бы в преисподнюю. Но чего стоит Избранный, не способный защитить самых близких ему людей? Кто захочет идти за ним, обрекая себя на смерть от руки Бэрона Ааззена, Хаоса или еще бог знает кого? Надежда иссякает и его присутствие и неудачи лишь станут благоприятствовать этому процессу.
А ведь все начиналось так многообещающе. Недаром его выбрали как защитника, носителя справедливости, представителя Чертога. А может все дело в его отце? Тетаэль Трион был великим воином света. Да, возможно начал он свой путь далеко не святым и в памяти многих мог остаться самовлюбленным и эгоистичным сатрапом, чья безграничная власть доставила немало неприятностей Альфа-Белтару и его жителям. Ох уж эта власть, она способна соблазнить многих своими возможностями, а затем, человек, погрязший в ней, забывает о сопутствующих этой власти обязанностях.
Прославившийся родитель не стал исключением. Получив управление над самым крупным поселением на планете — огромным городом-базой за немалые заслуги перед его обитателями, переживавшими в те далекие времена серьезный кризис, Тетаэль почуял в себе необъяснимую силу, способную подчинять себе людей. Из рассказов своего отца и, следовательно, деда Нигаэля, покинувшего своего отпрыска молодым парнем на какой-то мелкой планетке, Тетаэль понял, что принадлежал к знатной фамилии на своей родной планете, погибшей несколько сотен лет назад. Свыше ему были даны права повелевать, как он тогда решил.
