Сергей Коротков - Пленники Зоны. О возвращении забыть
– Есть. – Радист облегченно вздохнул и занялся собой и укладкой рации, хотя в его действиях чувствовалась неуверенность.
Баллон подкрутил тумблер катушечного магнитофона «Маяк», нажал кнопки, бобины крутанулись, и зазвучала мелодия группы «Сябры». Родные приятные мотивы огласили лабораторию, унося людей в края ностальгии и раздумий. Боец сделал звук умеренным, дабы не оглушать отдыхающих, и продолжил осмотр лаборатории и ее подсобок.
Трое спецназовцев миновали центр корпуса, держа оружие наготове, щупая дорогу прибором, куском алюминиевой трубки и разбрасывая содержимое пакета Козуба. В воздухе витали напряжение, страх, ощущалась какая-то плотная аура чего-то незнакомого, чуждого. Да и сам воздух был наполнен газами и дымом.
РЗК и «Панорама» спасали лучше некуда, причем от зноя и дыма тоже. Аномалии обходили пока удачно, шуганули пару крыс. Одна, убегая, попала на ровный пятачок бетона, который оказался «зыбью». Аномалия мгновенно сработала, и серая лужица, вмиг застыв, поглотила крысу-мутанта величиной с кошку. Зверь дернулся, хрипло завизжал и через три секунды сдох, сдавленный ужасной ловушкой.
Бойцы аж побелели, созерцая это, переглянулись, охнув и матюгнувшись, и стали ступать в три раза осторожнее. Дальше брели, держась ближе к несущей стене огромного помещения.
Портативный датчик аномалий попискивал, иногда громко треща, мелькая странными значками на табло. Бойцы останавливались, закидывали пространство перед собой железками, обходили, если замечали свечение, шум, вспышки. Снова шли. ПНВ сейчас не годились – мешала маска защитного костюма, поэтому покоились в рюкзаках за плечами. Светили фонарями, выбрав произвольную цель впереди – железнодорожную цистерну в куче хлама у дальнего торца корпуса. Кажется, на той стороне цеха что-то виднелось наподобие дверей. Тактические диодные фонарики своими лучами били далеко и широко, позволяя заранее угадывать более ровный и легкий путь, различая силуэты арматуры и переливы аномалий.
Так добрались до огромной бочки, лежащей боком на отвале щебенки и обнажившей рельсовые ролики. Осмотрели ее, пошарили вокруг фонарями. Петро решил аукнуть, словно в лесу.
Спецназовец хренов!
Лучше бы он этого не делал!
Старая ржавая дверь на уровне третьего этажа, не имеющего ни лестницы, ни балкона, с ужасным скрежетом отворилась и…
…Из облака пыли с воем, стонами и резкими утробными рычаниями с высоты начали прыгать вниз жуткие создания. Точнее, они были похожи фигурами, старой одеждой и поведением на людей, только нереальная ловкость и прыгучесть, а также огромные рты с гнилыми зубами на уродливых лысых головах выдавали в них полуживых, полумертвых мутантов. На многих крепко сидели вьевшиеся в плоть ржавые каски, у других старые облезлые противогазы и респираторы. Но ни волосяного покрова, ни чистой нормальной кожи, ни внятной человеческой речи. Враг!
Около десятка тел спрыгнуло с семиметровой высоты на кучи строительного мусора, прежде чем граната из подствольника ГП-30 перекрыла своим взрывом этот поток.
– Мой левый фланг, Петро – центр, Орк – правый, – крикнул сквозь треск автоматов Никита, сбивая следующей очередью особо наглого и живучего гада.
– Есть.
– Понял.
Бойцы за секунду прокачали ситуацию, поделив периметр перед собой на сектора, и сейчас вели ожесточенный отстрел нападавших.
Аасмены (а это были именно они) сбились с шага и пятиметровыми прыжками, рыча и болтая обрубками шлангов ИП-5, стали огибать своих противников с флангов.
– Гранаты к бою. Отходим спиной к бочке.
– У меня трое, не успею…
– «Костром» вдарь!
– Чтоб вашу…
– А-а-а!
С матом и ором бойцы палили в три стороны, пятясь к цистерне. В замкнутом помещении цеха канонада превратилась в грохот артподготовки.
Подствольник был только у Истребителя («Вал» он оставил в лаборатории), но толку от него никакого – долго заряжать, а враг уже рядом. Несмотря на рваный бег мутантов и их нереальные прыжки, воины четко, слаженно и ловко вели стрельбу, отходя к прикрытию. Экономя патроны, ибо на перезарядку времени не было, они короткими очередями отбрасывали тварей назад, меняя углы и дистанции стрельбы. Некоторые нападавшие уже не вставали, но раненые и еще живые бросались в бой снова, все же сокращая расстояние.
Когда тридцать метров превратились в пять, а магазины автоматов опустели, спецназу осталось выхватить пистолеты и ножи.
НРС в одной руке, «гюрза» в другой – Никита сбил в воздухе тело аасмена, а одного шустрого шваркнул наотмашь по шее. Не успевший когтями достать человека, мутант схватился за рану в горле, пытаясь унять фонтан черной крови, но тщетно. А удар ногой отправил его в канаву, где он и агонизировал еще минуту.
Последнего гада положил Орк, всадив неудачно прыгнувшему раненому аасмену штык-нож в сердце и последующим прямым ударом ногой отправив его восвояси.
– Звизде-ец! – Никита, тяжело дыша и быстро меняя обойму автомата, зыркал из-за стекла шлем-маски на поле боя. – Че за хрень? Кто это был, твою мать?!
– Твари прыгучие, етить их. Десяток точно, – вторил ему Орк.
– Перезарядка махом, – скомандовал Истребитель и как-то недобро глянул на сапера, – ты, мля, Петро, в следующий раз аукай, на хер, один где-нибудь в чью-нибудь жопу. Писец!
– Простите, братцы! Дурак, признаю. – Будынник виновато опустил голову, перезаряжая пистолет.
– Еле успели, чуть-чуть бы – и хана… – Орк с готовностью взглянул на командира. – Куда дальше?
Никита зарядил подствольник, вперившись взглядом в развороченную взрывом дверь на верхнем уровне:
– Ну, точно не туда, мля. Все живы, целы? РЗК проверить – не покоцаны? Так. С местными погутарили, можно продолжить поиски воды. Где-то же они пьют? Хотя чем тут пить?
Он пнул лежащего на склоне кучи аасмена, осветил его. Все трое внимательно осмотрели тварь, не притрагиваясь к ней и не наклоняясь. И держа под присмотром округу.
– Вот падаль. Хобот как у слоненка, твою мать! Это ж старые советские ИП-5, командир.
– Вижу, капитан. – Никита сморщился, хотел сплюнуть, а из маски некуда. – Мля, а волдырей-то. Язвы, раны, плесень, фу. Как они живут? Прыгают, как саранча.
– Командир, ты их маникюр глянь, е-мое.
– Охренеть, уроды!
Когти, бывшие когда-то человеческими ногтями, поражали своей длиной, остротой и грязью.
– Тьфу, валить надо.
– Нашим расскажем, какие тут…
Крик откуда-то из глубины, зов о помощи прервал Орка. Человеческий, вроде мужской.
– Это еще че за хрень?
Вопль повторился. Его сменил железный стук, будто ломиком о бетон.
– Ни фига се. Опять эти твари?
Бойцы обогнули цистерну, посветили.
– Е… ту Люсю! Капец.
Почти в углу корпуса из стены торчало огромное сарделеобразное черное тело с рядами жутких конечностей, хвостом как у рака, щетиной и панцирной чешуей. Очевидным сразу стало, что эта громадина – живое существо. У воинов волосы поднялись дыбом, когда они поняли это. Да еще гигантская тварь зашевелила сороконожками величиной с клюшку и количеством до полусотни.
Оценка ситуации прояснила, что мутант застрял в стенном проеме, полумертвый, и никак не может своими силами выбраться или пролезть вовнутрь. Тело, издававшее кислую вонь (которую, впрочем, спецназ в масках не ощущал), плотно забило собой дыру в стене, раньше, видимо, бывшую дверью.
И теперь с той стороны глухо кричал человек. Явно не мутант и явно просящий о помощи. Бойцы переглянулись.
– Надо помочь, мля! Орк, давай.
Здоровяк перекинул автомат к гранатомету за спину, взял у сапера алюминиевую палку, буркнул:
– Есть.
Он осторожно и не скрывая своей боязни приблизился к чудовищу. Оглянулся на товарищей, страхующих подступы и следящих за действиями друга. Вздохнул. Поднял палку и ткнул оболочку мутанта. Никакой реакции. Только пульс бойца участился, повышая тонус в крови.
– Орк, мы спешим, – крикнул Истребитель.
– Да щас я, щас.
Орк размахнулся и врезал наотмашь по телу твари. Ноль.
– Сдохла, поди? – Будынник глубоко дышал в маске, поводя стволом по сторонам.
– Навряд ли. Щас проверим по-другому. – Орк обошел мутанта, заглядывая под плоский хитиновый хвост, уродливый, грязный и мокрый от слизи.
– Ты че там, жопу ищешь его?
– Ага, почти.
Орк что-то заметил, издал возглас и ткнул палкой под хвост.
Чудище брыкнуло несколькими конечностями и задним плавником-перепонкой, завыло, заерзало.
– Ага, никому не нравится по мошонке палкой.
Орк попытался снова садануть, но одна из ног двинула бойца с такой силой, что он отлетел на кучу кирпичей, а палка погнулась и отлетела.
– Ни фига себе! Ну, мля, держись, падла.
Боец поднялся, вынул из кобуры табельный ПЯ, прицелился и со словами «прощайся со своими яйцами» три раза выстрелил твари под хвост. Вслед за эхом выстрелов раздались мычание и рев зверя, тело его содрогнулось и забилось в судорогах. Края пролома стали осыпаться, издавая треск и скрежет от дергающегося туловища невиданного исполина. Червеобразное брюхо сорвало часть крепи закупорки, на пару метров смогло отползти назад, пока не стали рваться жилы и лопаться сосуды, окрашивая бока кровью и какой-то жидкой дрянью желто-белого цвета. Мутант снова рыкнул и затих.
