Александр Афанасьев - Зона заражения-2
– Как это произошло?
Генерал вытер платком лицо.
– Как обычно. Мы не готовы к этому.
– Да…
Один вопрос, мучивший всех, – как бороться с врагом, который любит смерть больше, чем ты любишь жизнь. Как наказать человека, для которого смертная казнь – пропуск в рай?
– Что с моей информацией?
– Работаем. Пока движений нет.
– Я могу посмотреть?
– Конечно.
Вместе они зашли в огромный грузовик Ошкош, сделанный на базе шасси, которые использовались для пожарных машин. Но теперь на этом шасси был построен центр для управления беспилотниками…
Приглушенно светились экраны…
Спецназ в Панаме был хорошо подготовленным. Их учили американцы, причем в лучших учебных заведениях, частных и правительственных. Потом они учились у колумбийцев – самой жестокой и нетерпимой нации во всем регионе…
Небольшой фургон «Форд» белого цвета остановился около складов, вплотную примыкающих к железнодорожной ветке. Но открылся не люк на борту – а люк на крыше фургона, и оттуда выбрались трое в черной боевой униформе SWAT. Двое несли снайперские винтовки «Barrett», еще один – устаревший, но надежный пулемет «М240 Bravo». Как и во всех латиноамериканских странах, где бандиты хорошо вооружены и всегда оказывают полиции сопротивление, – снайперская группа состояла из трех стрелков и всегда включала в себя пулемет. Он будет нужен тогда, когда бандиты пойдут на прорыв.
Стрелки разложили лестницу и моментально забрались на высокую крышу склада. Пригибаясь, они добежали до противоположного края крыши, где и залегли, распределив секторы огня.
Тем временем штурмовая группа из тридцати человек, вооруженная автоматическими винтовками, приближалась к цели, стоя в одном из вагонов грузового состава, который медленным ходом шел по путям. Как и в развитых странах, в составе не было машиниста, железная дорога Панамы была полностью переведена на автоматизированный режим, но сейчас пилот в тяговом локомотиве был. Он прятался за моторным отсеком, на раскладной площадке для обслуживания двигателя, и управлял с помощью выносного пульта. Такой режим управления «a mano» применяли только при сложной маневровой работе на станциях.
Рядом была станция, поэтому террористов не должен был напугать ни шум поезда, ни гудки. Это позволяло спецназу приблизиться на расстояние непосредственного контакта.
– Кондор два, вижу наблюдателя на крыше, – доложил один из снайперов, – сидит на месте, вооружен «АК-47».
– Кондор, здесь Боливар. Наблюдателя уничтожить.
– Боливар, вас понял.
Снайпер прицелился и нажал на спуск. Работа была детской, а с калибром 12,7×99 не надо было беспокоиться о контроле результатов стрельбы или возможном бронежилете на цели. Пятидесятый калибр убивал всех. Мексиканских толстяков под полтора центнера весом. Тех, кто надел армейский бронежилет. Обдолбанных наркотиками. Тех, кто прячется за машиной или кирпичной стенкой. Тех, кто ведет огонь из движущейся машины, – всех. Вот почему полицейский спецназ был вооружен винтовками калибра 12,7, и они не променяли бы их ни на что другое.
В прицеле он увидел, как пуля попала в террориста, и он буквально взорвался изнутри с кровавым фонтаном. Глушитель AAC Cyclop скрал часть звука, а остальное смешалось с гулом турбины и стуком колес идущего локомотива. Вряд ли кто-то что-то услышал.
– Кондор два, цель ушла.
– Кондор один, подтверждаю.
– Боливар всем группам – вперед, вперед, вперед…
Поезд пошел еще тише, на насыпь прыгали спецназовцы, перестраиваясь в две штурмовые колонны.
– Наследник один, мы у цели.
– Наследник два, позицию занял.
– Боливар – группе Наследника, входите в здание, входите в здание.
Один из спецназовцев приготовил вспышку-дезинтегратор – склад был один из множества построенных здесь и в основном сейчас пустующих карго-терминалов с дистанционным управлением, он открывался электронным ключом, который программировал владелец склада, возможно даже, находящийся на другом краю света. Схема аренды подобных складов была проста и вовсе не требовала физического присутствия владельца: склад покупался как коммерческая недвижимость, контролировался дистанционно программируемой системой доступа, если кто-то хотел склад арендовать – он сканировал телефоном QR-код на замке и тем самым автоматически по телефону попадал на сайт владельца, где были все условия аренды – долгосрочной, краткосрочной, любой. Ты перечислял платеж, можно со своего телефона – это и было подтверждением подписания договора, ничего подписывать и тем более идти к нотариусу не требовалось. В обмен – система программировала замок на Emay-код твоего телефона, и он на время аренды становился твоим кодовым ключом на доступ к складу. Если платеж просрочил, склад блокировался со всем, что там есть, хочешь забрать – плати аренду по сей день и забирай.
О таком ведении бизнеса – лет пятьдесят назад – не могли и мечтать. Тогда почему все так отчаянно плохо?
Вспышка – дезинтегратор – была электронным устройством, которое при активации сжигало электронные микросхемы, но направленно. Спецназовец прикрепил ее к электронному замку.
– Вспышка!
Огонек на корпусе погас – устройство уничтожило и себя самое.
– Входим!
Подрывник отступил в сторону, второй солдат потащил в сторону дверь, третий – начал входить…
– Вошли!
– Боливар, целей нет.
Откуда-то сверху прогремела длинная очередь «АК».
– Контакт! Контакт!
И тут – все взорвалось…
С беспилотника было видно, как большую часть склада вдруг окутало ослепительно яркое, но быстро темнеющее облако. Как мутным стало все вокруг эпицентра. Основной натиск ударной волны приняли на себя хвостовые вагоны остановившегося поезда.
– Подрыв! Подрыв!
– Наследник! Наследник, ответьте! – надрывался Кордобес.
Генерал Сальварес взял его за плечо.
– Пойдем отсюда.
На улице генерал Сальварес, ни слова не говоря, достал флягу, отвинтил колпачок.
– Выпей.
Министр отхлебнул, глаза его полезли из орбит, он едва не выпустил флягу из рук, надсадно закашлялся.
– Эх ты… пить не умеешь.
– Что это?! – просипел министр.
– Водка. Русская водка, настоящая.
В Латинской Америке, за редким исключением, пить крепкое спиртное не умели. Совсем. Испанцы принесли сюда культуру употребления красного вина, но если что и пользовалось успехом – так это легкие и сладкие вина. Потому что в жару – а здесь жара постоянно – алкоголь действует на организм особенно тяжело, а потребности согреться здесь никогда не испытывали.
– Господи… они все мертвы.
– Да, – подтвердил генерал Сальварес, – они все мертвы. Они – и те, кто готовил покушение, тоже мертвы. Они подорвали сами себя. Вместо того чтобы подорвать саммит. Размен честный – и с их, и с нашей стороны.
Министр приходил в себя от глотка водки. Глаза слезились…
– Почему…
– А ты думал – как?
– Не так, камрад. Не так.
Генерал Владимиро Сальварес был вынужден согласиться – да, не так. В Латинской Америке спокойно никогда не было и людей убивать здесь умели. И жестоко убивать тоже умели. Частично это было обусловлено наследием индейцев, которые постоянно приносили человеческие жертвы и не видели в этом ничего такого, частично привнесенным испанцами мачизмом, когда люди самоутверждались как мужчины через жестокое и демонстративное убийство. Троцкисты принесли террор, здесь его до этого никогда не было. Но Латинская Америка никогда не знала того, что накатывало сейчас на нее девятым валом. Она не знала хладнокровной ненависти и нигилизма германского фашизма – типично европейского социального и политического учения, присваивающего себе право физически уничтожать целые народы, хладнокровно расправляясь с лишними. Не было здесь такого. В Латинской Америке, несмотря на вопиющее неравенство, никогда не было понятия «недочеловек». Не знала Латинская Америка и другого – отчаянной злобы и фанатичной ненависти исламского экстремизма. Здесь были религии, предписывающие ритуальные убийства, но никогда не было религий, предписывающих ритуальное самоубийство. Латиноамериканцы слишком любили жизнь, чтобы вот так вот отказаться от нее. А исламисты проповедовали мрачный культ смерти. Уйти, забрав с собой как можно больше врагов. Жизнь человека – это путь к смерти. Подобной мрачной трактовки здесь не было никогда.
А теперь – есть. Теперь – это повсюду.
– Теперь – так. Всегда будет так. Не мы выбираем…
Панама-Сити – крупный город, едва ли не лучшая столица Латинской Америки, расположенная у входа в Панамский канал со стороны Тихого океана. Это центр деловой жизни всей Латинской Америки, один из ведущих центров оффшорного банкинга и клиринга. Городу удалось стать одним из «мировых городов», то есть городом, чье значение для экономики не ограничивается страной или регионом, – к таким городам можно отнести Лондон, Шанхай, Токио, Гонконг. Здесь построено огромное количество коммерческой и инвестиционной недвижимости – то есть недвижимости, которую покупают, чтобы сохранить деньги. Здесь полно машин.
