Роман Куликов - На осколках чести
– Эй, лейтенант, – окликнул Джонсон, когда Ладимир повернулся, чтобы уйти.
– Да?
– Друзья зовут меня Элиот. – Сержант протянул ему руку.
– А меня – Лад.
Обтянутые скафандрами руки соединились в крепком пожатии.
Мужчины кивнули друг другу, и лейтенант продолжил поиски еще одной турели.
– Ну что, Лад? – с волнением спросил Соболев.
– Сейчас, Артем, – ответил Каменев. – Почти добрался.
– Ты правда успел выпустить буй?
– Да.
– Может, удастся продержаться?
– Вряд ли…
Ладимир возился с замком, который никак не хотел открываться.
И в этот момент корвет задрожал в очередной раз.
– Они стреляют! – воскликнул Соболев.
– Лейтенант, я начинаю! – заорал Джонсон.
– Да открывайся ты! – процедил сквозь зубы Ладимир, нервными движениями вскрывая замок.
Ему надо было успеть. Он ДОЛЖЕН успеть.
Словно поддавшись его мысленному натиску, пневматика наконец сработала, и шлюз отъехал в сторону.
– Вижу их! – со злобой произнес сержант. – Лад, я начал! А-а-а…
Лад услышал, как зарычала, выплевывая свою смертоносную начинку, турель Джонсона. Он рывком забросил себя в кресло наводчика, стукнул кулаком по кнопке активации, одновременно другой рукой застегивая крепежные ремни на поясе и груди.
Ставни разошлись, турель вышла в боевое положение, мониторы перед Ладом запустились, передавая картину необъятных просторов космоса.
Любоваться его красотами не было ни мгновения, едва стало возможным, лейтенант нажал на гашетку, и огненные лучи отправились искать свою цель. Три корабля рудианцев кружили вокруг неподвижного корвета, отдалялись от него и снова налетали, играя, как пресытившийся хищник с еще живой добычей. Справа, дальше по борту, турель Джонсона провожала их полет огненными росчерками.
Ближайший к лейтенанту корабль противника как раз пролетел мимо и подставил свою корму под огонь его пушек.
Лад быстро захватил цель в перекрестие и с яростью и азартом выпустил длинную очередь по рудианцу.
Лучи попали в мерцающие багровым светом дюзы. Корабль завертелся, и его стало сносить прочь от корвета. Но два других разошлись в стороны, развернулись и полетели на изувеченный сторожевик, осмелившийся огрызаться.
– Артем! Давай! Их двое осталось, на нас идут. Мы продержимся минут пять, не больше!
– Понял! Начали!
– Они приближаются, – сообщил Джонсон.
– Старайся стрелять по их орудиям! – посоветовал Ладимир, даже не осознавая, что кричит.
– Да! Хорошо! Ой, мама!
Рудианец летел прямо на турель Ладимира. Он поймал его в перекрестье и взял чуть ниже – под «брюхо» похожего на жука корабля. Два ствола его пушки крутились с огромной скоростью, выплевывая лучи непрерывным потоком. Противник ответил, и экраны перед Ладом залил огненный шторм. Ему показалось, что его окунули в жерло вулкана. Когда огненные потоки сошли, картинка на мониторе стала матовой. Сквозь пелену почти ничего не было видно.
– Элиот, жив?
– Так точно, господин лейтенант!
– Артем, а как вы?
– Почти все!
– Заканчивайте быстрее, следующей атаки мы не выдержим.
– Держитесь! Осталось пять шлюпок!
В душе у Ладимира была пустота. Ожидание было мукой. Подсознательно он хотел, чтобы рудианцы скорее напали. В этот момент Джонсон позвал его:
– Эй, Лад, знаешь такую песню: «Когда я с милой кувыркался, был безмятежен я и юн».
– Нет, Элиот, не знаю! – Отчего-то внутри стало тепло, он почувствовал, что рядом с ним товарищ, что он не один.
– Хочешь, научу?
– Конечно!
– Тогда подпевай… Когда я с миииилой ку-выр-кался… Это торпеды, Лад! Они запустили торпеды! А, боитесь нас, сукины дети! Был безмятеееежен я иии юн…
Лад вторил сержанту, бубня под нос слова незнакомой песни.
Он с трудом различал на мониторе летящие к кораблю снаряды – система наведения работала со сбоями, то включаясь, то пропадая с экрана. Лишь маленькие движущиеся искорки, на фоне неподвижных блесток звезд, выдавали их. Ладимир стрелял, и взорванные торпеды вспухали яркими шарами взрывов. Но к корвету устремились десятки снарядов, и сбить все у лейтенанта не получалось. Заключенная в оперенные стабилизаторами капсулы из металла, пластика и силового поля смерть неумолимо приближалась.
– Лад, мы ушли! – услышал он словно вдалеке голос Артема. – Спасибо вам! Держитесь, парни!
– Ушли – это хорошо, – пробормотал лейтенант. – Это хорошо.
Он стрелял до последнего, пока мог. Справа полыхнул первый взрыв, потом еще один и еще…
Корвет непрестанно содрогался.
– Элиот, – позвал Лад, но сержант не ответил.
Из-за тряски лейтенант пропускал все больше торпед. И вот они наконец достигли своей цели. Несколько взрывов превратили турель в обломки. Все девять экранов – сегментов монитора вспыхнули белым, на мгновение ослепив Ладимира, и погасли. Лейтенанта чуть было не выбросило из кресла, но ремни держали крепко. Он почувствовал, что рот наполнился кровью.
Следом в борт корвета попали еще торпеды, разрывая корпус. Сферу кабины управления разворотило, словно какой-то огромный зверь хотел забраться в нее снаружи. Вслед за быстро полыхнувшим и погасшим огнем взрывов, помещение заполнил вакуум и принял человека в свои ледяные объятия. Сознание Ладимира окутала тьма, а торпеды все продолжали и продолжали разрывать корпус сторожевика на части…
Глава 1
Ладимир Каменев сошел с трапа пассажирского лайнера и полной грудью вдохнул воздух своей родной планеты.
Он не был дома двенадцать лет, с того самого момента, когда Император удовлетворил ходатайство губернатора о зачислении Ладимира в Офицерскую академию. Но при первом взгляде на окружающую обстановку складывалось такое впечатление, как будто он и не уезжал никуда. Та же атмосфера простого, чуть захламленного, но приветливого и какого-то уютного колониального порта. Вдалеке дымили трубы перерабатывающих заводов, немногочисленный обслуживающий персонал на поле деловито сновал по своим делам, над головами с писком проносились сарибы – местная разновидность обычных стрижей. Они настолько свыклись с жизнью рядом с космодромом, что даже грохот от взлетающих или заходящих на посадку планетарных грузовиков не мог вспугнуть многочисленные стайки. Сойдя с трапа и шагая к зданию порта, Ладимир даже усмехнулся – может быть, когда он будет подходить к своему дому, ему навстречу выбежит соседский пес, которого звали Жуль. Правда, откликался он на любые клички, и Ладимиру нравилось каждый раз придумывать новые смешные прозвища.
«Хотя вряд ли, – сказал сам себе Лад. – Пес и тогда уже был довольно старым».
– Простите, вы – капитан Каменев?
Размышления Ладимира прервал негромкий мужской голос.
Он остановился и посмотрел на высокого, одетого в стильный деловой костюм молодого человека. Оглядевшись, он не увидел среди людей, сошедших с лайнера, больше ни одного человека в форме – значит, вопрос задан для проформы.
– Да, я – капитан Каменев. Чем обязан?
– Меня зовут Виктор Изотов. – Парень улыбнулся и протянул руку. – Я заместитель директора по связям с общественностью в колониальном представительстве компании «Млечный Путь».
Ладимир пожал ему руку. Ладонь у Виктора была прохладной и крепкой, и сам он буквально излучал уверенность и силу.
– Я рад приветствовать героя на его родной планете и уполномочен предложить вам, от лица своей компании, всевозможную помощь в обустройстве на новом месте. – Парень смущенно улыбнулся. – Простите… в обустройстве на прежнем месте.
– Надо же. – Ладимир был слегка удивлен.
– Разрешите помочь вам с багажом.
– Спасибо, но у меня только этот чемодан. И я пока еще в состоянии нести его сам, – улыбнувшись, ответил капитан.
– Как пожелаете, – развел руками представитель компании. – Но думаю, от машины вы не откажетесь?
– Нет, не откажусь, – согласился Лад.
– Тогда пройдемте.
Большой серебристо-черный автомобиль, с изображением Млечного Пути на борту, ждал их.
Вот они – изменения. Когда Ладимир покидал колонию, таких машин здесь не было.
– Нравится? – спросил Виктор.
– Симпатично, – согласился капитан.
– Млечный Путь изображен с точностью до звезды, так, как его видно с Земли в августе – в этом месяце, двести три года назад, была основана наша компания.
– А-а-а, – протянул Лад.
Дверца лимузина поднялась вверх.
– Прошу, – гостеприимно сделал жест рукой Виктор.
– Благодарю, – ответил Лад, забираясь в салон. Внутри машина была еще шикарнее, чем снаружи.
Виктор расположился напротив и, когда дверь опустилась, негромко сказал: «Поехали».
Как лимузин тронулся, Ладимир даже не заметил, настолько плавным был ход машины.
Они сразу поднялись на третий воздушный уровень, хотя на таких небольших колониях, как Дейтона, трудно было попасть в пробку даже на обычных наземных дорогах, но, видимо, статус обязывал.
