Валерий Большаков - Алгоритм судьбы
На первом подземном этаже, минус-первом, Кнурову повстречался Царёв. Инженер-контролёр тестировал эффекторы в технологическом модуле – здесь предиктор строил свои модели. Никто в них ничего не понимал, даже Бирский, и объяснить, зачем «Гото» вдруг потребовалось лепить нечто вроде маленькой карусельки с вертевшимися в разные стороны пропеллерами, затруднился бы и Леонардо.
– Привет, – пробасил Геннадий. – Гляди, что Гошка смастерил!
Он поднял с пола металлическую спираль, вписанную в гироскоп на колёсиках.
– Тут ещё антенна встроена для приёма ЦТВ, генератор случайных чисел, и ещё какая-то хрень… Что к чему?
– Слушай, – сказал Тимофей задумчиво, – а тебе не кажется, что Гоша просто издевается над нами?
Царёв хмыкнул.
– Мозгов не хватит нас дурить! Это ж просто усилитель.
– Какой же это усилитель?
– Усилитель предвидения! Весь этот дуракгель-кристаллический исполняет одну-единственную функцию – предсказывает будущее. Во всём остальном он – во!
И Генка выразительно постучал по панели. Кнуров глубокомысленно послушал гулкий, но короткий звук и сказал:
– Может, ты и прав… А то я уже суеверный ужас начинаю испытывать, когда к нему приближаюсь. Скоро большим пальцем начну обмахиваться: изыди!
Царёв хохотнул и полез в утробу климатизатора.
– И избави нас от лукавого! – донёсся его глухой бас.
Тимофей быстро проверил все цокольные блоки и спустился на самый низ башни, в «подвалы». Скелетов в ржавых цепях здесь не держали, в «подвалах» день и ночь гудели генераторы и трансформаторы, подкрепляя силы предиктора.
– А это ещё что такое? – удивился программист, рассмотрев в дальнем углу зиявшую дверь. Он сам открывал её позавчера для ухарей из «Мосгаза». Выходит, что ухари так её и не закрыли? Вот раззявы!
– С-секретный объект! – прошипел Кнуров, пробираясь к двери. – Эй! – крикнул он в туннель. – Есть тут кто?
Он прошёл метров сто, не меньше, миновал три люка пугающей толщины и вышел к подстанции. Дальше ход вёл прямо к магистрали и не перекрывался.
– Чёрт бы вас побрал! – бушевал Тимофей, возвращаясь. Мысль о том, чтобы сообщить охране о вопиющем нарушении режима секретности, возникла и пропала, утонула в злости: поразводили тут тайны Мадридского двора? Вот и следите за ними сами! А я в юные друзья РВ не записывался!
Хмурый и злой, инженер-программист вернулся в лабораторию и снял синюю куртку. За терминалом сидел один Бирский и устало пялился в раскрытый над пультом видеокуб. В экране-кубе извивались мнемографики, сплетая и расплетая синие кривые и вихлявшиеся спирали.
Начпроекта исхудал, брился через день, стал очень нервным. Да и было отчего. Проект завершался, подходил к финишной прямой, а как проверишь истинность прогноза? Вот брякнет предиктор: «В Новый год случится землетрясение там-то и там-то». И что? Сидеть и ждать до Нового года? Предупредить, кого надо? И что сказать? Мол, машина нагадала толчки силой девять с половиной баллов? «Не смешно!» – скажут на том конце канала связи и будут правы. Что ж тут смешного? Хуже того, никто и не позволит Бирскому куда-то звонить, ведь проект «Гото» – строгая гостайна, попробуй только сболтни! А что, если и вправду тряхнёт? Совесть же потом замучает – знал и не помог! «Цыц!» – говорит государство в лице Разведывательного ведомства. Точка – и ша!
– Привет начальству! – бодро поздоровался Кнуров и прошествовал к своему пульту. Отсюда он вводил новые программы во все базовые блоки «Гото», здесь на него работала целая связка мощных компов типа «Сферос». И ему было приятно ощущать такой концентрат терабайт и петафлопсов.
– Привет, привет… – поднял голову Михаил. – Какое сегодня число?
– Пятнадцатое было с утра.
– Скоро закончим, – вздохнул Бирский. – «Гото» довёл точность до девяноста девяти целых девяноста девяти сотых процента…
– Хорошо… – неуверенно сказал Тимофей.
– И даже лучше! – подхватил Михаил. – Завтра надо будет прийти пораньше, посмотреть, что и как…
– Придём, – сказал Кнуров. – Посмотрим.
Ворвалась Рита, как всегда опаздывая на «законные пятнадцать минут». Это была высокая худенькая блондиночка с большими серыми глазами и грудью третьего размера. Несмотря на цвет волос, Ефимова отличалась умом и сообразительностью.
– Ой, я, кажется, опоздала! – прощебетала девушка, целуя Тимофея в щёчку, а начальнику посылая поцелуй воздушный.
– Шеф, – сказал Кнуров кровожадно, – давай лишим её премии!
– За что?! – округлила Рита глаза в нарочитом испуге и горчайшем упрёке.
– За систематические нарушения трудовой дисциплины!
– А я больше не буду! – с чувством сказала девушка.
Бирский улыбнулся и махнул рукой. «Плохой у нас начальник, – подумал Тимофей с ухмылкой, – совсем распустил коллектив…»
В дверях показался Гоцкало, жующий бутерброд.
– Ждоровеньки булы! – прошамкал он. – Как наштроение?
– Приближенное к боевому… – зевнул Кнуров. – Ты опять буфет-автомат грабил?
– Почему это грабил? – оскорбился Сергей.
– А потому, что эти трудолюбивые агрегаты включаются ровно в девять. А сейчас сколько?
– Пять минут десятого, – быстро сказал Гоцкало.
– Да ещё половины девятого нету! – возмутилась Рита.
– Грабитель! – уличил Тимофей хитрого хохла. – Он специально перепрограммирует буфет, чтобы сэкономить на завтраке.
– Я возмещу убытки! – пообещал оператор-информатор и принялся ныть: – Виноват я, что ли? Чего они их до девяти держат?
– А чего ты дома не ешь?
– А я на работу спешу! Лучше я лишних полчасика покемарю, чем буду яичницей давиться!
– Осваивай омлет, – посоветовал Бирский. – Ладно… Серый, Тиме я уже сказал – завтра приходим пораньше, где-то к полвосьмому. Рита, тебя это тоже касается…
– Ладно! – страдающим голосом молвила девушка.
Всё началось шестнадцатого июля. С самого утра зарядил нудный дождик, из тех, что и землю не мочат, и жить не дают, настроение только портят противной моросью. На часах было без двадцати пяти восемь, но атриум уже полнился говором и звуками шагов – небрежным шарканьем, чётким стуком каблучков, повизгиванием кроссовок. Люди спешили работать.
Тимофей, отряхивая зонтик, небрежно сделал ручкой охране и поднялся в лабораторию. Бирский уже был на месте. Нач-проекта ходил из угла в угол, как тигр в клетке.
– Привет, – сказал Кнуров и расправил зонтик, чтобы тот обсох.
– Здорово… – бросил Михаил, остановил свое хождение и торжественно провозгласил: – Сегодня!
– Сегодня? – механически повторил Тимофей и лишь затем удивился: – Что сегодня?
– Сегодня предиктор закончил работу! – волнуясь, выговорил начальник проекта и огладил терминал.
– Да?! – обрадовался Кнуров. – Ну, так включай! Посмотрим, чего он там напредсказывал!
– Боюсь… – признался начальник и вымученно улыбнулся.
– Я тоже, – посерьёзнел инженер-программист.
– Давай подождём наших сначала?
– Давай…
Третьей, опоздав на десять минут, пришла Рита Ефимова.
– Приветики! – пропела она.
Нежно поцеловав Тимофея, она помахала пальчиками Бирскому. Тот, впрочем, совершал погружение в думы и мало что замечал.
Гоцкало с Царёвым, доделав утренний техконтроль, ввалились одновременно, с шумом и гамом.
– Здоровеньки булы! – радостно воскликнул Сергей. – Ритуля, прими мой пламенный поцелуй!
– Обойдусь!
Гена молча улыбнулся и крепко пожал руки – сначала Тимофею, потом Бирскому.
– Ну, всё? – нервно сказал Михаил. – Сообщаю вам преприятнейшее известие – предиктор предсказал судьбу человечества на десять лет вперёд.
– Ух ты! – завопил Гоцкало. – За это надо выпить!
– Ура-а! – запищала Рита, хлопая в ладоши и подпрыгивая. Тимофей с удовольствием проследил, как вскидывались её груди в вырезе блузки.
– Тихо! – сказал Бирский, кривя губы в натужной улыбке. – Запускаю…
Он вдавил клавишу пуска, и по экрану зарябили строчки сообщений.
– Категория «Важные события», – читал Михаил, проглатывая от волнения буквы. – «2033 год, август – покушение на кандидата в президенты Евразии генерал-полковника Жданова Г.А., начало сентября – извержение Эльбруса… ни фига себе… война в Антарктике… октябрь – безальтернативные выборы, переизбрание Клочкова… 2034-й – экономический кризис в КНР, дальнейшая интеграция Евросоюза и Латиноамериканского Сообщества»… Тэк-с… «Строительство города-порта «Луна-Главная» в 2037-м»…
– А кто строил? – с интересом спросил Гоцкало.
– Мы!
– Ага, – удовлетворённо сказал Сергей.
– Как интере-есно! – подпрыгивала Рита.
Царёв лишь довольно покрякивал, следя за ворохом «Важных событий». Закурлыкал видеофон.
– Тима, ответь! – сказал Бирский, не оборачиваясь.
Тима, досадуя на помеху, щёлкнул клавишей приёма. На экране показалась постная физиономия куратора проекта, Алека Пеккалы.
