Денис Агеев - Страж границ (СИ)
Я снова обратил взор на белые пышные облака и начал думать. Если дед мне не сказал, как им пользоваться, значит, возможно, он знал, что я сам додумаюсь. Но я не могу. Я уже все перепробовал, но ничего не помогает.
От чрезмерных раздумий начала болеть голова.
И тут меня опять осенило.
Голова… точно! Голова, мысли и все в этом духе. Может быть, нужно попытаться связаться с дедом мысленно?
Я присел на диван, закрыл глаза. Теперь нужно сосредоточиться и представить перед собой Якова Всеволодовича.
Начал вспоминать своего спасителя, его обитую досками комнату, при этом старался мысленно пойти с ним на контакт.
И тут браслет стал нагреваться, словно его положили на огонь. Не обжигал, но тепло явно ощущалось. В ушах зашумело, сложилось впечатление, будто давление в организме стало подниматься. По телу пробежали холодные мурашки. В ушах загудело. Возникло ощущение, что моими мыслями начал управлять кто-то другой.
— Андрей! — внезапно раздалось в голове. Но голос я этот не услышал, а скорее почувствовал. — Я вижу, ты принял мое предложение.
— Да, — мысленно ответил я, дивясь тому, как это у меня просто получилось.
— Что ж, я рад. — Голос Якова Всеволодовича «звучал» отчетливее.
— Что мне теперь делать? — спросил я, силясь удержать образ старого стража в голове.
— Расслабься, друг мой… расслабься… И добро пожаловать!
Я не открывал глаз, но все равно почувствовал, что мир вокруг стремительно изменился. Из-под меня исчез диван, стало темнее. В нос шибанул резкий и знакомый запах деревенского жилища.
— Можешь открыть глаза, — услышал я дружелюбный голос Якова Всеволодовича.
ГЛАВА 2
Я оказался посреди огромной комнаты, аккуратно обитой ровными досками. Высокие стеллажи и полки, расставленные почти у всех стен, забиты разными книгами и толстенными фолиантами. У одной из стен расположен массивный камин, перед ним два кресла в шерстяной обивке.
— Поздравляю, друг мой, ты прошел испытание, — чуть улыбаясь, проговорил Яков Всеволодович. Скрестив руки, он стоял у камина и разглядывал меня с головы до ног.
— Какое испытание?
— Ты сообразил, как пользоваться браслетом. Это было твоим испытанием.
— Знали бы вы, чего мне это стоило. — Я сурово покосился на серебряную побрякушку, которую все еще сжимал в руке, с недовольством вспоминая, как несколько минут назад отчаянно пытался ее активировать.
— Догадываюсь. Со своим наставником, предыдущим стражем, мне тоже не сразу удалось связаться, — попытался успокоить меня Яков Всеволодович. — Правда, тогда и ситуация посложнее была.
— А вы… меня опять телепортировали, да?
— Конечно. Кстати, ты правильно сделал, что решил поскорее отправиться обратно. Действие того зелья, которое ты выпил, еще не закончилось, поэтому мне легче было перебросить тебя к себе. Если бы ты решил сделать это, скажем, завтра, то мне пришлось бы отправиться к тебе самому.
— И вы появились бы в моей квартире?
— Мог бы и в квартире, но для этого потребовалось бы затратить больше энергии. Я, наверное, лучше с меньшими затратами шагнул бы по уже проторенному пути — пассивному порталу.
— Это что еще такое?
— Когда телепортируешься, то в пространстве, в том месте, куда ты отправляешься, остается нечто вроде прохода. Если его не закупорить, то потом можно свободно им пользоваться. — Глядя на мое недоуменное лицо, Яков Всеволодович махнул рукой. — Ладно, со временем во всем разберешься.
— Это я понимаю, но как же тогда зелье, которое я выпил, и которое, как вы говорили, вам помогло с перемещением? Оно-то здесь причем?
— Оно на время сделало твое тело проводником энергии, служащей для создания прохода.
— Как это?
— Ты сам стал проходом, ведь все мы являемся частью пространства, и нас, как и пространство, можно менять… в общем, это не так легко объяснить. Придет время, и тебе все станет ясно. А сейчас лучше давай я покажу тебе дом.
Жилище Якова Всеволодовича оказалось очень вместительным. Одноэтажный дом с элементами древнерусского стиля, но больше почему-то с западным уклоном, оказался на удивление уютным. Огромный зал (он же — библиотека и место для отдыха и раздумий), кухня, две спальни — вот и все комнаты. В подвале у старого мудреца, как он утверждал, располагалась огромная лаборатория, но туда Яков Всеволодович даже не дал заглянуть и одним глазом. Сказал, что еще рано. Что касается туалета и умывальни, то к моему великому сожалению они оказались на улице. Чердак мне дед показывать наотрез отказался, заявив, что смотреть там нечего. Впрочем, я и не горел желанием лезть в пыльное пространство между потолком и крышей, невесть сколько лет не знавшего уборки… И еще один нюанс — в доме я не заметил ни одной люстры, ни одного светильника, собственно, как и приборов, питающихся от электросети.
— Ничего, добротный домик, — похвалил я обиталище Якова Всеволодовича, как только экскурсия закончилась. — И таким новым выглядит. Вы его недавно построили?
— Вообще-то нет. Ему уже лет триста. Тут до меня еще мой наставник жил.
— Сколько? — ошарашено поглядел я на старого мудреца. Дом и вправду не выглядит на три века, ему даже пятидесяти лет не дашь.
— Ну может не триста, но двести восемьдесят годков точно есть.
— Так-так. Я полагаю, что и наставник вашего наставника здесь тоже жил.
— Нет. Сей дом Федор Славомирович построил собственноручно, — с уважительной ноткой проговорил Яков Всеволодович и, чуть помолчав, добавил: — А я лишь придал ему тот вид, что он имеет сейчас.
— Тогда сколько же вам лет? И вашему наставнику?
— Стражи границ живут долго, во всяком случае, дольше, чем обычные люди. Пропитанные магией люди неохотно ложатся в могилу. Причем, как в прямом, так и в переносном смыслах… — многозначительно улыбнулся дед.
— И все же, сколько вам лет?
— Двести двадцать четыре.
— Ну… — Я не знал, что сказать. Да, что не говори, а выглядит он моложе своих лет.
— Федору Славомировичу было двести сорок семь перед тем, как его душа покинула наш мир, — тяжко вздохнул Яков Всеволодович.
Старик заметно погрустнел, видимо, вспомнил своего учителя.
А меня же мучил один малозначительный нюанс, и я не вытерпел:
— Ладно, с вашим возрастом худо-бедно понятно. Я слышал, что некоторые горцы почти два века проживали и не морщились. Но вот дом… вы меня хоть убейте, но он все равно не выглядит на триста лет.
— Не выглядит, потому что мой учитель наложил на него заклятие долговечности.
— И что, он теперь останется таким новым навсегда?
— Нет, не навсегда, но, думаю, что еще лет на двести хватит.
— Надо же! — присвистнул я. — Вам бы нашим ученым про все это рассказать: про телепортацию, магические зелья, заклятия. Сначала бы, конечно, не поверили, но доказать было бы не сложно. Нобелевку точно получили бы. И не одну.
— Хех… — как-то недовольно усмехнулся старец, — не доведи до этого Господь! Если бы обычные люди про все это прознали, то мир давно бы скатился во мрак хаоса.
— Это почему же?
— Видел бы ты, несмышленый друг мой, на что стали похожи миры, в которых магия стала всеобщим достоянием. Это поистине ужасное зрелище.
— Как по мне, так от нее только одна польза.
— Магия способна не только пользу приносить, но и творить зло, причем такое зло, о котором ты даже не помышлял. Она дает великие возможности. И люди незамедлительно воспользовались бы ими не в благих намерениях. Ведь все, что есть в мире, все до чего дошел разум человека — все это в той или иной степени используется для разрушения. Как только человек взял в руки камень, он сразу же осознал его убийственную силу. А дальше — больше… Железо, свинец, огонь, химия, сила атома — все, что постиг человеческий разум, идет только на разрушение. Так что магию ни в коем случае не нужно делать общедоступной. — Яков Всеволодович недовольно сощурился. — И ты даже не думай об этом… Никогда! Все, чему я тебя научу, ты должен будешь передать только одному человеку, как сделал это в свое время Федор Славомирович и как собираюсь поступить я.
Признаться, меня даже удивила столь пылкая реакция будущего наставника. Может быть, и действительно я слишком равнодушно отнесся к тому, чего еще не понимаю?
— Я вижу, ты еще не готов принять на свои плечи этот груз. Но я обучу тебя. Всему обучу. В тебе я вижу человека сильного и устремленного, пусть пока ты этого еще и не понимаешь… — вздохнул пожилой страж, положа руку мне на плечо.
Что ж, старик как в воду глядит. Я действительно не вижу в себе перечисленных им качеств. Пока что я простой неудачник, потерявший работу, девушку и цель в жизни.
— А сейчас лучше пойдем завтракать. Тебе пора принять нормальной пищи.
