Владимир Васильев - Прятки на осевой
Офисы «Альфа-банка», конечно, разнесли в щепы и крошку стеклянную, но стало ли кому-нибудь от того хоть сколько-нибудь легче? Ага, щаз! Псих даже по-своему счастлив: все эти бури и ужасы он благополучно проспал.
Закруглился Псих довольно неожиданно:
— А пиво, ничего тут не возразишь, стало лучше! И много его, какое хочешь — такое и выбирай. И всегда купить можно, даже среди ночи. Наверное, оттого народ и спивается, оттого и злобится. Теперешняя жизнь больше похожа на праздник, чем на будни, — все доступно, были бы деньги. Кто ж будет работать, если деньги можно просто отнять? Оттого и преступность, оттого и заводы встали, оттого и ближнего своего стукнуть тянет, а не здравия ему пожелать. Такие вот дела, сталкер Кекс, по моему архаичному мнению.
Кекс вздохнул и покачал головой:
— Правду люди говорят: хорошо там, где нас нет. Видать, в смысле времён оно тоже справедливо. Но я, честно говоря, не согласился бы в вашем времени жить. Уж больно жуткие вещи иногда о совке слышу.
— Я не менее жуткие вещи в вашем времени вижу, — буркнул Псих и поглядел на часы. — Надо двигать, пожалуй. Раньше выйдем — моложе дембельнемся. Давай буди Батона.
Псих был прав: если снаружи рассвело, а скорее всего так оно и есть, нужно выходить. Кекс встал, едва не стукнувшись макушкой о низкий потолок, и бочком пошел к храпящему Батону.
Несильно пнув его под ребра, Кекс в голос скомандовал:
— Подъем! Вставай, Батон, лафа кончилась. Стартуем.
Отмычка тотчас вскинулся, поморгал, провел ладонями по припухшему со сна лицу, кашлянул и прохрипел:
— Ага, все, встаю!
Псих деловито укладывал патроны, сома в томате и сухари в единственный вещмешок, который предполагалось взять с собой.
Минут через пять все были готовы. Вещмешок, естественно навьючили на Батона. Из оружия в схроне нашлись только «калаши», поэтому вооружены все трое были одинаково. ПМ Кекс вернул себе, гранаты как поделили на посту автоинспекции, так больше и не тасовали.
— Ну? — выдохнул Кекс вопросительно. — Двинули?
Псих отчего-то мялся под задраенным люком, вертел головой, словно прислушивался.
— Что такое? — насторожился Кекс.
— Снаружи кто-то есть, — недовольно пробурчал Псих. — Не пойму кто. Мутант вроде. Одиночка.
Кекс в который раз пожалел об украденном ПДА — без него он чувствовал себя в Зоне как без рук. Приходилось полагаться на сверхъестественное чутье Психа, но Кекс знал, что все сверхъестественное рано или поздно дает сбой. В отличие от бездушной механики-электроники. Хотя нет, неверно: механика-электроника тоже сбоит, но все равно веры ей как-то больше. Биосканер, к примеру, Кекса ни разу ещё не подводил. А не подведет ли чутье Психа — иди знай… Хотелось надеяться, что нет.
— Подождем немного, — решил Псих. — По-моему, оно нас не чует, просто рыщет. Сейчас уйдет.
«Будем надеяться», — подумал Кекс, усаживаясь на краешек матраса. Рядом тотчас примостился Батон и, конечно же, наладился подремать. Кекс сердито пихнул его в бок:
— Але, не спим! По команде: «Подъем!» наступило светлое время суток!
— Вот что точно не изменилось за сорок лет, — флегматично заметил Псих, — так это армейские шуточки.
Минут пятнадцать сталкеры просидели в запертом схроне, прежде чем Псих решил, что можно выходить. Но что-то определенно Психа смущало, не выглядел он совершенно спокойным, хоть убей. Сначала долго не решался тронуть запор, потом, когда с негромким лязгом люк разблокировался, он какое-то время стоял, прислушивался. Но через пару минут все же решился.
— Так, — прошептал он. — Делаем все быстро. Я открываю люк. Батон, выскакиваешь и вот этот (Псих показал рукой, какой именно) сектор на ствол. Если что видишь — стреляй, не задумываясь. И постарайся попасть. Ты, Кекс, берешь соседний сектор, правее. В рост старайтесь не вставать, будьте готовы в любой момент залечь, но так, чтоб стрелять было можно. Ясно?
Кекс просто кивнул, Батон сипло ответил: «Ясно!» и в который уже раз закашлялся.
— Поехали! — Псих толкнул люк вверх и отбросил его, освобождая круглый лаз в коллектор. Батон, загодя поставивший ногу на ступеньку стремянки, пружинисто распрямился и выскочил наружу, словно пробка из бутылки с шампанским. Кекс тоже оттолкнулся от ступеньки и ещё в прыжке осознал, что Батон уже стреляет.
Заметить Кекс мало что успел: в его секторе обнаружился неряшливо одетый мужичок с обрезом в руках. Хорошо, что стоял он боком и не успел ничего предпринять, Кекс саданул по нему короткой, в три патрона, очередью и попал в голову. Мужичок рухнул, взбрыкнув в сторону Кекса ногами, а сам Кекс охнул и обмяк — в голове неожиданно вспух раскаленный ком, мышцы расслабились, а в глазах потемнело.
Он ещё услышал, как позади хлопнул одиночный выстрел, а потом, теряя сознание, повалился на землю.
А секундой позже ком в голове исчез — разом, мгновенно. Кекс так и не успел лишиться чувств, тело снова слушалось его, а зрение вернулось. Кекс вскочил — очень вовремя, потому что прямо на них (рядом, держа наизготовку автомат, стоял Батон) перли два зомби и облезлый, но весьма шустрый тушкан.
Первым Кекс снял тушкана, очень удачно прострелив ему шею. Потом, совершенно автоматически, не задумываясь и не рассуждая, перебил ближнему зомби колени. Во второго выстрелил то ли Батон, то ли Псих — и зомби вообще лишился правой ноги. Он пытался ползти, но быстро это делать все равно не мог.
Псих тем временем вернул отброшенный люк на место, по быстрому присыпал его листвой и ветками и прикрикнул на спутников:
— Шевелись! Давайте за мной!
Кекс охотно повиновался, тем более что ползущий зомби одолел уже половину пути. Батон замкнул цепочку.
Метров через сто Псих на несколько мгновений задержался у трупа, который сначала показался Кексу человеческим. Кекс тоже взглянул — вместо лица он увидел сплошное кровавое месиво. Одежда на убитом была старая и заношенная, с дырами и прорехами, обуви не было вовсе. И ещё Кексу показалось, что у трупа непомерно большая голова — точнее, то, что от нее осталось.
А потом Кекс понял.
— Да это ж контролёр! — сказал он, запоздало пугаясь.
— Был контролёр, — без тени улыбки поправил Псих. — А теперь просто жмурик. Ладно, побежали…
Позади гнусаво причитал неугомонный зомби, так что Кекс не стал втолковывать Психу ничего о вреде бездумных забегов по Зоне. Пусть его. Раз бежит, значит, так надо. В конце концов, он мутант, поэтому лучше знает, что в Зоне уместно, а что нет.
Из бывшей свиты контролёра Кекс приметил ещё тройку слепых собак — мертвых, естественно. Застреленных. Надо понимать, Психом.
Бежали минут пять-семь, потом Псих заметно снизил темп, а там и вовсе перешел на шаг.
— Как мозги, гвардия? В норме? — обернулся и спросил он, не останавливаясь.
Кекс прислушался к собственным ощущениям — вроде бы все было в норме. Контролёр попросту не успел его взять на поводок.
— Норма, — заверил он.
— А ты, Батон?
— В башке гудит, — признался отмычка. — Но уже меньше.
— Жить будешь?
— Буду! — уверенно заявил Батон. — Назло врагам.
— Молодца, — похвалил Псих.
А Кекс припомнил минуты перед выходом из схрона и укоризненно кинул ему:
— Ты ж говорил, что снаружи кто-то один! Я, блин, на это и рассчитывал!
— Ничё, хорошо сработали, молотки, сталкеры! Контролёра иначе и не взять. Надо, чтоб двое-трое показались, а оставшийся его снял, пока он колпак набросить пытается. Я заметил — тех, кто о контролёре ещё не знает, он берет вдвое-втрое дольше обычного. А кто знает — или духом падают и пугаются, или сдаются заранее, черт его разберет. А если уж взглядом с контролёром успеют встретиться — все, пиши пропало. Так что все я правильно делал, ради вас же.
Батон смолчал, Кекс в сердцах ругнулся в сторону. Но как бы там ни было — Псих действительно поступил единственно верным способом. И счастье, что он наделен даром чувствовать созданий Зоны даже из-под земли, иначе сталкерская доля Кекса и Батона стопроцентно закончилась бы как у того оборванного мужичка с обрезом. Неделю-другую под колпаком у контролёра, без проблеска мысли в головах, а потом неизбежная смерть телесной оболочки либо от чьей-нибудь пули, либо от когтей и зубов какого-нибудь монстра. У тех, кто пробыл под управлением контролёра дольше семи, ну максимум десяти минут, необратимо разрушается личность, хотя мозг сам по себе продолжает функционировать.
Кекс справедливо полагал, что это гораздо хуже, чем смерть.
Тем временем над Зоной входил в силу очередной тускло серый день. Небо, совершенно беспросветно затянутое тучами, чуть-чуть посветлее выглядело только на востоке, там, где карабкалось к зениту невидимое с земли солнце. Похоже, что собирался дождь: с северо-запада наползала совсем уж темная, будто свинцовая туча, нагоняла троицу сталкеров. Слева виднелись пологие холмы, за которыми были расположены военные склады, самое начало Милитари, поэтому Кекс малость нервничал — зверья там водилось предостаточно, да и бандюков шастало немало. Справа оставались трущобы вокруг бара «100 рентген» — для Зоны местность просто супероживленная. В плюс играл тот факт, что в ближайших окрестностях бара издавна соблюдалось негласное перемирие, даже самые безбашенные беспределыцики из уголовников никого тут не трогали — или с шиком двигали в бар гулять, или расползались по схронам отсыпаться и зализывать последствие гулянок. Псих вел примерно посредине между холмами и уже видимыми крайними пакгаузами, началом трущоб. Если никуда не отклоняться и идти на юго-восток часа два с половиной — три, выйдешь точнехонько к Темной долине, но Кекс предполагал, что они всё-таки отвернут к югу и в дальнейшем проскочат между долиной и Свалкой. А там финальный рывок по самой окраине Зоны — и все, уже до периметра рукой подать. Если не тормозить, к вечеру вполне можно успеть.
