Виктор Точинов - Черная гвардия Эридана
Вот, собственно, и весь багаж одного из самых высокопоставленных военачальников Эриданской Империи.
Ужин, по обыкновению, не затянулся.
Трое сыновей великого князя – рослые молодые мужчины, утонченные, как мать, и проницательные, как отец, – буквально через час после начала трапезы, сославшись на завтрашний ранний подъем, дружно покинули великокняжескую чету и их гостя. Лев Прозоров и хозяин дворца посидели еще с полчаса, после чего княгиня, получив незаметный сигнал от мужа, извинилась и заспешила наверх, в свои покои.
Великий князь и адмирал вышли в сад.
– Как тебе мои красавцы? – с плохо скрываемой гордостью спросил Михаил, скользнув взглядом по открытым окнам покоев сыновей, из которых доносился заливистый женский смех. Между тем, как успел заметить командующий Космическими войсками, ни одной незнакомой ему девушки за столом не было.
Великий князь обратил внимание на легкое недоумение, скользнувшее по лицу адмирала, и пожал плечами:
– Это просто фрейлины. Молодые красивые фрейлины. Надо же парням с кем-то набираться опыта, – он чуть заметно усмехнулся. – Не в бордель же идти людям, в чьих жилах течет императорская кровь? Или ты считаешь иначе?
– Я? – замялся Прозоров. – Я не считаю возможным высказывать свою точку зрения по данному вопросу. А уж те паче – вообще что-то говорить о членах императорской фамилии.
– Это точно. – Ответ гостя пришелся по вкусу хозяину. – Никто не вправе судить о том, как себя вести племянникам Императора. Пути Господни неисповедимы, и кто знает, может, кто-то из этих парней, развлекающихся в самом великолепном дворце Новой Ливадии, станет завтра нашим новым Императором.
– А что, Их Величество сделал какие-то новое распоряжение, о котором неизвестно пока никому?
Великий князь ничего не ответил. Поморщился, словно у него неожиданно разболелся зуб, и заговорил на совершенно другую тему.
Он задал несколько вопросов насчет недавней успешной операции по уничтожению подводной базы повстанцев, заметив при этом, что уже ходатайствовал перед Императором о награждении Льва Георгиевича одним из высших знаков отличия Эриданской Империи – золотым именным оружием.
Гость скромно поблагодарил. От его внимания не ускользнула резкая перемена в настроении великого князя, когда он спросил он новом решении Императора. Видимо, адмирал случайно задел болезненную для Михаила тему. Однако понять, осмыслить – какую именно, гостю помешал хозяин.
– Завтра, насколько я помню, ты отправляешься в столицу не слишком рано? – спросил князь, буквально буравя Прозорова глазами.
– Да, в одиннадцать ноль-ноль. Как и планировалось.
– У меня есть к тебе личная просьба. Собственно, ради этой просьбы я и пригласил тебя к себе. Мне нужна твоя помощь.
– Я всегда рад служить вам, ваше высочество!
– Нисколько в этом не сомневаюсь… Насколько я помню, в твоем флаере четыре места, три из которых свободны?
– Совершенно верно!
– Мог бы ты оказать мне небольшую услугу – взять с собой в столицу одного пассажира?
– Разумеется. Я могу узнать, кто ваш протеже?
– Не сейчас. Пассажир, точнее – пассажирка прибудет непосредственно к трапу за пять минут до вылета. Еще есть вопросы?
Тон, с каким была произнесена последняя фраза, не предполагал развития этой темы.
Вопросов у адмирала не возникло.
– Дядя Ленор! Товарищ командир! Посмотрите!
Резкий возглас мальчишки разбудил «осьминога», задремавшего было после многочасовой вахты.
Черт, подумал он. Кто бы мог подумать, что находиться в обществе подростка – так сложно? Этот непоседа вымотал подводнику уже все нервы. Неужели деду с маленьким Ленором было так же тяжело?
Протянув руку, он нащупал сифон, плеснул себе на ладонь холодной воды, растер лицо и грудь.
Только потом открыл глаза.
– Слушаю тебя, товарищ боец.
– Сзади на нас что-то движется! Большое! Скоро подойдет совсем близко!
Сон у офицера как рукой сняло. Он мысленно поблагодарил Молота за его бдительность и включил кормовые сонары «ската» на полную мощность.
Сзади, то есть оттуда, откуда они сбежали, действительно что-то двигалось. Плотность тела (или тел) была столь велика, что не слишком тонкий инструмент вроде бортового сонара был не в состоянии выделить какие-то отдельные фрагменты из общей гигантской массы. Что-то живое медленно катилось по дну в сторону материковой отмели.
«Рыбы? – думал Ленор, пытаясь понять, какие из биологических объектов могут давать такое большое и густое эхо. – Или течение подняло со дна тучу грязи, и эта мутная взвесь отражает сигнал сонара? А может, планктон? Но как планктон попал на такую глубину?..»
Чертовщина какая-то. Ладно, решил он, разберемся в другой раз. Мы не ученые, мы солдаты. И пора двигать отсюда скорей, потому что погоню за предателями, надо полагать, никто не прекращал…
И еще нужно что-то делать с чересчур активным пассажиром (переключился мыслями Ленор). Чем бы занять мальчишку? Никаких игр конструкторы не предусмотрели. В тесной рубке сложно найти развлечение, помогающее снять психологическое напряжение. Если даже подводный «полет» может свести с ума своим однообразием, что же говорить про дрейф…
Впереди, милях в полуста, должна быть «банка» – мелкое место посредине океана. Юный Ленор с дедом частенько туда наведывались, хотя идти от их поселка было долго – полтора суток под парусом. Зато рыбы много всегда. Жаль, рефрижератора на дедовом баркасе не было… Короче, там можно немного порыбачить, позагорать. А наплавается «герой», глядишь – и уснет. Да и сам Ленор не прочь бы понырять, вспомнить детство… «Осьминогу» припомнилось, что с южной стороны «банки» было много раковин-жемчужниц. Правда, дед категорически запрещал близко подплывать к ним, потому что метровая створка в любой момент могла захлопнуться и превратиться в настоящий капкан, который не всякий взрослый разомкнет.
«Но ведь и мне сейчас не десять лет, а чуточку побольше», – улыбнулся Ленор своим мыслям.
Молот принял его улыбку на свой счет:
– Я сказал что-то глупое?
– Ни в коем случае, курсант! Объявляю вам благодарность за бдительность. А в качестве поощрения мы устроим привал.
– Это как?
– Сейчас запустим двигатели, пройдем чуток по водой, потом всплывем на поверхность и немного отдохнем.
– Ух ты! И когда?
– Два часа пути – и мы в оазисе. Прямо посреди океана. Тебе понравится, там много рыбы. Рыбачить любишь?
– Не знаю, никогда не пробовал.
– Вот и замечательно! Первая рыбалка в жизни – это здорово, даже завидую. Курсант, вы готовы пополнить запасы пищи на судне?
– Так точно!
– Тогда – в путь!
Командующий космическим флотом нервно прохаживался около флаера, давно подготовленного механиками князя к полету.
Затея с пассажиркой ему не нравилась.
Но слово, как известно, не воробей, вылетит – не поймаешь. Да и не принято было в Эриданской Империи отказываться от обещаний, данных брату Императора, пусть и двоюродному.
Если неизвестная особа задержится хотя бы на полчаса, он может не успеть к началу заседания Генерального штаба. Это, конечно, не фатально, но Лев Прозоров за годы и годы безупречной службы никогда и никуда не опаздывал. Создавать прецедент не хотелось.
Однако секретная пассажирка оказалась пунктуальной.
Точно за пять минут до оговоренного срока около флаера остановилась легковая машина. Из салона выскочила тоненькая фигурка, закутанная с головы до пят (голова покрыта черным капюшоном) – и мышкой скользнула вверх по трапу.
Брови адмирала едва не взлетели на лоб, однако он стерпел. С каменным лицом отдал честь руководителю аэродромной службы, степенно поднялся в кабину. Больше прощаться было не с кем. Великий князь Михаил никогда не провожал гостей – только встречал.
Девушка (или очень худенькая женщина) сидела в правом кресле.
«Удивительно, как эта дамочка не забралась с ногами и каблуками на место первого пилота – подумал Лев Прозоров. – Устроиться на одном из двух задних, пассажирских кресел ума не хватило. Она что, надеется, ей позволят управлять машиной?»
Он усмехнулся, представив, как хрупкая женская рука ложиться на штурвал ЕГО флаера.
– Взлетаем через три минуты!
Адмирал даже не взглянул в сторону незнакомки, уселся в кресло, пристегнулся ремнями. Запустил двигатели, послушал, как набирают обороты турбины.
Моторы работали штатно. Он быстро пробежался глазами по приборам, задержавшись взглядом на индикаторе уровня топлива. Стрелка прочно лежала на крайней отметке, означавшей максимум.
«Зачем тебе вообще топливо? – съехидничал внутренний голос адмирала. – Не далее, как вчера, ты непонятно кому демонстрировал чудеса высшего пилотажа: спустился с орбиты и вышел точно в начало глиссады, не потратив ни единого грамма горючего».
С прибором было что-то не то.
