Терентий Гравин - Азарт (СИ)
- Если Канцур был таким же выдумщиком, как и мы, - здесь я не удержался от непроизвольного смешка. - То продумал и самые негативные для себя варианты развития событий. Вплоть до того, что всё равно оживёт в своём саркофаге, но, лишь после накопления определённого объёма энергии. И хрен с ним, со Щитом, главное чтобы его в последние месяцы или дни непосредственно в саркофаге никто не побеспокоил. То есть, в идеале, чтобы победить зло, надо пробраться в башню, отыскать в подвалах некое магическое устройство и уничтожить его вместе с уложенным в него телом.
Хотелось ещё и дальше фантазировать на подобные темы, но я непроизвольно замер под пристальным, изучающим взглядом боевого товарища. Тот меня осматривал от берц до макушки и кривился в сомнениях. Долго кривился, так что я не выдержал:
- Ну, что опять не так? Или герцог - твой родственник и я нечаянно обидел твою фамильную честь, обозначив его как "зло", достойное немедленного уничтожения?
- Да нет... - Санёк шумно выдохнул, словно решившись на признание. - Я всё ждал, когда загорится надпись у меня перед глазами: "Вы получаете эпическое задание: уничтожить зло, спящее в подвалах башни. Награда: эпически неподъёмная, плюс пять десятых процента к усилению вашего мозга и сопротивляемости его против сотрясения. Согласны ли вы взяться за выполнение уникального квеста?"
Он сделал паузу, и я не выдержал:
- И что надпись? Загорелась?
- Да надписи могло и не быть, а вот почти уверенность в том, что ты НПС-деятель, так сказать, разумный пет местной системы, у меня непроизвольно окрепла.
- Ну, спасибо тебе, дружище! - не скрыл я своего ехидного сарказма. - Ты меня уже повысил от звания сумасшедшего - до разумного пета. Скоро со мной здороваться по утрам начнёшь.
Хоть немного, но мелкого удалось смутить. Однако оправдываться он не спешил, наоборот, возмущался:
- Ну, сам посуди, всюду, куда я за тобой ни шёл, повсеместно мы получали задания, выполняли их, радовались плюшкам и наградам, росли по силам и мастерству. Не говоря уже о победах над монстрами и разумными змеями. И все без единой царапины. Так ты ещё, ко всему прочему, и дальше для нас придумываешь некие задания. И чем дальше, тем больше и всё более трудновыполнимые. Вот мне и приходят в голову разные интересные мысли...
- Лучше бы тебе пришла в голову мудрая мысль, как мы завтра коней будем ловить! - перешёл я на командирский тон. - И давай ужинать, да раньше ложиться спать по очереди. Дежурить придётся всю ночь, а завтра нам день, ух, какой тяжёлый предстоит.
Ночь прошла в полном спокойствии. Но всё равно нельзя сказать, что мы несли караульную службу зря. Всё-таки, когда спишь в полном спокойствии, а не в чуткой полудрёме, высыпаешься в пять раз лучше. Так что с утра мы завтракали в отличном настроении и с ощущением избыточной энергии в наших взбодрённых организмах.
Собрались быстро, не оставляя ничего. Пусть и не рекомендуется передвигаться по территории опасного врага тяжело экипированными, но выбирать не приходилось. Да и сбросить с себя громоздкие рюкзаки и скатки дело одной-двух секунд. А чтобы не уставать и быть в полной готовности, двигались мы не спеша. Добрались до тайника, проверили сумки гауланов и после короткого совещания забрали их диковинные кольца-обручи. Будет время на новой стоянке, попробуем с трофеями поэкспериментировать. И змеиные грибы с кореньями прихватили.
В этот раз мы направились левее и уже с вершины иного холма осмотрели башню герцога Канцура. Там всё оставалось без изменений: наглухо закрытые ворота и виднеющийся на верхней площадке постовой - один штука, гуль обыкновенный. Приветствовать нас поднятыми лапами или размахивть копьём он не стал, да и мы в его сторону даже не сплюнули. Раз между нами установился вооружённый нейтралитет, то пусть так и остаётся. Пока...
Лошадей заметили издалека, они лишь немного разбрелись по долине. Причём паслись они удобно, и если бы у нас имелась возможность организовать загонную облаву хотя бы пятью, шестью всадниками, но - мечты мечтами... Об этом я не раз высказался, пока мы спускались вниз. Но толку от моих досадующих высказываний, если у нас нет соратников, да ещё и верхом? А лошади у нас только две, и то изрядно вспотевшие: я и Санёк. Пока выбрались усиленным маршем на перевал между долинами, изрядно взмокли от усилий, и желание заиметь транспорт выросло десятикратно.
На перевале мы уже двинулись прямиком к нагромождению скал слева. Следовало сделать паузу перед дальнейшими телодвижениями, чуть отдохнуть и припрятать мешающую нам поклажу.
Местечко отыскали отличное, а вот отдохнуть не удалось. Необходимость нас заставила интенсивно тренироваться с десятиметровым лассо. А это тоже оказалось весьма сложным делом. И только когда у нас стало получаться, мы последний раз внимательно присмотрелись к башне и спустились в долину.
К немалому нашему оптимизму табун на нас вначале не обращал малейшего внимания. А мы медленно топали к нему, держа боковую дистанцию в двадцать метров и стараясь выглядеть заблудившимися подсолнухами: качнулся, словно под ветром, сделал шаг. Опять качнулся, опять шаг. Знал я о таком методе, хотя он и не давал никаких гарантий. Лошадь - она лучший друг человека после собаки, но именно поэтому и не хочет, чтобы на ней всю жизнь сеяли, пахали и возили неподъёмные тяжести. А уж чем их может прельстить рабская доля, когда они живут независимо, жируя на воле, не зная голода и не опасаясь хищников. А зрение и чуткий слух позволяют заметить опасность очень далеко. Поэтому оставалось печально и разочарованно вздохнуть...
Когда нам оставалось до лошадей метров сто, они резко сорвались с места, промчались к выходу из долины, только и видели.
Санёк всё-таки не выдержал:
- Куда же они?! - срываясь в погоню. - Мы же добрые! У нас сухари!
- Ага! Заманишь ты их сухарями! - выкрикивал я в ответ, тоже набирая скорость в высокой, выше пояса, траве.
- И корешки у нас сесть, и грибы! Эй, лошадки!..
Но те нас и слушать не хотели, подстёгивая себя собственными хвостами да не стесняясь издевательски поржать над нами. И пока мы выдрались через перешеек на новый луг, табун уже маячил в самой оконечности долины.
Делать нечего, опять мы начали свой танец подсолнухов, приближаясь к желанной цели. Табун перешёл после нашего приближения в чётвертую долину. Потом в пятую! А в финале, когда мы уже готовы были этих копытных "друзей" человека отстреливать из арбалета, они нас просто оббежали по дуге и вернулись в четвёртую овальную окружность альпийского луга.
Мы поняли, что таким способом мы коней не выловим и за сотню лет. Причём не они раньше нас издохнут, а именно мы раньше них. Поэтому ничего больше не оставалось, как с нехорошими словами на устах и ещё худшими - в мыслях отправляться в обратную дорогу к вещам. И следовало поторопиться. Ибо до намеченного местным расписанием дождика оставалось чуть больше двух часов.
Глава 26. Распоясавшаяся удача.
Конечно, мы были злы. И прекрасно понимали, что стрелять в лошадей у нас рука не подымется в любом случае. Но как хотелось хоть как-то наказать этих строптивых животных! Ух, как хотелось!
Особенно после того, как мы вернулись в четвёртую долину и там ни одной гривастой шеи не заметили.
- А если они поняли, что мы ловцы? - открыл форум обсуждений Александр. - И теперь откочуют далеко-далеко отсюда?
- Значит, вопрос исчерпан! - закрыл я форум и добавил. - Нам есть, чем заняться.
В третью долину мы входили не через полоску травы, пересекая невысокий взгорок между долинами. Мол, вдруг лошадки пасутся прямо рядышком со скалами.
Ага, как же! Пасутся они... Вообще никого не было видно! Поэтому, чтобы окончательно не расстраиваться, я решил осмотреть в бинокль интересную и перспективную расщелину, уходящую с середины правого от нас края куда-то в глубины холмов. Такое впечатление создавалось, что природное углубление осталось после русла древней реки. Хотя не стоило забывать, что всё здесь создано искусственно и с какими-то определёнными целями.
Вначале ничего особенного я не заметил: лощина, как лощина, постепенно сужающаяся и переходящая в глубокий овраг. Причём широкий понизу овраг, метров двадцать, насколько мне удалось увидеть. Пришло решение взять правее, чтобы заглянуть в интересное место. Потому что природное углубление как бы упиралось в огромный, нависающий над краем долины холм. По логике, мы бы там могли отыскать пещерку, или небольшой грот, чтобы пересидеть предстоящий дождь. Да и с грядущим ночлегом определиться следовало немедленно.
Мы подошли вплотную, глянули, задумались, присматриваясь к хорошо вытоптанной траве. Именно к вытоптанной, а не к примятой! Оглянулись по сторонам, посмотрели друг на друга. Наши мысли оказались почти идентичны, не стоило их озвучивать:
