Саймон Кларк - Кровавая купель
Почему-то я поймал себя на мыслях о дяде Джеке, страстно мечтавшем быть музыкантом и потом медленно сгнившем от рака.
– Если ты огорчаешь свое бессознательное, оно может сделать тебе жизнь по-настоящему трудной. – Бернадетта разминала мне шейные мышцы, мягко скользя пальцами по смазанной коже. – Этот старый волосатый человек-зверь у тебя в голове может вызвать душевную болезнь. Он может заставить тебя чувствовать подавленность или тревогу без всякой видимой причины. Так тебя напрячь, что возникнет и соматическая болезнь, вроде язвы, болей в сердце и даже рак.
Я снова вспомнил беднягу дядю Джека и понял, что она права.
– Значит, – сказал я, – война продолжается. Но теперь бессознательное ведет партизанскую войну по тактике герильерос.
– Верно. Но последние несколько столетий оно еще и заявляло: “Давай заключим перемирие. Мы оба хотим одного и того же. Чтобы наше тело было здоровым и жило долго”. И потому бессознательное говорит: “С этого момента давай работать вместе. Это будет непобедимое партнерство.
Один разум – древний и мудрый, другой – молодой, свежий, изобретательный, адаптабельный”.
– Но это не так просто, наверное.
– Тоже правда. Разум сознательный и бессознательный отличаются друг от друга коренным образом. Представь себе, что ты соединил два мощных компьютера, чтобы они обменивались информацией и работали совместно. Это то, к чему стремятся эти два разума. Но у них возникает проблема. Связь между ними далека от совершенства. У тебя есть два компьютера, но кабель между ними не тот. Ладно, пусть какая-то информация проходит, но тут же мы наступаем на другие грабли. Оказывается, эти два разума не говорят на одном языке. Ты пока следишь?
– Кажется, да.
– Прости мне сравнение с компьютерами, но оно важно, чтобы я могла передать тебе, как я это понимаю. Теперь представь себе, что сознательный разум – это капитан корабля. Допустим, что он русский. Он может править штурвалом, но есть еще механик в машинном отделении, который управляет скоростью. Скажем, он шотландец. Вот тут и есть проблема. Механик пытается связаться с капитаном, но сигнал не проходит. Капитан то и дело кричит “полный вперед”. Но на языке, которого механик не понимает. Они так и выкрикивают друг другу предупреждения и приказы, но все больше и больше злятся, что не понимают языка друг друга.
– А корабль тем временем с размаху летит на риф.
– Именно. Сознательный и бессознательный разум хотят сотрудничать. Бессознательный хочет быть не водителем на заднем сиденье, а хорошим вторым пилотом.
– А как, если они не говорят на одном языке?
– Вот в том-то и дело. Наш русский капитан не понимает шотландца, нашего механика… но ничего не мешает ему выучить язык.
Глава пятидесятая
Я принес еще пива. Бернадетта лежала в кровати, глядя в потолок. Она глубоко задумалась. Ей было невероятно важно, чтобы я понял ее слова. Но я не мог не задавать себе вопрос: ПОЧЕМУ Я?
– Будем здоровы. – Она отпила пива, глядя отрешенными глазами. – Ты себе представь, Ник, какие были бы преимущества у нас, если бы два разума работали в такт.
– В теории это звучит великолепно. Но какая нам была бы разница в нашей реальной жизни – я имею в виду повседневную выгоду?
У нее расширились глаза.
– Я даже представить себе не могу. Это было бы невероятно. Достичь единения с бессознательным сразу нельзя – только поэтапно. Но те, кто начнет этот путь, начнут пожинать плоды очень быстро. Грубо говоря, они перейдут с жизни на пятнадцать тысяч в год к жизни на двадцать тысяч. Мужчины и женщины, которые никак не могли достичь счастья, его для себя откроют. Например, вместо бесконечных кратких и неудачных романов обретут долгие и счастливые связи. Те, кто был одинок, найдут спутников на вечные времена. Я не думаю, что все проблемы сразу исчезнут, но окажется, что они не так мешают и легче решаются. Ты пока еще следишь? Я кивнул.
– Люди станут здоровее физически и умственно, – сказала она. – Мы будем меньше подвержены даже таким обычным болезням, как простуда или грипп, а выздоравливать будем быстрее. Сейчас можно допустить, что люди довольны и счастливы примерно тридцать процентов времени. Как тебе, если ты будешь полностью доволен шестьдесят процентов времени? А сейчас, когда мы столкнулись с геноцидом со стороны взрослых и должны заново построить цивилизацию, выгода от партнерства с этим старым разумом у тебя в голове простая – ВЫЖИВАНИЕ.
Она отпила пива.
– Старая религия много чего обещала, но давала нечасто. Даже верующие нервничали, что им достается больше несчастий, чем на их долю положено. А когда они говорили со своим Богом, он не отвечал. А этот – отвечает.
– Вот тут притормози, Бернадетта. – Я чуть не выронил банку с пивом. – Ты раньше сказала, что не только есть Бог на свете, но что ты мне покажешь, где он живет. Я думал, это розыгрыш. Но теперь ты мне говоришь, что Бог существует и что…
– …и что он ближе, чем ты думаешь. – Она тронула мой висок. – Бессознательная часть разума. Старик в твоей голове. Это и есть то, что древние считали Богом.
– Разве они не верили, что боги живут в реках, в горах, в небе?
– Верили. Но человеческому разуму свойствен хитрый фокус, который называется Проекция. Это когда люди, сами того не осознавая, переносят то, что они в себе не любят, или свои страхи на других. Или вообще на окружающий мир. Классический пример – как нацисты ненавидели евреев. Если твой разум не может справиться с проблемой, он ее просто вышвыривает, к чертям, из головы. Когда на неандертальцев обрушилось безумие, они спроецировали идущую у них в голове битву наружу. Я знаю, это нелегко переварить, но ты не обязан верить мне на слово. Возьми любую книгу о древних религиях, и там всегда с самого начала мифы о войнах в небе. Посмотри мифы сотен разных племен и цивилизаций, и там будет рассказ о войне между старым Богом, который правил раньше, и новым Богом. Старый всегда побеждает, а новый всегда изгоняется или ввергается в тюрьму, но никогда его не убивают. Подумай теперь о схватке между двумя разумами. Новый побеждает и вышвыривает старый на положение “водителя на заднем сиденье”.
У меня горело лицо.
– Боже всемогущий, Бернадетта, я не должен бы в это верить… но беда в том, что я верю.
– Эти легенды – народная память о том, что случилось в те далекие времена. – Она глубоко задумалась, глядя невидящими глазами на бутылку у себя в руке. – В мифах история продолжается. Новый Бог все еще борется со старым. И хотя старый Бог никогда не может вернуть себе власть, он находит тонкие способы влиять на человечество. Это, я думаю, для тебя звучит знакомо? Мифы еще говорят, что в будущем наступит мир между старым Богом и новым Богом. И они будут править миром.
– Погоди, давай выясним одну вещь. Этот бессознательный разум, который древние идентифицировали как Бога, не мог сотворить, как рассказывают, небо, и землю, и звезды, и…
– …и всех тварей, больших и малых? – Она улыбнулась. – Нет. Но у него огромная творческая мощь. Когда мы научимся прислушиваться к интуиции, которая истекает из бессознательного, на что мы только не будем способны? Великая музыка, спасающие жизнь изобретения, чудесные исцеления, ученые, художники и так далее – как они это делают, спроси – и они ответят, что даже сами не знают, что это приходит вспышкой вдохновения. Эйнштейну решение некоторых его проблем приснилось во сне.
– Ага! Когда я впервые здесь появился, ты говорила о снах. Адам тоже сказал, что Господь посылает ему сны, в которых говорит сделать то или это.
– Видишь, ты уже начал попадать по кнопкам. Пока Адам не настроился, не стал слушать старый разум у себя в голове, он был суицидальным невротиком. Посмотри на него сейчас. Счастливый, энергичный, бурлит идеями. На самом деле это он придумал этот Ковчег и питание от водяных турбин на берегу – это явилось ему во сне. Когда бессознательный разум наиболее активен и наиболее успешно с нами общается.
У меня уже кровь гудела по всему телу иголочками от головы до пальцев на ногах. Ответы выскакивали раньше, чем я успевал понять вопрос.
– Ты говорила об изучении языка бессознательного разума, – сказал я Бернадетте. – Я прав, что один из этих языков – это разговор с нами во сне?
– Да. – Ее глаза сияли. – Я думаю, что где-то глубоко ты это все время знал. Надо было только, чтобы кто-то дал тебе несколько намеков.
– Да, но у меня бывали сны совершенно бессмысленные.
– И русский язык для тебе тоже не имел бы смысла. Русский, скажем, говорил бы тебе, что если дальше будешь идти по этой дороге, свалишься в яму. А ты бы видел только возбужденного иностранца, который несет бессмыслицу. Сейчас очень долго было бы объяснять все в деталях, но когда-нибудь ты узнаешь больше. Только помни, что сны – это язык старого бессознательного разума. Он говорит с тобой не словами, но картинами. Как только ты начинаешь понимать, что значат эти картины или символы, начинается ваш первый разговор.
