Александр Уралов - Обратный отсчёт
— Ну, развоевался… Не, Николаич, ребят жалко…
— За такие бабки, как в телевизоре им дают, я бы их там всех сам перех…ярил! Чё ты лыбишься?! Проезд — льготы отменили, б…дь, билет один уже шесть рублей!!! Я, да баба, да сын — туда-сюда — тридцать шесть рублей в день! А в месяц?! Да ты, б…дь, за год ни х… столько не получаешь, сколько они там за месяц! Ты чё думаешь, у них, там, по пять тысяч рублей оклады?.. ты думаешь, они на ржавой «копейке» на работу ездят?!.. чудило ты грешный, дубина!.. так всю жизнь горбатиться и будешь, как я… Дурак, ты, Марат, точно дурак, татарин безмозглый… Спорнём на пузырь, у нас ещё смена не закончится, как там всех на хрен оттуда выметут!.. Я бы по окнам из огнемётов — ищи потом, кто тут кому вдул!… А Жириновского своего засунь себе в задницу… такой же полудурок, как и все, — только орать и умеет, а как льготы отменять — язык в жопу засунул…
(комната Ольги)
— Оленька… на-ка, выпей… и я с тобой, конечно… тихо, а то мама спит… давление…
…в стакане? водка, конечно, а ты думала… Не реви, жива и слава Богу… лежи-лежи… а то опять разболится… знаю, что взрослая уже… для нас с мамой ты всегда лялька… да-а-а… вот ведь, беда какая… Андрей?.. хороший парень… ну, что я могу сказать, я же его не знаю совсем… а-а, это когда мы с мамой приехали, а всё домашнее вино — тю-тю?.. а он мимо нас — шмыг! «До с-с-свид-д-дания!»… ну, утрирую-утрирую… мать и охнуть не успела, а тут ты… по стеночке… «Мама, что-то я та-ка-я пьяная!»… да нет, не сердился, мама только поворчала и всё… да, мне тоже смешно было… ладно-ладно, телевизор не буду выключать… ты поспала бы, а?.. ну хорошо… если что — зови, ладно?.. пойду, лягу, а то что-то тоже спине нехорошо… нет… это просто мы все переволновались… да ещё звонки эти бесконечные… завтра телефон включу… всё будет хорошо… а ты верь, что всё будет хорошо… ну, давай, доча, лежи… я пойду, прилягу… воды принести? Нет?.. ну, лежи…
— Ты сходи к ребятам, Свет — сказал Гошка и поднял глаза на Вована, — Можно? Ну, поест, хоть, выпьет со всеми. А я пока микрофон поставлю по центру, а то не слышно толком ничего, я уже замаялся звук выставлять…
— Нет… ну… — замялся Вован, — А микрофон-то зачем?
— Иди-иди, Свет, оставь общак на третьей камере и иди… Микрофон? Видишь, тут не слышно. Пишем звук с петлиц только. А это — микрофон для начитки сюжетов, он вполне годится. Кстати, я сейчас посмотрю, — можно? — тут в шкафу должна быть ещё одна петличка… и всё. У меня всего четыре канала по звуку… говорил я Ершову, говорил…
— Ладно, иди, Света, — сказал Вован и замялся, — Ты мне не прихватишь немного, а? Жрать хочу, спасу нет…
— Ладно, — буркнула Светка, встала, потянулась всем телом и, поймав взгляд Вована, нахмурилась. — Откормишь тебя, на свою задницу… приставать начнёшь…
Пока Светка наспех готовила бутерброды и тащила их в режиссёрку, а Гоша ставил микрофон и бегал на пару с Махно выставлять звук и цеплять третью петличку к одной из запасных микрофонных стоек, Филон жевал пирожок и тщательно держал их на мушке.
— Слушай, ты задрал уже! — удивительно спокойно сказал Кирилл. — Мы же все добровольно остались здесь, что ты ссышь?
Андрей выпил водки, плескавшейся в заляпанном пластмассовом стаканчике, и немного отмяк. Слава Богу, всё стало похожим на капустник. Правда, был момент, когда Адрон выложил на стол запасы из огромной сумки, а Кирилл с восторгом заорал «ну, сейчас нажрёмся, как свиньи в берлоге!», — Филон и Москвич вдруг напряглись и рука Москвича схватилась за гранату:
— Но-но-но… брось, ты!
Кирилл добродушно посмотрел на них, держа в руке солидного вида раскладной нож:
— Ребятки, я колбасу буду резать, сало… а потом отдам его вам — Бога ради! И вообще, — продолжал он, открывая бутылки и нарезая колбасу неожиданно тонкими аккуратными ломтиками, — если бы я был жестоким дураком, то смог бы прирезать Филона… ну, Малого, может быть, прихватил… Андрей бы Москвича завалил… а дальше?
— А дальше, — подхватил Адрон Басов, — соответствующие органы, увидев, что член комиссии по безопасности Госдумы подвергается опасности, стали бы палить во все стороны… вместе с Володей… вон, обратите внимание на его глаза — он бы выполнял свой террористический долг и мочил бы всех подряд!
— А Мустафа пошёл бы и замочил бы меня в сортире, как Путин… — сказала Инна. — Мне на роду написано — умереть на воде!
— Мочите меня в сортире, хрен с вами, — страстно сказала вновь захмелевшая Оксана-вторая, — но перед смертью — изнасилуйте… жестоко и многократно!
— Это и я могу, — заметил Лекс. — С превеликим нашим удовольствием.
— Дура Лекс, сед Лекс, — это уже Оксанка-младшая…
— Старо-о-о!
— Ой, девочки, а давайте устроим оргию! Шоу за стеклом, пусть весь город любуется!
— Ну-у, поехало, — протянул Андрей. — Мы же в эфире, что вы, как дети малые, ей Богу!
На самом деле он был рад. Все ещё держались. Солдатики были настроены благодушно… после водки и еды. Чёртов ящик, только, глаза мозолил… интересно, есть ли в нём взрывчатка? Или блефуют?
«А хорошо бы все сейчас напились, наелись, разбрелись, кто куда, а утром опохмелились, собрали манатки и разошлись… и никакой стрельбы, взрывов… а Ольга бы сказала — ну, как всегда! — а я бы сказал — извини, компания была хорошая, все жалели, что тебя не было…»
— Адрон Алексеевич, как это вы дотащили столько, а? — спросила Инна.
— Инночка, я, как узнал обо всём, ломанулся сюда. По пути заскочил в универсам, набил сумку всем, что под руку попалось…
— А что охрана ваша? — осведомился Махно.
— Ну, куда я тут с охраной? Чудо, что нас с Яной из подъезда не выперли. И Малый не пристрелил…
— Да, уж, как он эту сумку увидел… Малый, скажи честно, что ты подумал?
— Гранатомёт, — ответил Малый с видом человека, поддерживающего неудачную шутку…
— Яночка, тебе ещё налить?
— Не откажусь!
— Ой, Янка, хорошо, что ты с нами, дурёха ты бестолковая, лохматая! Вот за что я тебя люблю, это за то, что ты, ради друзей…
— Та-а-ак, Оксана набралась….
— На себя посмотри!
— Это я другую Оксану имею в виду…
— А я люблю пьяных женщин… Роальд Вячеславович, а вы-то что остались? Три оператора на три камеры — это для АТР — до хрена! Я, да Лекс — неужели не справимся? Сидели бы сейчас дома и смотрели на нас по телику!
— Ну, я — человек здесь самый старый, самый опытный, кто ещё за вами присмотрит?
— Он просто знал, что будут маринованные огурцы. Филон! Ты огурцы любишь? Держи! После армейских харчей — сказка!
— Ой, девочки, Москвич… Лёнечка то есть… у нас сегодня какой-то мрачный!…
— Лёня, а если всё получится — возьми меня с собой. Х-х-хочу на Майями!…
— Ну, Оксана, тебе точно пора перестать пить. Что ты машешь? Ты же меня забрызгала!
— Оксана, посмотри, как там Сашка? Может, разбудить?
— Тарас, я спра-ши-ва-ла-а-а… он спит, как сурок! Адрон Алексеевич, а когда вы меня в
Думу возьмёте… пьяную, но крас… сивую и талантливую…
— Хоть сейчас, Оксана. Нарежемся все вместе и — вперёд…
— Ро-альд Вя-че-сла-во-вич, я вас просто люблю! Но меня вы высвечиваете плохо… и не спорьте! — я в среду была, как чучундра! И под глазами синяки — ужас…
— Викушка, там контровой свет… было просто невозможно… я брызнул немного ярко-жёлтого, солнечного, но мощностей, мощностей не хватает! У нас на киностудии… помнишь фильм «Угрюм — река»? Я там… А вообще, вот, ведь, гадство — экономим на освещении, а на декорации вываливаем такие суммы!
— Правильно, на одних откатах можно квартиру купить! Помните, какая у Ершова дохленькая машина была, когда его к нам назначили? А сейчас? Человек разбогател на телевидении — офигеть!
— Тише, дурачок, мы же в эфире.
— Да насрать! Надоело всё это б…дство, вот, что я тебе скажу! Адрон Алексеевич, когда в России б…дство закончится, а? Ты же там, наверху, тебе всё видно!
— Тих-х-ха! — вдруг заорал Москвич.
В наступившей тишине бренчал сотовый Басова, лежащий перед Москвичом на столе. Он гудел и вибрировал, и полз по стеклянной поверхности, как большой сердитый жук. Москвич накрыл его ладонь. Включил.
— Ну?
Пауза.
— Какие ещё переговоры? Мы уже обо всём переговорили. Что?.. Не понял!.. А это мне без разницы, где!.. По карманам поищите… Причём здесь депутат? Я с вами говорил. Всё, надоело мне.
Он выключил телефон.
Все молчали. Москвич упорно разглядывал сотовый.
— Что там? — спросил Малый.
— Херню городят — ответил Москвич, не отрывая взгляд от красивой серебристой игрушки.
— И что?
— Как обычно — того нет, этого не успевают… Дождутся, блин, что мне придётся кого-нибудь кончить! — зло процедил он.
— Ну вот, — сказал Андрей. — Пировали, веселились, пили водку… и, вдруг, — на тебе!
