Владимир Лосев - Поединок
Подросток взглянул вопросительно на Тосю и уныло пробормотал.
– Мы решили попробовать свою машину, а она взорвалась.
– Что за машина? - спросил директор с самой любезной улыбкой, которую только смог выдавить. - И кто разрешил вам её строить?
Из комнаты выскочил второй подросток, этот был слепым и носил темные сейчас с выбитыми стеклами очки, и спокойно ответил:
– Машина, как машина, принимает всякие сигналы со всего света и из космоса тоже, а разрешение нам не нужно, мы всё делали в своей комнате.
– А делать ремонт в своей комнате, вы тоже будете делать сами? - спросил директор с нескрываемой иронией. - И деньги на ремонт у вас тоже есть?
Подросток с большой головой тяжело вздохнул и с надеждой посмотрел на Тосю, та хмыкнула и отвернулась. Подросток уныло пробормотал:
– Хорошо, ремонт сделаем сами и за свой счет.
Директор кивнул головой и сказал Тосе:
– Когда они всё сделают, пригласите меня, чтобы я посмотрел, насколько хорошо у них получилось. А потом у нас найдется ещё несколько комнат, в которых также нужно будет сделать ремонт, и так до тех пор, пока они не найдут другого места для своих развлечений.
Он насмешливо улыбнулся, взглянув на их вытянувшиеся лица, и отправился дальше. Теперь директор шел настороже, внимательно глядя по сторонам и готовый к любым неожиданностям.
Старый закон - беда не приходит одна - действует всегда в нашем детском доме. Тот, кто думает, что работать с детьми одно удовольствие, ошибается. Работать с детьми, это все равно, что сидеть на пороховой бочке с подожженным фитилем. Знаешь, что взорвешься, только не знаешь когда…
Он не ошибся, очередной сюрприз ожидал его в комнате досуга.
На этот раз его преподнесли те, от кого он этого уж точно не ожидал.
Орион - один из ассистентов Кира сидел посередине зала на табуретке и задумчиво смотрел, как Маржи - вторая ассистентка бегает по стенам.
– Я не буду бегать по потолку, - крикнула она. - У меня задирается юбка, и я в ней запутываюсь, но, поверь мне, это у меня тоже получается.
– А я бы с удовольствием посмотрел, - сказал директор негромко. Тося и санитары дружно рассмеялись. Маржи остановилась и, побагровев от стыда, гневно посмотрела на Тосю.
– Могла бы, и предупредить, - сказала она с ужасной гримасой. Тося вежливо улыбнулась и, чопорно наклонив голову, ответила.
– А я и предупреждала, малыши услышали, а вот вы почему-то нет.
Дамы обменялись ненавидящими взглядами. Орион встал с табуретки и, откашлявшись, тихо сказал:
– Я прошу прощения, господин директор, это моя вина. Мы, пользуясь тем, что малыши отдыхают, просто решили немного размяться и перевести дух. Это необходимо при нашей работе…
– Объяснение мне понятно, но почему необходимо бегать именно по стенам? Орион пожал плечами.
– Именно такую методику мы нашли в одном из манускриптов восточной оздоровительной медицины, мы не можем что-то предлагать нашим детям, не опробовав предварительно на себе.
Директор улыбнулся, ему нравился этот неизменно вежливый и почтительный молодой человек.
– Но, как я понимаю, вы что-то говорили о потолке. Мне как-то случалось видеть, как бегают по потолку некоторые наши питомцы. Потом остаются грязные следы.
Орион мягко улыбнулся в ответ.
– Маржи просто оговорилась, вы же понимаете, что это просто невозможно. Вы сказали, что уже это как-то видели? А насколько вы хорошо спите? Может быть бессонница? От этого часто бывают зрительные галлюцинации.
Директор недовольно покачал головой.
– Напрасно вы так со мной говорите, молодой человек. Я ещё не впал в старческий маразм и могу отличить реальное от вымышленного.
– Прошу прощения, но вы всё-таки найдите время посетить больницу. У нас появились новые замечательные препараты. А сейчас прошу прощения ещё раз, нас ждут пациенты, - Он взглянул со странной улыбкой на девушку. - Маржи, мы уходим.
Директору показалось, что Тося показала язык уходящей ассистентке.
Он задумался. А возможно ли то, что он на самом деле видел галлюцинацию, а не реально бегущих по потолку детей? Это предположение и слова Ориона его окончательно расстроили. Слава богу, это был последний сюрприз в этот непереносимо длинный день.
* * *
Кир никогда и не пробовал объяснить своим воспитанникам, что мир, который они видит, всего лишь оболочка, а основа его гораздо более сложна, чем может переработать их мозг.
Для того чтобы понять, мозг должен измениться.
Кир подумал о том, что вероятнее всего, это сейчас с ним и происходит. Больше всего он боялся, что, изменившись, он может стать настолько чуждым человечеству, что не сможет жить среди них…
Потому, что человеческая этика всего лишь малое следствие непостижимо глубоких вселенских законов развития…
И что по этому закону способности и сила появляются только тогда, когда человек становится способен использовать их не во вред всему живому, а только на его пользу и развитию.
И только этому Кир и пытался научить детей, а всё остальное было лишь следствием…
Кир грустно усмехнулся…
Он должен будет разобраться в этом знании и в новом самом себе.
А пока он шел к горам, где-то там его ждал играющий радужными цветами портал…
* * *
– Что? - удивленно переспросила Нора. - Бог спит?
- Бог? - Кроха недоуменно взглянула на неё. - А…это ты о вредном Кире! Он не бог.
- А кто он? Кроха задумалась.
- Он…? Нет, он не бог. Другие старшие сильнее его и умнее. Он… просто Кир, вредный и противный.
Нора неопределенно пожала плечами.
- Я разговаривала с другими старшими. Они говорят, что он не такой, как они.
- Ну и что! - вздернула свой курносый носик Кроха. - Он всё равно не бог, он глупый. Нора вздохнула.
- Он вылечил Бомса, Тосю и многих других и разговаривал со мной. Он сказал, что скоро начнет лечить меня.
Кроха презрительно усмехнулась.
- Он вылечил Бомса не до конца, а мне вообще сказал, что не будет меня лечить. Сказал, что я просто ленивая, что я, если бы захотела давно бы стала говорить. Я не ленивая!
Нора засмеялась.
- Конечно, нет! Ты не ленивая, ты очень ленивая!
- Я? А ты, ты… сама ленивая! Ты тоже бы могла уже начать говорить, ты же слышишь. И вообще, что вы все пристаете к Киру со своими болячками? Лечите себя сами! Я же больше к нему не пристаю.
Нора вздохнула.
- Я не умею, я не понимаю, как можно себя вылечить.
Кроха презрительно хмыкнула.
- Что тут понимать! Подсмотрела бы у других в голове, что у них происходит, когда они говорят, и всё!
Нора недоверчиво посмотрела на неё.
- Правда?
Кроха всплеснула руками.
- Конечно! Только надо смотреть у обычных людей, а у этих, - Кроха махнула рукой в сторону второго этажа. - Такого насмотришься, что сам психом встанешь.
- Пойдем, я знаю такое место, откуда видно улицу… Ждать ещё этого противного Кира, пока он проснется…Мы сами себя вылечим!
* * *
Он открыл глаза и встал с кровати. Тело, отвыкшее от движения, пошатнулось, он усилием воли восстановил над ним контроль, заодно посмотрел накопившиеся в нем изменения. Потом снисходительно улыбнулся своему отражению в зеркале и пошел в душ.
Кир вышел из душа и, сев в своё кресло, мысленно произнес.
- Я уже здесь.
Он тут же услышал Ориона, в нем легко читалось облегчение и легкая укор, какая-то вина и неловкость.
- Шеф, ну наконец-то! Нам нужна твоя помощь.
- Нам? - усмехнулся Кир. Он уже всё понял, но Орион должен был выговориться и снять с себя весь тяжкий груз решений, которые он принял.
Кир расслабился и стал слушать, одновременно блокируя всех других, пытающихся наперебой что-то ему рассказать.
После того, как он переговорил со всеми, он взял меч и спустился в комнату досуга. Это он сделал впервые с того момента, как появился в детском доме, но он знал, что ему уже пора готовить своё тело к тому будущему, которое ждет его и детей.
* * *
Нора рассматривала спешащих по улице людей.
- Неужели и я когда-нибудь стану такой? - подумала она грустно.
- Правда смешно? - отозвалась Кроха. - Я часто сюда прихожу и об этом думаю. Мне их жалко, а тебе?
- Мне нет. Раньше я думала, что все люди такие, как моя мама. Я сначала хотела на неё походить, а потом она умерла, - Нора вздохнула. - А новая мама стала меня обижать, и я стала такой, как сейчас. А теперь я ничего не знаю. И поэтому мне их не жалко.
Кроха кивнула головой.
- А я уже почти и не помню свою маму, она тоже давно умерла. Она мне нравилась, она была красивая и добрая.
