Александр Конторович - Оруженосец в серой шинели
Но вот к дороге выйти можно, и я даже примерно представлял себе этот маршрут.
Как выяснилось – не только я.
Слава Богу, что хватило ума попридержать коня перед выездом на опушку леса! И только благодаря этому удалось увидеть, как из-за деревьев показались первые всадники. А на сворках они вели собак… и это сразу мне не понравилось. Потому что на охотников они походили совсем мало, точнее – вовсе не были похожи. Разве что охотились на весьма специфическую дичь… на двух ногах. Разномастная одежда, разносортное вооружение… скорее уж, это товарищи тех, которых я так обидел у хутора. Да и идут они с той же стороны…
Казалось, что я вел себя достаточно тихо, но, по-видимому, какую-то оплошность всё же допустил. Один из всадников наклонился вниз… и со стороны кавалькады в мою сторону рванулся крупный собак! И нехило так попер…
Пес явно что-то почуял и теперь несся крупными скачками, перепрыгивая через поваленные деревца и набирая скорость. Краем глаза замечаю, как насторожились остальные «охотнички».
Фигово… если я хоть чего-то понимаю в охоте, то зверь сейчас идет верхним чутьем. Ветерок там с моей стороны подул или что – не так уж и важно: он учуял. Но, скорее всего, именно он, другие и не чухнулись. Вот хозяин и отпустил его, дабы тот в темпе проверил подозрительное место. Значит, это самый опытный и чуткий пес среди всей этой толпы.
А как с ним воевать?
Ничего метательного у меня нет, нож на боку – так им такого собака не уложить. Но уложить нужно, иначе этот злодей поднимет такой лай…
Быстрым взмахом сношу небольшое деревце, обстругиваю ветки. Ремнем прикручиваю к нему Рунный клинок, теперь у меня в руках импровизированное копье. На протазан эта штука не тянет, а вот как копьем – ей пырнуть можно со всем превеликим удовольствием. Даже и рубануть, но это уж как выйдет… Может, попробовать достать этого гавкающего деятеля таким вот образом? Но попытка у меня, скорее всего, будет только одна, близко этот злодей не подпустит. А если промахнусь, то останусь вообще почти безоружным, нож не в счёт…
Заваливаюсь на луку седла, свешиваю руки – теперь издали я выгляжу совсем неопасным, даже собака это должна понять.
Должна… а если не поймет?
Тогда всё будет плохо.
Пес выметнулся из-за кустов черной молнией – я даже вздрогнул от неожиданности.
Загавкал!
А, чтоб тебя…
Но скакать вокруг не стал, а тотчас же рванулся ко мне.
Стало быть, эта зверюга приучена брать жертву сразу, пусть даже и в одиночку. А чего тут удивительного, вон он какой здоровенный! С ног снесет не только меня, тут и поздоровее мужик не устоит. Не простой охотничий пес, надо полагать… с таким не только на медведя ходить можно, он и человека любого свалит за милую душу. Раз уж он так на меня попер, стало быть, опыт и в этом деле у него имеется. Не опасается он воина, надо думать, в бою уже бывал.
Разделявшее нас расстояние он покрыл двумя-тремя мощными прыжками – и взвился в воздух.
Сейчас он вышибет беспомощную жертву из седла и на земле с ним разделается.
Угу, так тебя и ждали!
Когда собака уже прыгнула, ничего изменить она не может – крыльев-то нет! Надо сначала земли коснуться, тогда уж…
«Вот тут его и бей! – назидательно сказал Лексли, коротким ударом сбивая в сторону прыгнувшего волка. – Что собака, что волк – одинаково! В воздухе он беспомощен! А вот когда станет на землю – тут совсем другие коврижки будут…»
В тот раз мы все вместе выехали на облавную охоту – в лесах расплодилось множество волков, так что крестьяне уже не справлялись своими силами. Оттого и прислали в замок гонца с просьбой о помощи. Упустить такую возможность поднатаскать нас, сержант, разумеется, не мог. И вскоре вся молодежь, вместе с десятком более опытных воинов, выступила в поход.
Мы достаточно быстро добрались до нужного места и растянули цепь, перекрывая выход из леса. Справа и слева здесь были болота, зверь туда полезет только в случае совсем уж крайней необходимости. Для того и заняли тут позиции наши лучшие стрелки. А все прочие растянулись цепью поперек горловины прохода.
Долго ждать не пришлось, загонщики заняли свои места ещё с рассвета.
Где-то далеко раздался еле слышный звук рога… ещё один – понеслось…
Первые волки появились на опушке леса уже через час – молодняк. Заскучавшие было наши стрелки встрепенулись – воздух прорезали стрелы. До цепи добежало штук пять, и ничего хорошего им тут явно не светило.
– Не торопитесь, ребята! – сержант вытер пучком травы окровавленный меч. – Это зеленые ещё были, матерые сзади идут. Они умные, специально этих выпустили, слабину ищут…
Команда – и мы двинулись вперед, сжимая кольцо. Где-то они здесь… не могли слишком далеко уйти.
Поудобнее перехватываю топор, переступаю ногами по земле, выбирая наиболее устойчивое положение. Топор – штука основательная, и инерция у него соответствующая. Неудачно встал – тебя развернёт вслед за ударом (если промахнешься), и придется переступать ногами, чтобы сохранить равновесие. Но на это нужно время, которого может уже и не быть… Недаром секирники у нас в отряде все мужики крепкие и здоровенные, попробуй, помаши такой хреновиной! А мы должны уметь всё, вот и вручили мне сегодня топор вместо привычного меча.
Помахиваю им в воздухе, примеряюсь…
– Сержант! – крик слева.
Вот они, матерые… Зажали их в угол – теперь не убежать просто так и прятаться им уже негде, заметили мы их.
Десяток серых теней выметнулись из леса и сразу же, не сбавляя темпа, рванулись… нет, пока не на нас. Они хотят уйти, и если мы их не тронем, то и они не станут терять время на ненужную им сейчас схватку.
Но вот как раз этого-то нам и не надобно. Сверкнула сталь – и первый лесной хищник с воем покатился по земле. Есть почин!
И сразу же всё меняется – серые тени разворачиваются в нашу сторону.
Ударить я тогда не успел – зубы волка сомкнулись на топорище. Его я сумел поставить между нами, и зверь впился зубами в дерево.
Рывок – кинжал в правой руке!
Держи!
Завизжав от боли, хищник вертится на земле, пытаясь лизнуть распоротый бок. Ну, с этой раной ты уже далеко не убежишь…
А из травы рывком выметывается ещё один. И целью его являюсь уже не я – спина сержанта маячит перед зверем буквально в одном прыжке.
– Лексли! Сзади!
Кот приседает, резко разворачиваясь на пятках.
А волк – он уже прыгнул!
И покатился по земле, сбитый мощным ударом.
Вот на этот раз я не сплоховал! Топор мелькнул в воздухе – всё!
Нет у меня сейчас топора, да и на земле стоять пока не очень-то могу. Зато есть Рунный клинок, существенно более опасное оружие. Правда и против меня – тоже не волк. Тренированная собака – это, знаете ли, совсем не подарок…
Вверх взметнулись комочки земли – пес прыгнул! Ух, какие у него лапы сильные, аж землю роет…
И навстречу летящему зверю выметывается мое оружие. До сих пор клинок скрывался в густой траве, я опустил «копье» вниз, вытянув руку. Не видит собака оружия, значит, будет менее осторожна.
И уловка сработала!
Клинок касается пса совсем чуть-чуть (всё же я ещё не полностью в себя пришел…), но этого хватает. В бок коню ударяется уже бездыханное тело…
– И что ты скажешь на это? – командовавший отрядом здоровяк наклонился над трупом собаки. – Такое впечатление, что пса убили уже давно, вон – даже закоченел весь! И язык весь белый, словно кровь вытекла. А лужи-то и нет!
Сидевший на корточках над ней хозяин покачал головой.
– Ты же и сам видел, как он бросился сюда. И слышал лай… Не знаю, кто тут был, но на крыльях он точно не летал – вот следы подков его коня! Гаруту не повезло – его чем-то поранили. Скорее всего, оружие было отравлено… пес бы не умер так быстро от небольшой ранки!
– Наемники? Только они используют такое оружие. Как правило – архемские болты для арбалетов.
– Ну, значит, стали использовать и ещё что-то… рана явно не от арбалетного болта. Я бы сказал, что это был острый нож в умелой руке – маленький разрез, от таких повреждений быстро не умирают.
– Угу… Парни! – повернулся главный к остальным разбойникам. – Этот тип играет нечестно – у него отравленный клинок! Так что бьём его издали – и наповал!
Вот так мы и бегаем уже третий день. Хорошо, что хоть конь поесть успевает. А воды в лесу достаточно. Мне приходится хуже – в седельной сумке отыскался лишь ломоть зачерствевшего хлеба. Впрочем, лес… тут с голоду помереть сложно. Особенно, если кто знает, как правильно себя вести. Мы все – знаем, учили нас на совесть. Не скажу, что обожрался, но живот от голодухи пока что не сводит.
