Эмилия Ри - Принцесса, которая любила дождь
— Да не нужна мне другая! — закричал фон Штернгольдт. — Это у тебя все так просто — сегодня трахнул одну, завтра — другую.
— Интересный у Вас тут разговор завязался… — раздался тихий голос с порога. Фон Штернгольдт обернулся и увидел стоящую в дверном проеме Анджеллу.
Она по своему обыкновению оперлась спиной на дверной косяк и скрестила руки на груди. Фон Штернгольдт подошел к ней, хотел поцеловать — она отвернулась.
— Даже не начинай, — процедила девушка сквозь зубы. — Я тебе этого никогда не позволю.
— Хорошо, — сказал фон Штернгольдт, взяв себя в руки. — Что с бароном Грейхартом?
— Это уже не твоего ума дело. В одном могу заверить, Андреа цел и невредим, — ответила Анджелла.
— Отлично, — сказал префект. — Сдай отчет и можешь быть свободна. Кстати, я бы хотел сегодня поужинать с тобой. Наедине.
— Без проблем. Если ты только не забыл, что ты для меня всего лишь бифштекс, — отрезала Анджелла ледяным тоном и вышла.
Князь провожал ее ошалелым взглядом.
16:32Черный хаммер М998 остановился на въезде в карьер. Хлопнули дверцы, два человека вылезли из джипа и подошли к груде обгоревшей окалины, которая когда-то была автомобилем.
— Она свидетелей не оставляет… — заметил Штефан.
— Тем лучше, — ответил удовлетворенно его начальник. — Тем интереснее будет наша охота на нее.
18:35Бернар фон Штернгольдт сидел за своим рабочим столом перед включенным ноутбуком и раз за разом перечитывал один единственный текст, занявший всего пять страниц. Но этих пяти страниц хватило князю с избытком. Сухие слова описания воспоминаний, сделанного сотрудником Собственной Безопасности, заставляли префекта сжимать кулаки и нервно кусать губы.
«…нападение… была ранена… судя по внешним признакам ранения — ионизированная оболочечная пуля, скорее всего — калибра 7,62 мм… Оказавшись отрезаны от остальной группы, достигли заброшенной фермы ориентировочно в 23:00…
…Где вступила в интимную близость с А. Грейхартом, по собственной инициативе… болевой импульс в начале акта сигнализировал о преодолении девственной плевы; гормональный всплеск и резкое увеличение концентрации эндорфинов в крови указывает на испытанный оргазм… увеличение количества тестостерона в крови, полученного в результате полового акта от сексуального партнера…»
Фон Штернгольдт закрыл файл и выключил ноутбук, погасил настольную лампу. Он еще долгое время растерянно сидел перед погасшим экраном, совершенно не представляя, что ему теперь делать.
День 10-ый 19:45…пентхаус в двух уровнях в современной новостройке, с видом на залив. Льюис оставил машину на парковке у парадной, помог Андреа выгрузить вещи.
— 28-ой этаж, — сказал он. — Большая просторная гостиная с панорамным остеклением. Столовая, кухня, библиотека и салон. В салон я распорядился поставить бильярдный стол — обещают привезти через пару дней. На втором этаже хозяйская спальня и несколько жилых комнат.
— Мы там не заблудимся? — спросила Анджелла.
— У меня есть gps, — обнадежил ее Андреа.
— А охрана? — спросила Анджелла.
— Я, — скромно сказал Льюис. — Больше и не понадобится, поскольку скоро прибудут друзья Андреа — праздновать вашу помолвку. Они лучше любой охраны. Пентхаус один на весь этаж, поэтому проблем с соседями не будет. Прошу, — Льюис любезно распахнул двери парадной. — Это, конечно же, на первое время — позже можно будет уже подумать о покупке какой-нибудь виллы…
В холле за стойкой мирно восседал вышколенный консьерж. Льюис о чем-то быстро переговорил с ним и повел влюбленную пару к лифту. Путь на 28-ой этаж занял считанные секунды.
— Да, это не сравнить с моим жильем… — произнесла Анджелла задумчиво.
— А что, ты разве не у префекта под крылом обитаешь? — спросил Андреа как бы между делом.
— Вот еще… — фыркнула Анджелла недовольно.
Льюис отомкнул замки и отворил облицованные махагоном тяжелые двустворчатые двери. Они вошли и сразу же оказались в просторной и светлой гостиной. Ничего особенного ждать не приходилось — только камин да огромный канделябр украшали комнату. Мебели не было. Гостиная была выдержана в однотонной цветовой гамме, цвет айвори визуально делал квартиру светлее и просторнее.
— Жилье только что куплено, обставить толком еще не успели, — будто оправдываясь, произнес Льюис.
— Дружище, все нормально, — успокоил его Андреа.
— На втором этаже несколько комнат для гостей и хозяйская спальня. Спальню уже обустроили, — сказал Льюис.
Они поднялись на второй этаж.
Спальня оказалась большой комнатой, состоящей из нескольких частей. В первой находилось что-то типа небольшой гостиной, она сообщалась с кабинетом и непосредственно спальней. Тут же была отдельная ванная комната и туалет.
Анджелла вошла в спальню и захлопала в ладоши от восторга. Посреди комнаты стояла огромная кровать с ажурным пологом цвета бордо, у стены стояли шифоньер и ширма, тут же находился и туалетный столик с большим зеркалом.
— Дорогая, тебе нравится? — спросил Андреа.
— Я в восторге! — Анджелла сбросила с плеч плащ и упала на убранную шелком постель. — Все, до пятницы меня не беспокоить, я буду отсыпаться…
Она сладко потянулась, предвкушая грядущий сон на всем этом великолепии.
— И мне, пожалуйста, три десятка пуховых перин, как в сказке про принцессу на горошине, — добавила Анджелла.
Андреа рассмеялся.
— Я еще нужен? — спросил Льюис.
— Приятель, ты всегда нужен, — сказал Андреа. Он взял его за локоть и повел к выходу из спальни. — Организуй мне романтический ужин с этим парнем, Альбертом Прадтом.
Льюис согласно кивнул.
— Я дико стесняюсь спросить — а что, мой будущий супруг предпочитает в большей степени молодых мальчиков? — спросила Анджелла, приподнявшись на локтях.
— Все, Льюис, увидимся, — Андреа похлопал друга по плечу. — Видишь ли, солнце мое, Прадт хоть и простой смертный, но — сын того самого Джеймса Прадта, и значит — прямой наследник всей его финансовой империи и, что немаловажно — кресла при Верховном Совете. А мне, будучи королем — такой союзник будет очень полезен. Так что пока есть объективная возможность — я буду наводить мосты с этим парнем.
— Ясно, — фыркнула Анджелла недовольно. — Политика.
— Да, солнце мое, — Андреа сел на кровать рядом с нею. — Пока ты тут крошила в мелкий винегрет внешних врагов — я занимался врагами внутренними, хотя это и прошло мимо тебя незамеченным.
— И как, успехи есть? — спросила Анджелла.
— Да как сказать… — Андреа тяжело вздохнул. — Твой отец успел настроить против себя весь Клан, за исключением разве что нашего семейства, и то благодаря династическому браку. Боюсь — тяжело нам придется, особенно на первых порах.
Анджелла снова недовольно фыркнула.
— Да не расстраивайся ты так… — Андреа взял любимую за коленку. — Все будет нормально. Надо только держаться друг за дружку.
— Вижу, ты уже начал… — улыбнулась Анджелла, положив ладонь на руку любимого.
— Я не против продолжать… — улыбнулся Андреа и повел ладонью вверх по бедру.
— Давай для начала я приму ванну, — предложила девушка. — А потом мы выпьем моего любимого шампанского, и…
— Ну что тут скажешь, желание королевы — закон! — рассмеялся Андреа.
Вытершись насухо полотенцем, переодевшись и высушив волосы феном, Анджелла спустилась на первый этаж и вошла в столовую. Андреа уже заканчивал последние приготовления — зажигал от лучины вторую свечу. Подсвечниками ему служили две пустых пивных бутылки, которые он же и опустошил несколько минут назад, перелив их содержимое в свой желудок. На столе лежало огромное блюдо с фруктовым салатом, бутылка итальянского полусладкого игристого вина, и лежала коробка шоколадных конфет с начинкой из ирландского кофе и карамели.
Андреа зажег свечу и обернулся. Анджелла восхищенно смотрела на него. На ней было короткое шелковое белоснежное летнее платьице с набивным рисунком в виде красных роз, белоснежные тонкие чулки с широким кружевом на резинке, и белые босоножки на высоких шпильках.
— Ты прекрасна, — промолвил Андреа и обнял девушку.
Анджелла осторожно коснулась ладонью его щеки, скользнула пальцами на его затылок, провела по темным прямым волосам Андреа; обняла его за шею и поцеловала по-французски. Андреа обнял девушку за талию и закрыл глаза, правой рукой медленно повел вниз и прикоснулся ладонью к мягкой круглой попке любимой, целиком сосредоточившись на ощущениях, ему хотелось только одного — чтобы время остановилось, чтобы это сладкое мгновение никогда не кончалось. Спустя минуту он выпустил влажный язычок Анджеллы из своего рта, взял ее за руку и подвел к столу, подвинув стул.
