Николай Андреев - Воины Света
— У нас мало воды и продуктов, — с сомнением произнес Тино.
— Придется экономить, — ответил русич.
Двадцать пять часов отдыха! Даже под легким тентом в раскаленной каменной пустыне — это немыслимая роскошь.
Первым делом люди отсыпались. Затем — упражнения на расслабление мышц, обед и беспрерывная игра в карты. Занятие, перенятое землянами от аланцев. В среде наемников гораздо больше предпочитали кости. Но подобное развлечение не требует много ума и рано или поздно надоедает. Да и разве воспользуешься выигранным богатством?
Карты — совсем иное дело. Некоторые игры требуют интеллекта, памяти, сообразительности и риска. Совокупность этих преимуществ и привлекала путешественников. Лишь наступление темноты заставило воинов угомониться.
К сожалению, все хорошее когда-нибудь заканчивается. Снова раннее утро, снова рюкзаки и длинный многокилометровый переход.
Вскоре путники заметили, что плато начало понижаться. Настроение людей сразу улучшилось. Земляне повеселели и невольно ускорили шаг. На третий день после привала шедший первым Карс вдруг резко остановился.
— Впереди что-то лежит, — вымолвил мутант. Зрение, слух и обоняние были развиты у властелина великолепно, и потому воины без раздумий взялись за оружие.
К странному объекту подходили медленно и осторожно. Но это оказался очередной скелет человека. Пока путники встречали унимийцев только в таком виде. Труп лежал, широко раскинув руки. Одежда разорвана, однако, ее отдельные фрагменты сохранились довольно хорошо. Карс склонился над мертвецом и долго рассматривал тасконца.
— Бедняга погиб несколько лет назад, — наконец проговорил вождь. — Скорее всего, от жажды. Внешних повреждений нигде не видно.
— Ты уверен? — переспросил Храбров.
— Абсолютно, — кивнул головой мутант. — Я неплохо разбираюсь в покойниках. Между мертвецом двухвековой и двухлетней давности огромная разница. Этот явно «свеженький».
Тревожно оглядываясь по сторонам, земляне быстро двинулись дальше.
Но уже через пять километров обнаружили еще одного несчастного. Теперь сомнений в недавней смерти унимийца даже не возникало. Труп сильно высох, но разложиться до конца не успел.
— Матерь божья, женщина! — испуганно воскликнул Моржиха.
Платье тасконки выгорело и прилипло к останкам, с трудом закрывая изуродованное тело. От исходящего запаха путники попятились назад.
— Ну и вонь, — невольно вырвалось у закрывающего лицо Тино.
— Неудивительно, — заметил властелин. — Труп лежит здесь всего пару декад. Плоть не успела до конца сгнить.
— Не нравятся мне эти мертвецы, — задумчиво проговорил самурай. — Рядом с погибшими людьми нет никаких средств к выживанию. Кроме того, существует значительный временной разрыв между смертью двух унимийцев. Вряд ли они случайно оказались на плато.
— Ты не рано делаешь выводы? — уточнил русич.
В ответ Аято лишь пожал плечами. Чтобы доказывать собственную правоту, надо иметь неопровержимые факты. А их у японца пока нет. Но именно пока.
За последующие двое суток воины обнаружили полтора десятка покойников. Они встречались везде: на ровной каменистой поверхности, в узких расщелинах и даже на песчаных отмелях рядом с океаном. О том, что бедняги рухнули вниз с плато, догадаться труда не составляло. Сломанные кости, нелепые позы, близость к скалам. У многих тасконцев были скованы руки и завязаны глаза.
— Мы находимся на каком-то кладбище, — нервно вымолвил поляк. — Вся пустыня буквально усеяна телами. Может, местные жители придумали новый вид самоубийства?
— Скорее, казни, — поправил Тино. — Как заметил Карс, люди погибли в разное время и в достаточно молодом возрасте. Первые найденные трупы оказались без пут, значит, несчастные сумели от них освободиться и уйти значительно дальше. Беднягам, которые попадаются нам сейчас, повезло меньше. Ничего не видя вокруг, унимийцы падали в пропасть или умирали от жажды.
— Какая ужасная смерть, — причитал Вацлав. — Бродить сутками по раскаленным камням, мучаясь от жары, боясь в любой момент сорваться в бездну. Только изувер мог придумать столь изощренное наказание.
— Не исключено, — согласился Храбров. — Но не стоит судить местных жителей за жестокость. Тасконцы имеют право на свои обычаи и законы. На первый взгляд они слишком суровы, но, если вникнуть в суть проблемы, то окажется, что другого выхода нет. Ведь неизвестно, какие преступления совершили приговоренные к изгнанию.
Спорить с русичем никто не стал. Вид изуродованных трупов действовал на них угнетающе. Совсем не так земляне рисовали себе предстоящую встречу с унимийцами.
Сейчас группа словно шла по окровавленному лезвию топора. Повсюду лежат мертвецы, а палача нигде не видно. Поневоле задумаешься о собственной судьбе. Правосудие слепо и иногда рубит с плеча.
Темп движения резко упал. Причин тому было несколько. Во-первых, высохшие мумии теперь попадались через каждые два-три километра. Когда цифра перевалила за сотню, путешественники сбились со счета. Судя по всему, плато использовалось по данному назначению уже не одно десятилетие.
Во-вторых, пустыня быстро менялась. Скалы, нависающие над океаном, значительно понизились. В трещинах и расщелинах отчетливо виднелся зеленовато-бурый мох.
Безжизненная равнина заканчивалась. Еще немного, и отряд выйдет на плодородное побережье. В подобной ситуации надо соблюдать предельную осторожность.
Но главной проблемой являлась вода. Ее запас почти иссяк.
Канистры пусты, а во флягах осталось примерно по пол-литра на человека. В последние дни живительную влагу приходилось постоянно экономить, и это сразу сказалось на силах людей.
Избавляясь от лишнего груза, воины с трудом передвигали ноги. В одном из тайников наемники спрятали боеприпасы. С собой взяли лишь по два магазина. Для хорошего боя — сущий пустяк. Губы землян потрескались, язык высох, а потому разговаривали они очень редко.
На шестой день после привала путешественники достигли каменистой гряды, простирающейся далеко на север.
Судя по карте, здесь начинались горы, которые тянулись вдоль Миссини на тысячи километров. Надо признаться честно, создатель в южном районе Унимы явно перестарался.
Идеально ровное, сглаженное ветром плато неожиданно превращалось в груды хаотично нагроможденных камней. Пока глыбы невелики по размеру, но воины прекрасно видели, что постепенно горы повышаются. На западе это будет уже довольно серьезное препятствие.
К счастью, путь отряда лежал в другую сторону. Наемников тянуло к океану.
Сириус уже почти скрылся за горизонтом, и на раскаленную пустыню опустились сумерки. Температура воздуха стремительно падала. Дышать стало гораздо легче. Но очень скоро ночной холод доставит землянам немало проблем. Согреться и выспаться изможденным голодным людям нелегко. Жуя сухую галету, Аято торопливо завернулся в одеяло. Закончив скудную трапезу, он сделал из фляги один единственный глоток. Покачав емкость из стороны в сторону, самурай с тревогой в голосе спросил:
— Что будем делать? Воды лишь на один день. Лично я измотан до предела. Еще один такой переход, и дальше пойдете без меня. Не хочу быть обузой…
— Не говори чепуху! — мгновенно возразил Олесь. — Мы никого здесь не бросим. Стоит кому-то сдаться, отказаться от борьбы, и он покойник. Законы пустыни суровы и безжалостны. И все их прекрасно знают. Группа не разделится, даже если будем преодолевать в сутки по десять километров.
— А что если мне двинуться вперед? — предложил вождь. — Сил достаточно. Я найду воду, наполню фляги и вернусь обратно. Много времени это не займет. Судя по количеству мертвецов, отряд недалеко от жилых мест.
— Вот именно, — горько усмехнулся русич. — Ты подумал, как в поселении встретят мутанта? В Аусвиле, например, его бы растерзали на куски. Где гарантия, что унимийцы не испытывают столь же «теплые» чувства к представителям иных ветвей человеческого рода. Есть и еще одна проблема…
— Какая? — поинтересовался Воржиха.
— Мы никогда не затрагивали эту тему, а не учитывать ее нельзя, — вымолвил Храбров. — Приводя приговор в исполнение, палач должен быть уверен в свершившемся возмездии. В противном случае смысла от казни нет. На плато лежат тысячи трупов. Почти наверняка те, кто сумел освободиться от пут, уходили на запад, к Миссини. Только там они могли надеяться на спасение Несчастным предстояло преодолеть около четырехсот километров. Вряд ли кто-нибудь достиг цели.
— К чему ты клонишь? — непонимающе произнес Вацлав.
— К тому, что с юга нас никто не ждет, — ответил Храбров. — Для унимийцев плато запретная зона, место изгнания, люди отсюда не возвращаются. Но поставьте себя в положение приговоренных. Человек разорвал веревки, снял повязку и задумался о своей судьбе. Куда идти? В каменной пустыне выжить невозможно. И тем не менее, тасконцы идут вглубь мертвой территории. Почему? Ведь вернуться назад и тайком пробраться в родной город гораздо проще…
